Через несколько минут Джек, проглотивший суп и вылизавший миску, тихонько прошёл в комнату к хозяину и залез под его постель. Провалявшись ещё около часа и убедившись, что ему больше не уснуть, Борис встал, побрился, умылся, оделся. Вдруг дверь отворилась, и в ней показалась тоненькая фигурка Шуйской. Она держала в руках чайник, завёрнутый в бумагу хлеб и котелок, из которого вкусно пахло.

— А, ты уже проснулся? Хорошо, а то я думала, что тебя будить придётся. Засоня ты эдакий! Сейчас я умоюсь, и будем завтракать. Игнатьич хотел всё это нести тебе, да я мимо шла, сама и взяла. Пусть уж он там посидит со своими друзьями. Они где-то целую бутылку немецкого шнапса раздобыли, — говорила она, ставя принесённую пищу на стол, и идя к умывальнику.

— Ну как там, в операционной-то?

— Не волнуйся, всё хорошо, за завтраком расскажу. Поляки — толковые медики, всё делают неплохо, хотя и не так скоро, как мы, да и не по-нашему. Это ничего, самое главное, что у нас теперь практически переработки нет. Я хотела после завтрака поспать, да Тоня Мертенцева сказала, что она где-то там в подвале склад одежды нашла и сейчас с людьми туда собирается идти. Я тоже пойду, может быть, что-нибудь себе и тебе найду. У тебя ведь бельё-то совсем износилось, а когда новое дадут, ещё неизвестно. Потом отдохну.

— Только ты побыстрее. Да поосторожней там, а то мы с Тоней вчера под обстрел попали, так еле успели спрятаться.

— Ну, об этом не беспокойся. Фашисты белый флаг выкинули, нам Павловский об этом ещё в шесть часов сказал. Слышишь, как тихо?

— Верно, а я и не заметил. Слушай-ка, у нас радость!

— Какая радость?

— Сейчас увидишь. Джек! — крикнул Борис.

Собака выбралась из-под кровати. Пёс немного обсох, облизался, стал почище, но всё равно выглядел очень неважно.

— И где он только пропадал?

Катя подбежала к Джеку, несмело помахивавшему хвостом, погладила его и спросила:

— Тебя хоть покормили?

— Ну конечно, — улыбнулся Борис, — только вот никак не пойму, где он пропадал.

Катя улыбнулась:

— Ничего-то вы, мужчины, не понимаете! Ведь весна сейчас. Ну вот, встретил какую-нибудь военную подругу и бегал за ней, высунув язык. Смотри, какой избеганный. Только почему он в этот раз её с собой не привёл? Помнишь, как Сильву под Кривой Лукой?

Борис хлопнул себя рукой по лбу:

— Да, как же я об этом раньше-то не догадался! Ну гуляка, ну прохиндей! Иди уж, отдыхай!

Джек послушно юркнул под кровать, неся в зубах довольно большой кусок тушёнки, который ему успела сунуть Катя. На крыльце послышалось лёгкое покашливание Игнатьича, которым он всегда сопровождал своё появление. У Бориса мелькнула озорная мысль:

— Слушай, Катя, давай-ка его разыграем!

— Как?

— А вот сейчас увидишь.

После завтрака Борис собирался в операционную, но в этот момент услышал тяжёлые шаги Игнатьича, поднимавшегося на крыльцо. «Наверно, опять основательно выпил», — подумал он. В последнее время, особенно после похорон Джека, Игнатьич стал чаще выпивать, и Борису захотелось проучить старика.

Дверь открылась, в кухню вошёл Игнатьич. По его покрасневшим щекам и блестящим глазам было видно, что с очередной бутылкой шнапса он познакомился довольно близко.

— Товарищ майор, вы уже позавтракали?

— Да, мне принесли, да больно много! Половину только съел, что с остальным делать, не знаю. Джеку, что ли, отдать?

— Какому Джеку, вы что, товарищ майор? — недоумённо глядя на Бориса, спросил Игнатьич. — Джека же ведь нет…

— Нет? Разве?

— Ну конечно, вы что, забыли? Совсем заработались!

— Да нет, я-то помню, а вот ты что-то зарапортовался.

Игнатьич, понимая, что он не совсем в себе — как-никак, а выпивки на его долю досталось порядочно — виновато развёл руками и смущённо повторил:

— Да нет у нас никакого Джека! Убили его, сам я его и похоронил, — и он смахнул слезу со щеки, которая там показалась.

Борису стало жаль старика, и он громко крикнул:

— Джек, а ну вылезай сюда, покажись-ка.

Игнатьич с ужасом взглянул на своего начальника, почти совсем протрезвел, но всё же заметил, как из-под кровати почти выполз, замирая от стыда и страха, с поджатым хвостом, пёс. Когда же старик его увидел, то не мог сдержать крика:

— Господи, Боже мой, это же Джек! Откуда ты? Ведь я тебя даже в плащ-палатку завернул, когда хоронил. Как же ты выбрался?

— Что ты, Игнатьич, как могла похороненная тобой собака из могилы выбраться? Значит, ты не его похоронил.

— Да как же? Правда, голова у него была прострелена так, что морду-то было трудно разобрать… Но по всему остальному это был прямо Джек! Эх ты, чертушка! Это опять твои весенние штучки. На этот раз подруги с собой не привёл, как в Кривой Луке. Ну и грязный же ты, где же ты носился-то? И как уцелел при таком обстреле? Ну уж теперь, шалишь, при каждом переезде я тебя на цепь буду брать. Сколько я пережил из-за тебя! Ну, иди ко мне, ладно уж, не бойся, иди.

Джек, поглядывая на Бориса, робко подошёл к Игнатьичу, потёрся головой об его ноги и так умильно поглядел на старика, что тот не выдержал. Обнял его, как час назад сделал это же хозяин, и сказал:

— Ладно уж, подлец! Идём, я тебе поесть дам, а уж потом, как хочешь, вымою. Благо хозяева нам вон ванну оставили. С мылом, так и знай!

В это время дверь отворилась и в ней показался Добин, как всегда, дежуривший по госпиталю:

— Товарищ начальник, к нам подъехали две машины с ранеными поляками, их привёз какой-то майор медслужбы, требует, чтобы мы их приняли.

— Сейчас я выйду, — Алёшкин накинул шинель и выбежал во двор, оставив Игнатьича и Джека улаживать свои отношения.

Около ворот стоял незнакомый майор медслужбы, а за ним две грузовых машины, в которых сидело человек тридцать раненых.

— В чём дело? — спросил Борис.

— Вы начальник госпиталя № 27? — вопросом на вопрос ответил майор.

— Да, я, а что вы хотите?

— Отойдёмте куда-нибудь, я вам всё расскажу.

Борис провёл его в маленькую комнатку, располагавшуюся около сортировки, доктор Батюшков использовал её как амбулаторию. В тот момент она пустовала. Они уселись около стоявшего там столика. Приезжий заговорил:

— Я начсандив шестнадцатой дивизии, майор медслужбы Кузнецов. Наша дивизия принимала военнопленных из крепости, сопровождала их до железнодорожной станции, сейчас получает пополнение. Командующий группой войск, товарищ Комаров приказал мне обследовать санитарное состояние крепости и навести там порядок, для