Глава 11

Tranquilo

Когда гости разошлись, Бакстер и Мия взяли вещи из «Ауди» и проследовали за Альмой, Эстер и Пако в дом. Бакстер обрадовался, узнав, что Рудольфо живет в городе. По крайней мере, им не придется делить один кров.

Они поднялись по ступенькам главного входа и сразу попали в просторную гостиную, разделенную на несколько зон. Пахло горелым деревом, дымом и шалфеем. Легкие неровности выложенного плиткой пола были почти не заметны под коврами в восточном стиле. Изящество мебели и изысканность предметов старины поражали воображение. Сквозь белую штукатурку по углам проглядывали кирпичная кладка и камень – свидетельства ремонтов, которые пережил дом за многовековую историю. Однако живописность интерьера от этих следов времени совсем не страдала, а скорее, наоборот, выигрывала.

Высоченный потолок украшали широкие деревянные балки, за которые на родине Бакстеру пришлось бы выложить целое состояние. С потолка в центре гостиной спускалась роскошная золотая люстра. У одной из стен высился невероятных размеров камин. Установи он такой в Америке, замучился бы до конца жизни платить штрафы. В нише справа была сложена высокая поленница дров; на ее фоне даже Мия потерялась. Окна справа и слева от камина смотрели во внутренний дворик, который обрамляли огромные кипарисы. В центре одиноко стояло оливковое дерево, напоминавшее античную статую.

– На другой стороне дворика у нас контора, – сказала Альма. – Сегодня отдыхайте, а завтра все покажу. Сможете продегустировать масло.

– С удовольствием! – ответила Мия. – Да, пап?

Бакстер кивнул без особого энтузиазма. Хоть Гринвилл и находился за тысячи километров, работу никто не отменял.

Они прошли на кухню, которую смело можно было назвать произведением искусства. Над столешницей, отделанной темно-синей плиткой, рядом с пучками сушенных трав висели начищенные до блеска латунные кастрюли и сковороды. К разрубочной колоде, которая за десятки лет пережила бесчисленные удары топором и ножом, прислонились два табурета. Справа от фермерской мойки стояла cazuela [14] с яйцами. Корзина с апельсинами наполняла кухню сказочным ароматом.

По скрипучим ступеням, что видели тысячи ног, они поднялись наверх. Комната Мии отличалась простотой. Сводчатый потолок, покрытый белой штукатуркой, украшали деревянные балки. На полу лежал изрядно утоптанный, но явно дорогой ковер в светлых оттенках красного с вытканными на нем золотыми узорами. На прикроватных столиках стояли лампы в тон, абажуры были инкрустированы блестящими камнями. Над самой кроватью на четырех столбиках возвышался полог. Изножьем кровать примыкала к небольшому сундуку, на котором лежали подушки. Он же служил банкеткой. Люстра над головой больше походила на подвешенную к потолку корону.

Мия всю эту красоту даже не заметила. Она побежала прямиком к стоявшему около двери в ванную комнату креслу, в котором ее ждали кипа книг и ворох игрушек.

– Это все мне?

– Конечно, милая, – подтвердила Эстер. – Я же твоя йайа, и мне еще долго придется наверстывать упущенное.

Мия взяла объемный пазл.

– Откуда ты знаешь, что я люблю пазлы?

– Твоя тетя тоже их любила.

Эстер осталась с Мией, а Бакстер проследовал за Альмой в соседнюю комнату. Простенок меж двух окон, выходивших на переднюю часть усадьбы, украшала красочная фреска, в которой преобладали синие тона. По обеим сторонам окон на толстых карнизах с золотыми флеронами тонкой работы висели длинные бежевые портьеры. Искусная резьба с цветочным орнаментом покрывала дубовое изголовье кровати, стену над ней закрывал гобелен с изображением женщин в чалмах, собиравших в корзины упавшие на землю оливки.

Валившийся с ног от усталости, Бакстер рухнул на матрас и чуть не застонал. Н-да… Он надеялся, что будет помягче. Выспаться точно не получится. Бакстер был ужасным привередой, когда речь заходила об удобстве постели. Эдакий принц на горошине.

– Устраивает? – поинтересовалась Альма.

– Да, все хорошо, спасибо! – Он положил сумку на кровать.

– Насчет чемодана. Вы уже позвонили в авиакомпанию? Остается набраться терпения. Попробую подобрать для вас что-нибудь из вещей отца. Можете оставить одежду на полу за дверью, вечером я закину ее в стирку. К обеду все высохнет.

Бакстер озадаченно сдвинул брови.

– К обеду? У вас что, сушилка от колеса с белками работает?

Дурацкая шутка пришлась ей по душе.

– Ну конечно, куда вы, американцы, без своих сушильных машин. А мы и без них хорошо обходимся.

– У вас нет сушилки?!

– Нет, – ответила Альма с легкой издевкой.

– На дворе двадцать первый век, а вы до сих пор белье на веревки вешаете?

– Представьте себе, на самые что ни на есть настоящие веревки.

– Нет, правда, чего сушилку не купите?

Альма пожала плечами.

– Наверное, для нас есть в жизни вещи поважнее. Да и в целом в отличие от вас мы никуда не торопимся. Мне нравится размеренность во всем.

– Справедливое замечание. – Ну вот, еще и подтрунивает над ним. – Надеюсь, пока я здесь, вы мне дадите пару-тройку уроков, как перестать беспокоиться и начать жить. Кстати, пароль от вайфая не подскажете?

– Попробую найти. А сейчас предлагаю на минуту отпустить все заботы. Вы в Испании. Повторяйте за мной. Tranquilo.

– Tranquilo, – произнес Бакстер.

– Ну вот, уже лучше, Бакстер-на-все-руки. Расслабьтесь. Примите ванну, отдохните.

– Ванну? – его передернуло, словно он съел испорченную устрицу. – Бакстер-на-все-руки не принимает ванн.

Последняя реплика Альму развеселила.

– Придется, однако. Единственная душевая кабина в доме находится в комнате Эстер, и гостей она не любит.

Словно все еще сомневаясь в ее словах, он зашел в ванную комнату и обнаружил там ванну, стоящую в углу на четырех ножках в виде лап с когтями. Длиной она была чуть более метра. Душевую лейку Бакстер не обнаружил.

– Вам же не надо объяснять, как она работает? – спросила Альма, стоя у него за спиной.

Бакстер обернулся. Она даже не пыталась скрыть ухмылку.

– Вас все это очень забавляет? – спросил он.

– А вы американец с запросами, как я погляжу. Честно говоря, да, занятно наблюдать за вами.

– Я рад, что пригодился.

– Вы самый американский американец из всех, что я видела.

Он засмеялся – получилось фальшиво. Все его мысли были заняты Мией. Дочь выглядела довольной. Бакстер надеялся, что глаза его не обманывают. Ради нее он готов терпеть любые лишения. А что, если дочь просто великая актриса, каких свет не видел?

– Вы пока располагайтесь. Разговоры подождут, – сказала Альма напоследок и вышла.

Бакстер разложил свои немногочисленные пожитки и отправился в соседнюю комнату. Мия свернулась калачиком на кровати. В руках она держала пирамидку Рубика – один из подарков Эстер.

– Я уже знаю, что ты сейчас