Бандеровцы, конечно, не рисковали в открытую наведываться в городок. Однако делали тайные вылазки. Об этом говорили листовки с изображением трезубца, испорченный кабель, ночные выстрелы...

Обычно эго происходило в канун больших революционных праздников.

Как-то перед Октябрьскими днями мальчишек-семиклассников собрали в учительскую. Директор, выждав, когда они угомонятся, сказал:

— Ребята, мы хотим вас попросить помочь в одном важном деле. Надо принять участие в дежурстве в праздничные дни...

— А что, бандеровцы пошаливают? — озорно спросил Мишка. Юрка и Валька, будто сговорившись, толкнули его в бок.

— Да, такие опасения есть,— серьезно ответил Кузьма Иванович,— но ловить их не ваша обязанность. Вам придется патрулировать по улицам, сообщать о подозрительных вещах, следить, не появятся ли в городе пакостные листовки... Ну, а подробнее обо всем расскажет товарищ из органов госбезопасности.

Только сейчас друзья заметили сидящего в уголке на пуле человека, на которого указал директор.

Тот коротко объяснил ребятам, куда кому и когда явиться, что делать.

— А оружие нам дадут? — снова не удержался Мишка.

Мужчина улыбнулся:

— Это ни к чему. Еще выстрелите не в ту сторону.

Мальчишки обиженно зашумели. Мужчина шутливо поднял руки:

— Сдаюсь! Только оружие все равно не получите. Уж не взыщите.

Ребята засмеялись...

Николай Петрович (так звали работника госбезопасности) разбил всех учеников на тройки.

Толково разъяснил им обязанности, назвал участки. Потом отпустил с напутствием:

— Действуйте по обстановке!

Вечером Юрка, Валька и Мишка направились на окраину города. Они прошли по улице, которая упиралась в железнодорожную станцию. Как раз подходил поезд. Черномазый паровоз, пыхтя и отдуваясь, как толстяк, страдающий одышкой, остановился. Из вагона сыпанули люди. Друзья засмотрелись, потом вспомнили, зачем они здесь, и заторопились на свою улицу... Свернули на нее и сразу заметили одинокого мужчину с портфелем, идущего в том же направлении, что и они. На улице было тихо. Немо серели дома, будто заброшенные, хотя в некоторых уже горел свет.

Друзья шли не спеша, изредка перебрасываясь негромкими словами и поглядывая на фигуру впереди.

Вдруг они увидели, что мужчина остановился около одного из домов, оглядел его, направился к воротам. Там он наклонился, повозился в портфеле, потом выпрямился. Что-то белое мелькнуло в его руках.

Через несколько секунд незнакомец, подхватив портфель с земли, двинулся дальше.

Ребятам это показалось подозрительным. Скрытно и бесшумно они бросились к дому, около которого останавливался мужчина. Сразу же увидели на воротах бумагу в развернутый тетрадный листок.

— Листовка! — прошептал Мишка.— Значит, это...

— Юр,— перебил его Валька, который был за старшего.— Дуй быстрее за Николаем Петровичем. Он должен быть на соседней улице.

Юрка бросился со всех ног.

Между тем темнота наплывала, как грозовая туча. Валька и Мишка, хотя следовали за мужчиной по пятам, то и дело теряли его из виду... Вот он опять мелькнул в свете огня, падающего из окна дома. Было по-ложе, что незнакомец подошел к двери, повозился недолго, должно быть, приклеивая листовку...

Друзья затаились невдалеке, ожидая, когда он появится вновь. Но неожиданно стукнула дверь.

— Миш,— зашептал на ухо другу Валька.— Ты: следи здесь, а я обойду дом. Вдруг он заметил нас и. решил улизнуть?

Но Валька даже не успел подойти к ограде, как: вернулся Юрка с Николаем Петровичем.

В тот же момент двери в доме отворились, из них. вышел человек с портфелем.

— Это он,— шепнул Валька на ухо Николаю Петровичу. Тот несколько секунд всматривался, потом, вдруг хмыкнув, сказал:

— Это инструктор из горкома партии. Павел Иванович! — окликнул он незнакомца.

— Николай Петрович? — удивился человек.— Ты тут что делаешь? Или твой участок здесь?

— Да. А вот мои помощники,— показал Николай Петрович на ребят.— Они тебя за бандита приняли.

— Значит, мое чутье не подвело меня! — рассмеялся Павел Иванович.—Затылком чувствовал, что кто-то следит за мной. Оглянусь — никого. Ну, уж извините, что помешал. Горком задание дал — расклеить листовки-поздравления. Днем было некогда. Вот и решил по пути домой.

Они еще немного поговорили и расстались. Остальное время дежурства у друзей прошло спокойно. Казалось бы, ребятам только радоваться. А они загрустили. Так мечтали выследить бандеровца, а не смогли: обнаружить даже обыкновенной бандитской листовки.

По долго печалиться друзья не умели...

Глава седьмая

Последнее Женькино письмо обрадовало и расстроило Юрку. Почему обрадовало, понятно. А расстроило оттого, что друг рассказывал о лыжных походах тимуровской команды. В Ижевске уже наступила зима. Здесь же, на Украине, снега еще не бывало.

Потом он наконец выпал, полежал денька два и растаял. Снова лениво и скупо просыпался с хмурого неба, порадовал ребят с неделю и опять исчез. После этого выпадал несколько раз, но таял в тот же день.

Юрка вконец огорчился, сильнее обычного заскучал по родным местам. Вспоминались окрестности Ижевска. Стройные ели... Их ветви усыпаны снегом. От солнца снежинки сверкают, как крохотные зеркальца... Вот тогда, наверное, зашевелилось в Юрке желание выразить свои чувства в стихах.

С тех пор будто какая-то болезнь поселилась в нем. Даже на уроке литературы неожиданно для себя принялся писать сочинение в стихах. Когда кончил, растерялся и только было начал писать в прозе, прозвенел звонок с урока. Учительница литературы, Мария Васильевна, разобравшись в чем дело, удивилась, но сочинение приняла.

Потом она долго беседовала с Никитиным, даже сказала, что, может, в нем есть искра божья. Дала ему книжку М. Исаковского «Как писать стихи?»

И Юрка всерьез заразился поэзией. Увлекся чтением стихов и книг о поэтах, постоянно таскал в кармане записную книжку и карандаш.

Мария Васильевна, на суд которой мальчишка отдавал свои стихи, с затаенной надеждой думала: «А вдруг что путное выйдет?» Скоро о Юркином увлечении узнала вся школа...

Глава восьмая

Юрка любил зиму. Не меньше нравилось ему и лето. Здесь, на Украине, оно длилось много дольше, чем в Удмуртии. Начиналось сразу после зимы-осени, по существу, без весны. Лето — это зеленое пламя деревьев, бултыхание в ласковых водах реки, таинственные тропы путешествий и, конечно, футбол — самое любимое у мальчишек.

В городе настоящий стадион был один. Туда ребятам удавалось попасть реже редкого. Поэтому они облюбовали свое место для игр.

Это была довольно ровная и просторная площадка, обнесенная невысокой полуразрушенной стеной из неотесанного камня. Только дело немного портила маленькая церквушка, приткнувшаяся к одному из углов площадки. Ребята прибегали сюда обычно после уроков и до темноты гоняли мяч. Правда,