руки на пергамент, возвращаясь к текущим проблемам. Сосредотачиваюсь на шершавости бумаги и мысленно стираю грубую карту, оставляя на ее месте то, что было «до». Черточку за черточкой, линию за линией. В какой-то момент от напряжения начинает покалывать подушечки пальцев, и на висках выступает пот – капелька, стекая к щеке, щекочет кожу. Сердце ускоряет бег – мне кажется, что вот сейчас все получится. И когда в моей голове исчезает последняя грубая черта, я с нетерпением разворачиваю карту.

Чтобы разочарованно выдохнуть в очередной раз. Да что ж это такое?!

– Могу я узнать, чем ты так усердно занята, Эания? – немного насмешливо спрашивает маг, однако ему не удается скрыть интерес.

Я смотрю в его глаза и рассказываю с досадой:

– Ты хотел знать, кто и кого ведет, так вот: меня вела эта карта, но то, что твои псы ее обнаружили и ты сам ею заинтересовался, заставило меня случайно наложить заклинание. И теперь я не знаю, как его снять. А это, в свою очередь, значит, что наше соглашение бессмысленно, потому что я не знаю, в какую сторону нам идти дальше.

– Вот как, – опускает он задумчивый взгляд на карту.

– Она настроена на меня, – тут же предупреждаю я. – Если я умру, то и карта станет бесполезной. Тогда я просто не хотела, чтобы вы меня раскрыли.

– Ния, – вздыхает маг, бросая на меня усталый взгляд, – я привык держать свое слово. Перестань попусту беспокоиться за свою жизнь.

Легко сказать. Маги крови веками угрожали таким, как я. Опасаться их у меня в крови.

– Это трудно, – шепчу я.

– Скажи, ты слышала о случаях, когда маги крови выигрывали бой коварством? Не просто люди, а маги? Нет, потому что мы всегда действуем в открытую, нам ни к чему хитрить с противником, который тоже не занимается подобным. Мы заключили перемирие, Ния, и зная, что твоя раса держит свои обещания, я верю, что ты больше не попытаешься меня убить. Предлагаю тебе поступить так же.

Он прав, но я слишком долго не доверяла никому, кроме себя. И мамы, пока она была жива.

Я поджимаю губы и отворачиваюсь, а Тайлос продолжает:

– Вспомни, что ты чувствовала в тот момент, когда наложила заклятие, и постарайся освободиться от этих чувств. Я могу помочь.

– Как? – тут же заинтересовываюсь я.

– Подойди. Вместе с картой.

Я смотрю на разложенный на коленях пергамент, а затем снова на мага. Сомневаюсь, но решительно складываю карту и направляюсь к мужчине. Если не попробовать все, что доступно, я рискую остаться в этом доме навсегда, потому что путешествовать вслепую – пустое дело.

Тайлос сдвигается чуть в сторону на кровати, освобождая место рядом с ним, дожидается, когда я сяду, а затем осторожно обхватывает своими пальцами кисть моей руки, чтобы уложить ладонь себе на грудь. Над сердцем.

Я вздрагиваю от ощущения горячей кожи. И еще раз, когда маг укладывает свою ладонь над моим сердцем и говорит тихо:

– Расслабься, Ния. – Его рука удерживает мою у него на груди, мужчина ловит мой взгляд и просит: – Слушай мой голос, свои ощущения, частоту биения наших сердец. Они не обманут. Итак, Эания – девушка эльфийских кровей, я – Тайлос, человек, обладающий магией крови, клянусь, что отныне и до окончания нашего соглашения не причиню тебе вреда. Ни умышлено, ни случайно. Более того, продолжу оберегать твою жизнь, как делал это ранее. Ты же это помнишь, Ния?

– Помню, – хрипло выдыхаю я, потому что в горле сохнет.

– Больше нет необходимости защищаться от меня, потому что я не представляю угрозы лично для тебя. Пойми это и прими.

Я сглатываю, но взгляд от глаз напротив не отвожу. Они не лгут. Тайлос верит в то, что говорит. Искренен и честен. И ко мне приходит понимание, что он останется таковым, пока мы не достигнем ставшей общей цели. Очевидно, внутренне я уже знала об этом, но упрямо не хотела признавать, и сейчас я медленно выдыхаю от облегчения и твердо киваю.

В тот же миг мою ладонь на карте начинают щекотать мелкие искры света.

Отлично. Случайное наложение и снятие заклятий станет моей забавной уникальностью. Впрочем, Витания права: потенциал к такому виду магии сначала нужно раскрыть полностью и тренировать, чтобы понимать.

Тайлос широко улыбается, опуская взгляд на карту, которая слабо светится изнутри, и я тоже улыбаюсь. Получилось. Мы будем знать, куда идти дальше. Я бросаю на мужчину благодарный взгляд, поднимаюсь на ноги и возвращаюсь на лавку, чтобы раскрыть пергамент.

Сначала я с теплой грустью разглядываю мамины почерк и изящные рисунки, а уже потом вижу следующую точку на пути к цели. Поднимаю глаза на мага и выдыхаю с ужасом:

– Нет…

Маг хмурится, улыбка исчезает:

– Что не так?

Я снова смотрю на точку, которая слабо мигает светом, и на выведенную красивым почерком надпись: «Деревня полукровок». Сглатываю сухость и отрицательно качаю головой:

– Ничего. Кое-что показалось, не обращай внимания. Давай ложиться спать.

Маг шутит что-то о том, что выспался за целый день, но я не обращаю внимания и готовлюсь ко сну. В голове целый рой мыслей, которые нужно привести в порядок. Я гашу свечи, оставляя огонь в печи, и укладываюсь на лавку лицом к стене.

Опыт с маминой картой показал, что я не смогу увидеть следующую точку, пока не достигну предыдущей. То есть узнать, куда следовать дальше, смогу только в деревне полукровок. Полуэльфов, которые скрываются от таких, как Тайлос. А теперь выходит, что я должна привести его туда. Для чего? Чтобы он их уничтожил, как уничтожил мою последнюю деревню? Да, маг пообещал, что не тронет меня. А других, похожих на меня, тоже трогать не будет? Или решит воспользоваться выпавшим шансом? Или я смогу обмануть и карту, и его заодно? Попробовать стоит. Выбор у меня в любом случае небольшой.

С этой не обнадеживающей мыслью я и проваливаюсь в сон.

Следующий день проходит так же, как предыдущий, лишь с тем изменением, что Тайлос теперь в состоянии подняться с кровати. Ненадолго, но все же. Я пою его отваром, меняю повязки и с облегчением, грозящим почему-то перерасти в радость, вижу, как рана полностью затягивается. Но меня все равно тревожит будущее.

Я опасаюсь спросить у мага, как он отнесется к деревне полукровок, чтобы лишний раз не рисковать жизнями собратьев. И при этом ощущаю что-то вроде стыда, потому что его помощь с картой накануне и наши короткие, но приятные беседы и шутки о пустяках вызывают во мне противоречивые чувства.