— А на озеро? — Гедимин подумал, что окунуться в холодную воду сейчас было бы кстати — мозг явно нуждался в охлаждении. Аккуш испустил короткий смешок.

— Недавно на Земле?.. Вдоль озера стена. А за насосными станциями смотрят ликвидаторы. И говорят, без стрельбы не обходится.

Гедимин мигнул. «И меня принимали за ликвидатора. Значит, снаряжение сходное. Ещё и стрельба… Надо же было так испоганить планету! Насинтезировал на свою голову…»

Аккуш вышел. Гедимин выглянул на секунду в коридор и увидел, как соседняя дверь плотно закрывается. «Кому-то не спится,» — едва заметно ухмыльнулся он, возвращаясь в комнату. «Выяснял, кого к нему подселили?.. Значит, отсюда пропал сармат…» Его передёрнуло от воспоминаний, и он внимательно осмотрел стены и пол. Никаких следов не было — ни пятен крови, ни оплавлений, ни подозрительных отверстий. «Как его звали? Квинций? Надо будет выяснить…»

Озеро было недоступно, зато в душевой были вентили, и сармат, пока ему не мешали, устроил себе контрастное купание. Выходил он довольный — кожа горела, но в голове прояснилось, а на скафандр, отмытый до блеска, приятно было взглянуть.

В бараке было тихо — дневная смена ещё не вернулась, ночная отсыпалась перед работой, и даже сармат из соседней комнаты не выглянул на звук шагов — видимо, из подслушанного разговора узнал всё, что хотел. Гедимин порылся в ящиках кровати, вынул белый чехол для матраса, несколько секунд смотрел на одеяло и подушку, потом отложил их и растянулся на постели, не снимая скафандра. Мозг будто этого и ждал — не успел сармат подсунуть руку под голову, как глаза сами закрылись. Во сне видения путались с явью — он бродил по странно изменяющемуся городу, глядя, как вырастают и втягиваются в мостовую знакомые и полузнакомые здания. Наконец он вышел к озеру, но тёмная вода вдруг поднялась над ним многокилометровой стеной.

…Разбудил его Аккуш, заглянув в комнату за пять минут до побудки, — Гедимин забыл закрыть «на ночь» дверь. Комендант, что бы ему ни было надо, несколько секунд молча стоял в дверях, глядя на лежащего сармата, пока тот не повернул к нему голову, недовольно щурясь.

— Кости не болят? — спросил он.

— Я привык, — отозвался Гедимин, только что сообразив, что в скафандре обычно не спят, и сильно смутившись. «Надо будет закрываться…»

— Космофлот? — Аккуш ощупал взглядом скафандр и покачал головой. — Все три года?.. Ладно, вставай. Тут твоя одежда.

Через пару минут по коридору тихо, почти не громыхая, покатилась тележка с вечерним пайком. Гедимин, разложив пустой скафандр на кровати, как раз прикидывал, как удобнее в него влезть, — в комнате очень не хватало стапеля. «И крепления не приделаешь — негде,» — сармат покосился на узкие стены и досадливо сощурился. «Или класть на пол, или так в нём и ходить.»

Он сомкнул пластины на груди и сел — как раз вовремя, чтобы встретиться взглядом с изумлённым филком-разносчиком. Тот, мигнув, выронил паёк и подался назад, пробормотав что-то про ликвидаторов. «Может, правда пойти в ликвидаторы?» — Гедимин невольно усмехнулся. «Не люблю стрельбу, но… может, их на АЭС пускают?»

Под скафандр он надел то, что принёс комендант, — светло-серый, почти белый комбинезон, довольно тонкий, «летнего» типа, с мягким складным капюшоном, парой карманов и нашивками на груди — такими же, какие Гедимин наклеил на скафандр. На спине была крупная надпись «Вайтрок» на фоне схематичного изображения горных пиков, на рукаве — накладная приклеенная полоска с номером бригады, в которую был записан сармат. Был ещё какой-то внутренний номер, пропечатанный в незаметном месте на каждом предмете одежды, даже на сапогах; на всякий случай Гедимин нацарапал его на клочке бумаги и вложил в свёрток со старым комбинезоном, прежде чем выйти из проснувшегося барака.

На платформе уже собралось несколько десятков сарматов в белых комбинезонах — издалека они настолько напоминали медиков, что Гедимину было не по себе. Разделившись на группы по двенадцать, они стояли у взлётной полосы. Сармат поискал взглядом навес, потом вспомнил, что всё гетто накрыто куполом, — ни дождь, ни снег сверху не падали, а ослабленный преградами ветер никому не мешал.

— «Джи-два-альфа»? — деловито спросил, смерив его быстрым взглядом, филк с такой же полоской на рукаве. — Подрывник? Давай к нам.

При слове «подрывник» зашевелились двое — рослый краснокожий сармат и один из филков, с облегчённым вздохом шагнувший прочь от края платформы.

— Ну вот, Арсалан, тебе нашли напарника, а мне вернут лопату. С ней как-то спокойнее!

Арсалан коротко усмехнулся и протянул Гедимину руку. На тыльной стороне ладони виднелся шрам, похожий на кривую трёхлучевую звезду.

— Это ты теперь в комнате Квинция? Стало быть, он не вернётся…

Венерианец тяжело вздохнул. Гедимин склонил голову в знак сочувствия.

— Что с ним? — осторожно спросил он. Арсалан пожал плечами.

— Никто не знает, подрывник. После смены отошёл от шахты — и больше его никто не видел. Были разговоры, что сбежал…

Он снова пожал плечами и перевёл взгляд на пустую взлётную полосу. Гедимин осторожно тронул его за руку.

— Много опасных мутантов у шахт…

Арсалан кивнул.

— Поэтому был приказ — всем работать по двое, — он снова поднял взгляд на Гедимина и едва заметно усмехнулся. — Вот почему мы идём в паре. И так и будем идти. Это не я думаю, что ты без меня шпуров не набуришь.

Гедимин ответил короткой усмешкой.

— В такой одежде опасно, — он недовольно сощурился на тонкий комбинезон Арсалана. — В шахту так нельзя. Там есть нормальная защита?

…Это были чёрные комбинезоны, издалека похожие на очень лёгкую пехотную броню — с широкими пластинами на груди и спине и более мелкими, кольчатыми — на конечностях. Гедимин опознал под плотным скирлином листки эластичного фрила — смеси нейтронностойкого материала и флиевой пыли. Флия была добавлена и в «стекло» для щитков над глазами — под определённым углом можно было различить характерный серебристый блеск. Сармат потянулся к анализатору — так