– Но…

– Эту ночь я проведу здесь. Мирных снов, Эания.

Я проглатываю очередное возражение и разворачиваюсь к лавке с подушками. Убийце – удобная кровать, а мне – узкая лавка. Очень справедливо. Впрочем, я и сама едва не стала убийцей.

Эта мысль вызывает неоднозначные чувства: облегчение смешивается со злостью, а сожаления сметает жгучая ненависть. Я чувствую себя потерянной, заплутавшей в мрачном лесу собственных мыслей, ощущений и целей.

Я укладываюсь на лавке и снова смотрю на мага.

Тайлос.

Нет, тебе меня не обмануть. Будь ты хоть тысячу раз таким же беззащитным и ранимым, я буду помнить о твоей сути, пока о ней помнишь ты сам.

С этим твердым обещанием магу, который не может его услышать, я отворачиваюсь к стенке и закрываю глаза.

Глава 4

Мне снится что-то важное, я чувствую это всем своим нутром, но оно мгновенно ускользает, когда меня будят странные звуки.

Я резко сажусь, едва не падая с лавки, и осматриваюсь. В доме темно, лишь слабо горит печь, негромко потрескивая дровами. За окном занимается серый рассвет. На первый взгляд все выглядит таким же, каким было вчера. Но, как и со сном, я понимаю, что лишилась чего-то важного.

Витания. Она ушла.

Я обреченно отклоняюсь к стене, опираясь на нее плечом, и снова слышу стон. Маг крови. Поднимаюсь на ноги и подхожу ближе к мужчине. По дороге ищу глазами оружие, но вскоре понимаю, что оно без надобности. Маг стонет во сне. Его веки дрожат, кожа блестит от пота, а руки сжаты в кулаки. Ему что-то снится. А в следующий миг он хрипло произносит:

– Нет… не трогайте ее… Молю вас!..

Маг снова стонет, голова мечется по подушке, пальцы скребут матрас, он что-то горячо шепчет, но я не могу разобрать слов. Бредит.

Я склоняюсь над ним, прислушиваясь к шепоту, и тут мою руку крепко обхватывают горячие пальцы. Глаза распахиваются.

– Не бросай меня!..

Я не успеваю испугаться как следует, потому что маг вновь отключается. Но руку не отпускает. Я хочу отцепить от себя его пальцы, но тут же слышу быстрое и умоляющее:

– Нет-нет-нет… Пожалуйста…

Сердце замирает на мгновение, я досадливо морщусь, а затем вздыхаю и опускаюсь на колени у кровати. Задумываюсь.

Кого он просит не бросать его? Кого умоляет не трогать? Это одна и та же женщина? Кто она? Что скрывает его прошлое, в котором он сейчас находится? И главный вопрос: почему меня это вдруг стало интересовать?

Я утыкаюсь лбом в изгиб своей руки на кровати и закрываю глаза.

Я не спросила у Витании, почему и для чего Тайлос важен, как и не спросила, почему важна я сама. Все слишком запуталось. Каждая достигнутая точка на пути к цели рождает все больше и больше вопросов, на которые я сама найти ответы не могу. Я знала, что будет нелегко – мне пришлось проникнуть в стан врага, выдавать себя за свою, жить среди людей, – но я и представить не могла, что общение с ними приведет к тому, что мое видение врага размоет свои границы.

Не все люди – зло…

Пожалуй, пришло время принять, что это действительно так.

В следующий раз меня будит подозрительная тишина и чей-то пристальный взгляд. Я чувствую его кожей. Вспоминаю, кому он может принадлежать, и резко отшатываюсь от кровати.

Рука и шея затекли, но я не обращаю на это внимания, наблюдая за магом так же пристально, как он за мной. Его лицо вернуло краски и привычную сосредоточенность, и лишь темные круги под глазами да сухие губы напоминают о том, что сегодняшней ночью он боролся со смертью и выиграл бой.

Еще одно долгое мгновение, и мужчина наконец хрипло выдыхает:

– Пить. Пожалуйста.

Я бросаю взгляд на печь и вижу там приготовленный для мага чан. Поднимаюсь на ноги, разминаю шею и только потом направляюсь к печи, чтобы налить отвара. Протягиваю чашку магу – он в это время пытается подняться на подушке выше и морщится от боли, затем берет чашку и заглядывает в нее, а после окидывает меня подозрительным взглядом.

– Тебя вылечили не для того, чтобы потом отравить, – бросаю я.

Маг хмыкает и выпивает отвар, после закрывает глаза, откинувшись на подушку, и спрашивает:

– А для чего?

Вот и я задаюсь этим вопросом.

– Ума не приложу, – хмыкаю я, забирая чашку.

Маг открывает глаза и вглядывается в мое лицо, я в это время зачем-то переставляю чан с места на место, создавая видимость занятости.

– Эльфийка, – отворачивается он. – Она тебе ничего не объяснила. Раса, которая живет загадками и тайнами. Тебя это не злит, Эания?

Я вздрагиваю от звука своего настоящего имени из уст мага, но веду плечами и смотрю на него:

– По-твоему, лучше вообще не думать своей головой? Потому что так живешь ты?

Маг едва заметно улыбается и медленно кивает. Молчит пару мгновений, а затем серьезно спрашивает:

– Почему ты не ушла вслед за эльфийкой? Почему осталась здесь, со мной?

– Я все еще могу уйти в любой момент, – пожимаю я плечами, а затем встаю напротив и тоже серьезно спрашиваю: – Ты меня убьешь?

– А ты меня? Попробуешь снова?

– Зачем тебе в долину Эльвос?

– Ты и сама туда направляешься, верно?

– Как ты узнал об этом месте?

– А как о нем узнала ты?

– Ты ненавидишь всех эльфов?

– А ты – всех людей?

Я досадливо поджимаю губы, а мужчина насмешливо улыбается, что вкупе с его вопросами меня злит. Как ему доверять? Это же совсем невозможно.

Я медленно выдыхаю и пристально смотрю в темные глаза:

– Кого ты просил не бросать тебя?

Насмешка мгновенно исчезает, маг отворачивается и долго молчит. А я неожиданно чувствую что-то вроде стыда, и мне это не нравится. Поэтому решаю заняться делом: сменить дурацкую повязку.

Я нахожусь у узкого стола, когда мужчина негромко интересуется:

– Когда ты вонзала в меня кинжал, то сказала, что это за твою мать. Ее убил я? Когда и где?

Я с силой стискиваю в руках миску и сглатываю горький ком. Когда я отвечаю, то не смотрю на мага. И делаю я это только потому, что не услышала в его голосе высокомерия и равнодушия.

– Конец весны, деревушка на северо-востоке, близ холмов Риальвис.

Маг снова долго молчит, а я тем временем беру себя в руки