Я присмотрелся — действительно, ястребы-приручители пытались сбить с толку самых опасных тварей, заставляя их промахиваться мимо цели. Но их было слишком мало.

— Здесь творится что-то очень нехорошее, — прорычал Мальфир.

— Согласен, — ответил я ему. — Давненько не видел столько тварей разом.

Мы пролетели над передовой от фланга до фланга. Дальше плотность монстров резко снижалась, и всего через пару километров откровенный ад заканчивался. Там бойцы более или менее справлялись. Так что я развернул дракона, и мы полетели обратно. У меня появилась одна задумка. В конце концов, сколько можно скрываться?

Среди многих и многих вещей, которые мне отгрузили в тур по Дальнему Востоку, имелся и большой государственный флаг. Красное полотнище с вышитым на нём гербом Голицыных, на длинном тяжёлом древке.

Что ж, в данном случае не так ведь важно, чей флаг несёт дракон? Куда важнее, что у дракона вообще имеется флаг! Тут уж даже до самого тупого должно, по идее, дойти, на чьей этот дракон стороне! Да, потом посыплются новые претензии в экспериментах с разломными тварями. Но вот прямо сейчас Фирсов выписывает временные документы на золотую драконицу Ри… которая на секундочку разумна, и у нас как бы не тупая разломная тварь, а боевой дракон, а это другое, понимать надо.

Всё равно ведь не поймут, предъявят.

И в этот момент, когда я описывал уже второй или третий круг на левом фланге, думая, как поступить, на меня вдруг снизошло откровение.

Да бездна возьми всю эту политику, в конце концов!

Я — Охотник!

И передо мной — понятная задача: защита людей! Какого хрена я должен оглядываться на чьё-то мнение?

Нах**й!

Решившись, я вытащил из криптора и развернул полотнище, поудобнее взял древко в правую руку, и, описав ещё один круг, вышел из теней вместе с Мальфиром и Лавой.

Мы сразу перешли на бреющий полёт, чтобы не попасть под дружественный огонь тяжёлых орудий. Магов и пулемётчиков первой линии я не опасался — с близкого расстояния поди разглядят, что к чему.

Выровнявшись на высоте всего нескольких метров, мы пошли по-над толпой наступающих монстров, заливая их огнём. Драконий огонь — вообще редкая гадость, он ещё и тухнет далеко не сразу, и в нём горит даже то, что гореть не может. Но и виверна не отставала. Они даже как-то приспособились выдыхать огонь по очереди, ведь нам предстояло так лететь километров двадцать! Ну и я, конечно, поддерживал.

Думаю, со стороны линии обороны не сильно разбирались, где огонь дракона, где виверны, а где моя стена огня. Им важен был результат — широкая огненная просека, в которой часть монстров сразу осыпались пеплом, а часть какое-то время катались, пытаясь сбить пламя, а потом всё равно дохли. Бойцы получили минутную передышку, чтобы перегруппироваться, проверить оружие и боеприпасы, да просто отдышаться.

И конечно, нам что-то кричали. Из-за рёва пламени слышно было плохо, но не узнать флаг Российской Империи они не могли. И вот вообще не важно, кто и что именно кричали, главное, что в измученных людях просыпалась надежда. А большего от них сейчас и требовать нельзя. Продержатся ещё чуть-чуть — и уже хорошо.

ㅤ

Мы пролетели на бреющем полёте над всей передовой.

«Теперь уходим в тени, — скомандовал я Лаве. — Пора посмотреть, что творится за огневым рубежом».

Я нырнул в тени вместе с драконом, виверна последовала за нами, и мы помчались навстречу потоку монстров сквозь разрывы снарядов и вспышки магии. То, что открылось впереди, заставило меня усомниться в моих представлениях о природе эпицентров.

Ибо за линией огня картина стала поистине апокалиптической. Бесконечный поток тварей тянулся до самого горизонта, плотный настолько, что я едва мог различить землю под их ногами. Да и поднятая ими пыль стояла столбом. Гигантские волки размером с грузовик дрались с крокодилами длиной в два автобуса. Вокруг них крутились твари помельче — хищные олени с огромными клыками, мутировавшие медведи, многоголовые змеи. Над всем этим кошмаром кружили летающие монстры.

И, надо отдать должное артиллерии — прореживали они этот поток весьма основательно. До живых защитников добирался едва ли каждый пятый монстр, а поле боя под нами было завалено сплошным ковром разорванных тел.

«Там впереди… они что, дерутся между собой?» — недоверчиво спросила Лава.

Я присмотрелся и понял, что она права. Монстры не просто шли плотной массой — они буквально разрывали друг друга, сталкиваясь в яростных схватках прямо на ходу.

«Им не хватает места, — понял я. — Их слишком много даже для этих бескрайних прерий».

— Охотник, — прорычал Мальфир, — я видел много битв, но такое… Это похоже на великое переселение!

— Ты тоже это заметил? — хмыкнул я. — Думал, мне показалось.

Первоначально я планировал лететь сразу к Арапахо. Думал так — надо заткнуть пробку, а с теми монстрами, что уже вырвались, разберутся местные силы. Но теперь мой план резко поменялся.

Во-первых, у защитников заканчиваются боеприпасы. А ведь они встретили ещё только первый удар. Основная масса до них просто не успела докатиться! А во вторых… я ведь Охотник! А тут столько добычи!

Мы пролетели ещё немного вперёд, и я принял решение. Эта лавина монстров не остановится сама по себе. Значит, придётся вмешаться, и чем раньше — тем лучше.

Я направил дракона к земле, высматривая подходящее место. Краем глаза заметил, как Лава спикировала ниже, на разведку.

— Я выйду здесь, — похлопал я по шее Мальфира.

— Это же самоубийство! — он удивлённо повернул ко мне голову.

— Дружище, плохо ты знаешь Охотников! — засмеялся я. — Мы кто угодно, но не самоубийцы! Ты не видишь того, что вижу я. Да, эти твари опасны, но среди них нет никого, кто был бы способен перемещаться в тенях!

— Понял, — кивнул дракон. — Тогда это идеальный план.

— Ха! Спасибо!

— Что делать мне? — уточнил Мальфир.

— Развлекайся, но не забывай смотреть по сторонам! Когда будешь нужен — позову. Работаете в паре с Лавой.

— Оооо!!! — дракон пыхнул огнём. — Щас будет много жареного мяса!

«Лава, слышала? Прикрывай спину дракону в тенях».

«Поняла!»

Спрыгнув с шеи Мальфира, я приземлился прямо посреди потока тварей глубоко в тенях. Флаг, теперь ненужный, я убрал обратно в криптор. А вместо него достал мешочек с ядрами.

— Ну что, потанцуем?