Шрифт:
Закладка:
«Готово» — сказал Аравинда: «Саму плату оставили, будет у тебя бронированная грудь!»
— Я вас поняла, — кивнула демонесса: — Для начала нам нужен план тюрьмы.
— Что⁈
— План тюрьмы. Его нет на наших картах.
— Сейчас-сейчас, — закивал человечек, напяливая куртку: — Дайте, выйду…
— Азер, за ним!
— Не надо никого! Я здешний, а вас… хорошо, если за беглых примут… а то и…
— Госпожа…
— Я сказала, Азер — за ним! Заодно и оглядишься.
Тюремщик и суккуба исчезли за слабо скрипнувшей дверью. Гюльдан оставила её полуоткрытой, и поверх лука следила за ними. Каличаран вернулся первым.
— Где Азер?
— Она пошла проверить за угол, — опередила Гюльдан.
— Вот посмотрите, подойдёт? — тюремщик услужливо протянул застеклённую доску. «План эвакуации при пожаре» — прочла принцесса и усмехнулась. Чему здесь, в бетонном мешке, было гореть? Она огляделась — низкая, и тесная, как её кельи в Иваоропенереге, камера, вместо лежанки — выступ у стены, светящаяся электричеством полусфера в потолке и дыра в углу для нечистот. Всё из камня или металла.
Вернулась Азер, неслышно закрыв дверь:
— Коридоры ужас как узкие! Кто-то ходит, кажется, патруль. Я побоялась выходить далеко — напоремся на сигнализацию, задавят как миленьких!
— Смотри сюда. План. Аравинда, Даршани, у кого из вас строительные кальки?
…- Вот, — развернув инженерный планшет, Аравинда скопировал туда схему с доски:
— Только один этаж… а остальные?
— Ну, у нас они в одном месте для удобства шпионов не развешаны. Нужно идти туда, ножками.
— Сколько всего этажей?
— Два. Наш и верхний. Ну, ещё кабинет начальника. Он вроде бы как верхний считается, но находится совсем в другой стороне. Вроде бы даже в Стене.
— Показать сможете?
— Не-а… Нужен план верхнего этажа, так я не соображу…
— Понятно. Смотрите, что они сделали — вот наша каверна, отмеченная в ранних чертежах. А вот тюрьма по замерам с плана. Даже если посчитать что строители нарушили все нормативы и сделали перекрытия максимальной толщины, тут что-то получатся многовато незанятого места.
— Ну, ты будто работу призраков не знаешь, — съязвила Даршани: — «Не получилось хорошо — не беда, всё снесём и сделаем снова». Там может ещё пара тюрем залитых бетоном или пластиком.
— Добраться надо до того «кабинета начальника» Смутно что-то напоминает мне эта планировка…
— Тюрьмы все как близнецы.
— Камера нестандарт. Что-то другое хотели тут строить…
— Ну, я НЕ знаю! — попытался влезть в разговор Каличаран.
— Так, вы же говорили, что ваш враг — начальник этого блока⁈ — спросила человека принцесса демонов.
— Не блока, а всей тюрьмы! Революционеры его повысили.
— Значит, всё равно нам надо к нему в гости. Итак, раз это ваша тюрьма, рассказывайте, как легче миновать или убить нам местную охрану…
— Убить⁈ Ах да, в самом деле же… дежурят две смены, по два тюремщика на секцию — на четыре камеры. 4 секции называются блоком, в каждом крыле — два блока. На этаже два крыла, так что тридцать-шестьдесят где-то надзирателей… ну не считая писарей, преторов и всяких поваров с уборщиками.
— Всех разом в коридоре не встретим?
— Да что вы! Надо же в сторожке, на рабочем месте сидеть!
— А сколько у вас заключённых, в вашем блоке?
— У меня? Да ни одного. Не смешите — я же ремонт делаю, кто ко мне кого посадит?
— А ваш напарник⁈
— Не положен, пока ремонт не закончу. У нас некоторый недостаток в личном составе…
— То есть весь этаж пуст? Тогда может, пройдём с вами в надзирательскую? Думаю там комфортнее вести беседу, чем в камере-одиночке.
— Разумно-разумно-разумно…- уже ни от кого не скрываясь, полуневидимая компания диверсантов выбралась в коридор из бетонного мешка.
— Нам так-то много людей и не надо-то — лебезил предатель-человек: — Везде автоматика, пулемёты камеры… можно и одному всех перестрелять, не выходя из сторожки…
Надзирательская — последняя дверь у выхода из секции камер, была раза в два просторнее одиночки, и чуть покомфортнее — с диваном, шкафом для оружия, столом, стульями… но все эти преимущества сглаживало скопление многочисленной и громоздкой следящей аппаратуры — экранов, пультов, камер, рычагов и гудящих от электричества шкафов и ящиков, которые превращали рабочее место тюремного сторожа в чуть ли не жалкое подобие одиночки. Или это так казалось, потому что сегодня там столпилось с десяток вооруженных до зубов демонов…
— В первой секции не сидят — там у нас кабинет перфекта блока, экзекутор блока с двумя помощниками и восемь человек конвойной команды.
— Ещё плюс двенадцать бойцов на этаж… — считала принцесса.
— Ага. Только начальник и экзекутор не бойцы. В дальнем конце этажа у нас столовая — там повар, несколько, не знаю сколько, человек на раздаче, и четверо охраны — повар и раздача вся местная, из верхних заключённых. Наверху, на первом, кашевар вольнонаёмный, а у нас и повар — наш. В смысле — сидящий. Там же и душевая — развлечение для ребят, и еда и зрелище.
— Разве вы кормите их не в камерах?
— Вообще, положено в камерах, но теперь только для смертников. Остальных — как получится, да многим и «послабление режима» прописали, им и прогулки разрешают. Под конвоем туда-сюда по коридору.
— Конвой сосчитали… Сколько там вышло со столовой, Аравинда?
— Ещё четверо бойцов… Душевая по расам не делится?
— Нет, у нас только водные формы жизни. Метановых, аммиачных, и вашего брата в другие тюрьмы возят.
— Как же у вас тут полубог оказался?
— Так не полубог… тогда можно было — при Республике. Теперь строго — Революция. Революционеры, они, это дело-то — набивание тюрем, очень полюбили и здорово расширили. Теперь и «теория тюремно-воспитательной работы» есть — будто зарплаты вместо трудодней нам не хватало!
— Здесь, в другом конце что?
— Операторская, и комната отдыха для нас. Иногда все там собираемся. Там же видеофоны и связь. Вторая лестница, в обход лифтов. Аппаратная, там вычислители и управление лифтами.
— Он не автоматический?
— Нет, автомат, просто лифтеров отдельно посадили, чтобы они могли заблокировать двери
