— Допью чашу — и доплыву до восточного берега залива!

— Я составлю тебе компанию! — шутливо поддержал купец, после чего сказал: — Ты очень не похож на местных жителей.

— Вырос на севере, где половину года земля покрыта снегом, который бывает у вас на вершинах очень высоких гор, поэтому кожа такая светлая. Я младший из пяти сыновей, поэтому отец, правитель большой страны, разрешил мне отправиться в путешествие вместе с купцами. Мы попали в шторм, судно затонуло, выплыл только я. Чтобы вернуться домой, нужен большой корабль и обученный экипаж, — выдал я легенду. — Поэтому хочу купить у тебя морское дерево, золотистое (тик) и красное (тис), если привез.

— Есть у меня и то, и другое, но мало. Я подарю их тебе, — пообещал купец.

— А я тебе — жемчужины, потому что у моего народа не принято брать что-либо, не отдарив в ответ, — сказал я.

— Хватит одной! — улыбнувшись, согласился он.

— Тогда ночью зажги огонь, я подплыву к твоему дальнему от берега борту, погрузим дерево, и отправлюсь домой, — предложил я.

— Ты поплывешь ночью⁈ — не поверил он.

— Да. У меня есть приспособление, которое показывает нужное направление, даже в темноте, — проинформировал я.

— Не боишься ночных духов? — полюбопытствовал купец.

— Я уважаю их, они уважат меня, — дал ему уклончивый ответ.

Допив чай, мы попрощались до наступления темноты, когда на носовой части его судна развели небольшой костерчик. Мы на веслах переместились к дальнему от берега борту, за несколько минут перегрузили в пустой трюм два десятка тяжелых досок длиной метра три с половиной, шириной около полуметра и толщиной сантиметров десять. Они гулко падали в пустой трюм. После чего я вручил мелуххскому купцу самую большую и дорогую жемчужину, которая сполна покроет его подарок, даже с учетом небольшой торговой накрутки, и приказал поднимать паруса. Юго-западный ветер к ночи ослаб баллов до трех, но теперь был попутным.

25

Вернувшись в Гуабу, я сперва занялся своими полями и садами, засеяв их озимой пшеницей, чтобы весной собрать урожай, отвезти в Элам, где цены на зерно должны подскочить до неба, и обменять на жемчуг, разные руды, бревна, доски и прочие товары на перепродажу. Теперь у меня была своя упряжка, поэтому обработал участки одним из первых. Затем начал зарабатывать на ней. Полный день стоит один шиклу, но у многих участки маленькие, на несколько часов работы, и точно знают, на сколько. Клиентами стали мои арендаторы, а после них все, кто нуждался и был готов заплатить сразу или процентов на десять больше после сбора урожая. Оказалось, что только за осеннюю посевную упряжка отбивает все расходы на ее содержание в течение года и кое-что идет в зачет ее стоимости. Весенние работы и вовсе начнут отбивать покупку ее, а обработка своих полей ничего не будет стоить хозяину ее. Чем богаче становишься, тем легче к тебе липнут деньги. Правда, если распоряжаешься ими правильно.

После чего занялся получением железа способом алюминотермии. У меня имелись оксиды железа и алюминий, из которых, перетерев в порошок, изготовил термитную смесь. Поджигал ее в тиглях с добавлением графита, который часто встречается вместе с гипсом, чтобы наполнить металл цементитом, и флюса, которым служил флюорит (плавиковый шпат, фторид кальция), а также небольшого количества никеля и хрома для повышения коррозийной стойкости. Реакция протекает при выделении температуры около двух тысяч четырехсот градусов. При этом разлетаются брызги раскаленного металла. На выходе чистейшее железо и шлак. Последний удалили, а расплавленный металл оставили в разогретом горне остывать очень медленно, в течение двух суток.

Надо было видеть физиономию Адада, когда наблюдал возгорание термитной смеси в первый раз. Да и какой нормальный нынешний человек поверил бы, что металлы могут гореть, причем даже ярче и с огромным выделением тепла⁈ Для него я и раньше был колдуном, а после этого и вовсе превратился во внеземное существо. Не знаю, что он рассказывает своим корешам, но все население Гуабы уверено, что я знаюсь с богами, причем из темной части общеаккадского, в том числе и аморейского, пантеона. Хорошие боги такому не научат.

Кузнец по меди выковал из полученных брусков металла саблю, соблюдая температурный режим, не давая заготовке разогреться выше температуры восемьсот градусов, то есть ярче цвета свежего мяса. Я закалил ее сперва быстро в воде, а потом медленно в кунжутном масле. После чего еще и подверг тело клинка высокому отпуску, разогрев до пятисот-шестисот градусов, после чего дал остынуть за пару часов, а лезвие — низкому, до двухсот пятидесяти. В итоге я стал обладателем булатного клинка с неправильным узором. Следом сделал кинжал длиной тридцать сантиметров для боя в толкотне — и сразу почувствовал себя большим и сильным.

Из остатков булата изготовили два кухонных ножа, а из метеоритного железа — наконечники для копий и стрел и сельскохозяйственный инвентарь: лопаты, пилы, вилы, грабли, тяпки, долота, три коловорота разного диаметра, чтобы делать отверстия в досках и брусьях во время строительства судна, треугольный ральник для рыхления почвы в междурядьях и, после долгих мучений и переделок, плуг, отваливающий вспаханную землю. Точно знаю, что последнее новшество не приживется, но тешу себя мыслью, что когда-нибудь археологи найдут куски ржавчины, напоминающие плуг, и будут ломать голову, что это? Самый простой ответ будет для них самым невероятным.

Почти все бронзовое оружие, кроме наконечников для стрел, и инвентарь распродал за ненадобностью. Купец Лунанна с радостью забрал у меня блестящий меч в черных деревянных ножнах с блестящими латунными деталями. В плане любви к блеску народ сейчас дает фору сорокам.

В начале зимы изготовил следующую партию ультрамарина. Рассортировав его, передал через купцов, которые, несмотря на очень холодную, по их мнению, погоду, продолжали зарабатывать на хлеб насущный и кунжутное масло к нему. Он заявился через неделю и забрал весь порошок, оплатив золотом и серебром половину покупки, а на вторую написали долговую табличку, согласно которой летом сплавит к устью Евфрата бревна и доски кедра и/или заплатит касситеритом.

Полученное золото я отложил на черный день, потому что при одинаковой стоимости весит в семь раз меньше серебра, которое я решил вложить в дело, купив отару овец. Они стоят в этом году по шиклу или один курру ячменя за голову. Я приобрел отару в семьдесят восемь голов и нанял на год пастуха за четыре шиклу, два с