– Как быть нормальными?

– Да. Как жить нормальной жизнью. И нормальная квартира – неплохое начало для нас обоих.

Довольно с него холостяцкого жилья, напоминавшего студенческое общежитие.

В глазах Лидии почему-то появилась тревога.

– У меня очень непростая жизнь. Сложности на каждом шагу.

– А кто сказал, что в нормальной жизни нет никаких сложностей? – возразил Рунн. – Я знаю лишь одно: что бы нам ни приготовил завтрашний день, будущий год или будущее тысячелетие, я хочу встречать это вместе с тобой.

Лицо Лидии потеплело. Она прислонилась к Рунну, отведя лезущие ему в глаза волосы.

Они больше не были Ланью и наследным фэйским принцем. Не были агентами Ясный День и Ночь. Здесь, в этой квартире, они были просто Лидией и Рунном, и он хотел, чтобы так оставалось и дальше.

Но Рунн не остался на диване, а встал и прошел к кухонному холодильнику. Еще одним его требованием, явно удивившим риелтора, было: загрузить холодильник тем, что он скажет, и больше ничем.

Возможно, привычки холостяцкой жизни еще не совсем оставили его. Взяв пару бутылок, Рунн подошел к дивану и одну протянул Лидии.

– Как я тебе и обещал, Ясный День, – сказал Рунн, отворачивая пробку. – Одна бутылка пива.

Лидия с восторгом смотрела на пиво. Она отвернула пробку, но пить не стала. Поднявшись с дивана, она чокнулась с Рунном:

– За нормальную жизнь, Рунн.

Он наклонился, чтобы поцеловать Лидию, а она потянулась к нему. Их губы встретились. Любовь и радость внутри Рунна сияли ярче звездного света, когда он, лишь чуточку отстранившись, сказал:

– За нормальную жизнь, Лидия.

* * *

Возвращение волков в Логово из мест, где они прятались, растянулось на несколько дней. Но они возвращались.

Итан не знал, то ли по приказу Амелии, то ли по просьбе Перри, однако вернулись все. Возможно, просто из желания посмотреть, насколько никудышный из него предводитель.

Или оценить жизнь без Фендиров.

А может, кто-то беспокоился за свое имущество, поскольку грядущий энергетический кризис был чреват хаосом.

Итан стоял в командном центре штаб-квартиры Вспомогательных сил. Напротив стояли Флинн и Дек, причем последний с интересом посматривал на Перри, и этот интерес Итану совсем не нравился.

Перри краснела, что Итану тоже не нравилось.

Однако раньше, чем Итан успел выпалить какую-нибудь глупость, в командный центр вошли Лидия с Рунном, и бывший фэйский принц сказал:

– Итак, обо всем по порядку. Думаю, это дерьмово, что мы спасли мир, а через два дня вынуждены возвращаться на работу.

Перри засмеялась, и, пожалуй, ее смех Итану понравился.

В лице Лидии что-то поменялось. Кажется, она стала спокойнее, однако на шутку Рунна даже не улыбнулась.

– К вечеру я жду доклад о состоянии энергетической решетки первосвета и возможных мерах по ее восстановлению. Инженеры Лунатиона встречались с Океанской Королевой на предмет особенностей энергообеспечения ее кораблей, не нуждающихся в первосвете. Они представят нам отчет о встрече. А пока что нам необходимо трезво оценить союзнические силы внутри города и за его пределами. Селистена по-прежнему старается заручиться поддержкой Эфраима, однако другие архангелы готовы начать драчку за власть. Если мы не хотим получить прежний вариант мира, хотя и без астериев, нужно выработать основательный план.

– А разве Аталар не должен участвовать в нашей встрече? – спросил Флинн.

– Он на пути сюда. Вместе с Брайс, – ответил Рунн. – Но они просили начинать без них.

Дек и Флинн зачмокали губами, изображая поцелуи. Итан засмеялся, и Перри тоже.

Может, все это не так уж и плохо. Речь не о его предводительстве; эта сторона его жизни не особо нравилась Итану. Речь о будущем. Конечно, поначалу их ждет Хел кромешный, поскольку и без астериев врагов у них хватает, но…

У них есть костяк. Стая, куда входят его друзья из всех Домов.

Потому-то они и собрались здесь. Нет больше разобщенных Вспомогательных сил, разделенных на Дома и породы. Собравшись сегодня, они подали пример.

И потому Итан сказал, обращаясь к Лидии, Рунну, Флинну, Деку и Перри:

– Чем бы эти придурки ни пытались броситься в нас, прилетит им обратно.

– Ты говоришь как настоящий капитан команды по солнечному мячу, – поддел его Дек.

– Да, – согласился Итан.

Эти слова проникли в него, и ему вдруг захотелось очутиться на поле, схватить мяч. Через мгновение все исчезло, но после нескольких лет пустого существования он поймал это ощущение. Захотел, чтобы оно вернулось. И потому он улыбнулся:

– Так оно и есть.

* * *

– Гипаксия звонила, – сказала Брайс.

Она стояла в атриуме элегантного особняка, где вскоре откроется новая антикварная галерея «Грифон».

Хант, занятый распаковкой статуи Турра, приостановил работу и спросил, приподняв голову:

– И что она сказала?

– Если она найдет способ стабилизировать противоядие, уже ко Дню весеннего равноденствия можно будет обеспечить всех желающих. Конечно, если энергетическая решетка не скопытится. Кстати, ей снова нужны твои молнии. Она израсходовала весь запас на нынешнюю партию.

Брайс с Хантом уже приняли противоядие. Последовал такой мощный всплеск магической силы, что вблизи Аваллена появился новый остров, словно душа Брайс была связана с Авалленом и, как утверждала Джезиба, со всем Мидгардом. Через архезианский амулет или напрямую – уже другой вопрос.

У Ханта его выплеск проявился в виде гроз, грохотавших над Городом Полумесяца почти сутки. Разумеется, его оштрафовали за самовольное вмешательство в погоду. Слова Брайс о его «адаптации к новому состоянию магии» не произвели на городских чиновников никакого впечатления.

Только теперь оба поняли, какую силу украли у них астерии. Но мало было вернуть себе эту силу; требовалось к ней привыкнуть и научиться пользоваться. Теперь Брайс могла за считаные секунды переместиться в родительский дом, что было хорошо – и не очень.

У нее появилась возможность навещать Коппера, когда пожелает, и вытаскивать мальчишку в город, устраивая ему маленькие праздники. Однако теперь ее и Ханта каждую неделю хотели видеть на семейном обеде в родительском доме. Брайс отчаянно старалась растянуть срок до одного раза в месяц, но знала: Эмбер не успокоится, пока не вырвет у нее согласие на один раз в две недели.

Но все опять-таки зависело от событий ближайшего будущего и от состояния энергетической решетки. Если Мидгард лишится первосвета, цивилизация на планете откатится далеко назад – к свечам, дровяным плитам и многому другому, о чем Брайс только читала в исторических романах. Однако пока жизнь продолжалась в привычном ключе. Она спасла мир от астериев. Пусть теперь научные и технические гении спасают его от энергетического кризиса.

– Что ж, – хмыкнул Хант, – если Гипаксии нужно, чтобы