Гедимин втянул воздух ртом — это на секунду ослабило невидимые обручи и позволило наполнить лёгкие. В груди ещё жгло, но взгляд немного прояснился.

— Можешь отвести меня к реактору, — угрюмо сказал он. — Можешь спросить… Ты сам проверяешь квалификацию, разве нет?

Кенен криво ухмыльнулся.

— Давай на выход, — сказал он ровным голосом. — Барак «Альфа-один», первый этаж, первая комната. Со всеми проблемами — к коменданту.

Гедимин хотел взять его за плечо, но вспомнил о бластере и только поморщился.

— Почему ты не хочешь меня проверить? Тут же есть станция…

Кенен смерил его долгим взглядом и тяжело вздохнул.

— Проверить квалификацию инженера-ядерщика. Прямо так, на живом реакторе, у сармата, которого я в первый раз вижу. В первый день его пребывания в гетто…

Он снова вздохнул. Гедимин молча стоял и ждал — он ничего не понимал, но ему было не по себе.

— Для такой проверки нужно поставить на уши оба гетто — и «Вестингауз» заодно, — Кенен нервно усмехнулся и кивнул на дальнюю дверь. — Иди, сармат. Даже если для такой операции будут основания — за пять минут я её не проверну.

Его смарт протяжно пискнул, и он, резко развернувшись, пошёл к выходу. Свет в коридоре медленно начал тускнеть. Гедимин растерянно покачал головой и направился к воротам. «Два гетто… „Вестингауз“… Ладно,» — он свернул за угол и криво ухмыльнулся, глядя на ровные ряды однотипных строений. «Придётся выждать. Этот Кенен вроде не дурак. Значит, договоримся.»

В вестибюле было пусто и тихо. В углу лежал отключившийся робот-уборщик (той же новой модификации, что Гедимин видел на вокзале). На стенах висели заметки — состав бригад, распределение по сменам и шахтам, расписание глайдеров… Гедимин, скользнув по ним мрачным взглядом, убедился, что барак шахтёрский — и что кинозалов в гетто больше не строят, хотя информатории сохранились. Передатчик уже нашёл сеть — в информаторий можно было не идти, если только сармат не хотел поиграть в «Космобой»… или что там за двадцать лет пришло на замену…

— Уран и торий! — донеслось из-за приоткрывшейся двери. — А чего вдруг без предупре… Эй! Ты не ликвидатор. Я тебя вообще впервые вижу.

Гедимин, растерянно мигая, взглянул на филка, вышедшего в вестибюль. У него на груди была крупная нашивка с номером барака, обведённым в красное кольцо, — ремонтник решил, что это отличительный знак коменданта.

— На заселение? — спросил филк, разглядывая броню пришельца. — Шахтёр?

— Гедимин Кет, «Джи-два-альфа», — нехотя назвал номер бригады сармат. — Мне дали первую комнату на первом этаже. Ты ведёшь заселение?

Светлые рыжеватые глаза филка на секунду потемнели, появившаяся было на лице дружелюбная улыбка погасла.

— Вот как… Значит, они уверены, что Квинций уже не вернётся… — пробормотал комендант, направляясь к прикрытой двери и вялым жестом приглашая Гедимина с собой. — Меня зовут Аккуш. Вещи у тебя есть? Сколько смен одежды?

— Только скафандр. Одна, на мне, — коротко ответил Гедимин, выходя вместе с ним в длинный прямой коридор и оглядываясь по сторонам. Бараки не сильно изменились с тех пор, как его увезли из Ураниума, — по крайней мере, изнутри. С двух сторон тянулись ряды одинаковых дверей, на них, как и на полу, были подписаны номера; на числе «тридцать» нумерация обрывалась, а коридор упирался в раздвижные створки с надписью «Информаторий».

— Вечером в шахту? — Аккуш деловито щёлкнул по клавишам смарта. — Рост у тебя какой?

Он открыл первую слева дверь и отодвинулся, пропустив Гедимина в жилую комнату. Пока он отправлял куда-то данные, сармат успел осмотреться. Он чётко помнил, что снаружи первые этажи бараков выглядели так, будто потолки там на треть выше, чем на верхних; стоять он мог спокойно, не упираясь никуда ни макушкой, ни плечом, и в дверь не надо было протискиваться боком — но, похоже, так было только на первом этаже. Жилая комната была невелика — три метра в ширину, чуть меньше в длину, и половину её занимало сооружение метровой высоты, прикрытое сверху матрасом без чехла. На передней части сооружения виднелись дверцы и крышки выдвижных ящиков, — видимо, тут предполагалось хранить вещи.

— Всё там, — Аккуш махнул свободной рукой в сторону кровати. — Чехлы, подушка, одеяло. Есть что положить — складывай. Только еду не пихай, роботы её не всегда находят.

Гедимин мигнул.

— Тут едят «мартышечью» пищу?

— Некоторые привыкли, — ответил Аккуш, слегка сощурившись. «Это не одобряется,» — понял Гедимин и кивнул в ответ.

— Я не ем. Сколько раз тут кормят?

— Три, как обычно, — перед работой, после и в перерыве, — комендант покосился на пискнувший смарт и скользнул взглядом по скафандру сармата. — Есть фляга, или записать на выдачу?

Гедимин, приоткрыв «карман», показал крышку массивной фляги — живая Би-плазма уже заполнила её на треть.

— Субстрат бери в пищеблоке. Тут, внизу, — Аккуш махнул рукой в сторону двери. — Тут же душевая. В шахте помоешь верхнее и там оставишь, а нижнее сменишь уже тут, после душа. У нас тут моются каждый день, все, и сарматы, и Старшие.

Последние слова он произнёс с нажимом, и Гедимин, хоть веки у него и устали, снова удивлённо мигнул, — за интонацией угадывались какие-то странные проблемы. «Потом выясню,» — решил он — от полученной информации уже слегка гудела голова, и хотелось побродить в тишине и всё обдумать.

— Спасибо. Дальше я сам, — сказал он, кивнув Аккушу и изобразив дружелюбную улыбку. — Тут, в гетто, куда-нибудь можно сходить?

Комендант озадаченно хмыкнул.

— Ты бы лучше спал. Скоро смена, — сдержанно напомнил он. — Тут жилой район, слева — пассажирский аэродром, справа — грузовой. Сзади — всякие склады и ангары, чтобы занять место, спереди — промышленные районы, станция… На задах есть полоса препятствий — после работы, если будет