бы неверным, все равно борьба между Троцким и Сталиным — это всего лишь борьба между двумя соперниками. Мнение о том, что еврей Троцкий противостоит антисемиту Сталину, ничем не обосновано, даже совершенно нелепо. В любом случае самому Сталину не требуется быть обрезанным, но его сотрудники по крайней мере на девять десятых состоят из чистейших иудеев. Его действия являются продолжением полного искоренения русского народа до полного подчинения его еврейской диктатуре»[1812].

Трудно сказать, когда Гитлер окончательно пересмотрел эту оценку конфликта между Сталиным и Троцким и пришел к той точке зрения, которую он впоследствии постоянно отстаивал, что Сталин эмансипировался от евреев и проводит национальную и антиеврейскую политику. Геббельс записал в своем дневнике 25 января 1937 г., что Гитлер пока еще не имеет ясного понимания событий в России и оценки Сталина: «В Москве очередной показательный процесс. На этот раз опять исключительно против евреев. Радек и др. Фюрер все еще сомневается, нет ли скрытой антисемитской тенденции. Возможно, Сталин все-таки хочет выжить евреев. У военных тоже, говорят, сильны антисемитские настроения. Так что надо внимательно следить. Пока же временно занять выжидательную позицию»[1813]. 10 июля 1937 г. Геббельс сделал запись: «В вопросе России он [Гитлер] тоже больше не может разобраться. Сталин, вероятно, психически болен. Чем-то другим его кровавое правление объяснить нельзя»[1814].

Однако с начала 1940 г. участились высказывания Гитлера, в которых проявляется его восхищение Сталиным и большевистским режимом.

Первоначально это, безусловно, также выполняло функцию защиты пакта со Сталиным, заключенного в 1939 г., когда Гитлер в письме Муссолини 8 марта 1940 г. писал: «Россия после окончательной победы Сталина, без сомнения, переживает преобразование большевистского принципа в направлении национального русского образа жизни»[1815]. Однако даже после нападения на СССР, когда Гитлеру уже больше не нужно было оправдывать никакой союз, он продолжал придерживаться своей положительной оценки Сталина и все больше и больше перенимал то представление о большевизме, которое уже давно было распространено в кругах «Консервативной революции»[1816]. Например, 23 сентября 1941 г. Кёппен сделал запись следующего высказывания Гитлера: «Сталин является одним из величайших ныне живущих людей, поскольку ему удалось, хотя и с помощью жесточайшего принуждения, выковать государство из этой славянской кроличьей семьи. Для этого ему неизбежно пришлось привлекать евреев, поскольку тонкий европеизированный слой, на который до сих пор опиралось государство, был уничтожен, а из собственно русских эти силы никогда не вырастут»[1817].

Эта оценка, конечно, отнюдь не помешала Гитлеру в чисто пропагандистских целях продолжать распространять в своих речах тезис о еврейском большевизме. 1 октября 1941 г. в обращении к солдатам Восточного фронта по случаю большого наступления на Москву Гитлер заявил: «Теперь, мои боевые товарищи, вы сами, своими глазами, лично познакомились с „раем рабочих и крестьян“. В стране, которая благодаря своим просторам и плодородию могла бы прокормить весь мир, царит нищета, невообразимая для нас, немцев. Это результат теперь уже почти 25-летнего еврейского правления, которое под названием большевизма в глубине своей сущности походит только на самую подлую форму капитализма. Но носители этой системы в обоих случаях одни и те же: евреи и только евреи!»[1818] Также 8 ноября 1941 г. в речи — в полном противоречии со своими внутренними высказываниями — Гитлер выступил против точки зрения о том, что в России «победила национальная тенденция». Сталин в конечном счете представляет собой лишь «инструмент в руках этого всемогущего еврейства»[1819]. На заседании рейхстага 26 апреля 1942 г. Гитлер повторил, что в Советском Союзе «еврейство осуществляет свою исключительную диктатуру»[1820].

В отличие от этих публичных пропагандистских высказываний Гитлер заявил в начале января 1942 г. в ходе застольных бесед: «Сталин здесь выступает как человек, который намеревался помочь большевистской идее одержать победу. На самом же деле он — только лишь Россия, продолжение царского панславизма! Большевизм является для него средством достижения цели: он служит маскировкой перед взорами германских и романских народов»[1821]. Надо отдать должное Сталину, сказал Гитлер в другой беседе, что он «не подпускает „еврея“ к тому, чтобы тот „развернулся“ в своих художествах»[1822]. 24 июля 1942 г. в застольной беседе он утверждал, что «Сталин, говоря с Риббентропом, не скрывал, что он только и ждет того момента, когда в СССР созреет достаточно собственной интеллигенции, чтобы покончить с пока еще необходимым ему еврейством как с руководящим слоем»[1823].

Пиккер пишет о многочисленных других беседах, в которых Гитлер выражал свое восхищение Сталиным или же ограждал его от критических замечаний. Например, у Гитлера всегда вызывало раздражение, когда кто-то называл Сталина бывшим «грабителем банков». Тогда Гитлер сразу же пускал в ход в защиту Сталина заявление о том, что Сталин совершал налеты на банки не как частное лицо и не ради наполнения собственных карманов, «а как революционер и для финансирования своего коммунистического движения»[1824]. К Сталину, как сказал Гитлер 22 июля 1942 г., «нужно проявлять безусловное уважение. Он ведь в своем роде гениальный парень!»[1825]

Генрих Гейм также отметил многочисленные положительные высказывания Гитлера о Сталине. «Если бы Сталин продолжал работать еще десять-пятнадцать лет, — заявил Гитлер 26 августа 1942 г., — Советская Россия стала бы самым могущественным государством на Земле, могут пройти 150, 200, 300 лет; это такое уникальное явление! То, что общий уровень жизни повысился, в этом нет никаких сомнений. От голода люди не страдали. Учитывая все обстоятельства, надо вот что сказать: они построили фабрики там, где за два года до этого были никому неизвестные крестьянские деревни, фабрики размером с заводы имени Германа Геринга. У них есть железные дороги, которые даже не обозначены на карте. А у нас заводят споры по поводу тарифов еще до того, как железная дорога будет построена. У меня есть книга о Сталине; и надо сказать: это невероятная личность, настоящий подвижник, который железным кулаком собрал воедино эту гигантскую империю. А если только кто-то скажет, что это социальное государство, то это чудовищная ложь! Это государственно-капиталистическое государство: 200 миллионов человек, железо, марганец, никель, нефть, нефтепродукты и все что угодно — неограниченно. У руля — человек, который сказал: „Считаете ли вы потерю 13 миллионов человек слишком большой потерей ради великой идеи?“»[1826]. В этом высказывании особо отчетливо проявляются моменты, которыми Гитлер восхищался в отношении Сталина: последовательность, да даже и жестокость («железный кулак»), с помощью которых Сталин воплотил в жизнь некую «великую идею» — даже принеся в жертву миллионы людей — и создал исполинскую промышленную державу, импонировали Гитлеру. Он видел в Сталине свое собственное зеркальное отражение, а именно исполнителя