избирательное право обеспечивало право на участие во власти, которое было не так-то просто ликвидировать. Изоляция масс от власти должна была исходя из сложившегося в Германии положения вызвать их мощные протесты. В начале 1930 г. вопрос был только в одном: кто выйдет победителем из соревнования за самую действенную артикуляцию массового протеста{406}.

Глава XIII

Нейтрализация масс

Промежуток между отставкой правительства Мюллера и образованием нового правительства Брюнинга составил всего три дня — признак того, что советники Гинденбурга хорошо подготовили смену власти. К 30 марта 1930 г., моменту вступления в должность рейхсканцлера, Генриху Брюнингу исполнилось 44 года. Аскетичный холостяк из вестфальского Мюнстера, он получил широкое, преимущественно историческое и общественно-политическое образование, которое завершил в 1915 г. защитой диссертации о национализации английских железных дорог. Событием, которое в большой степени наложило на него свой отпечаток, впрочем, как и на других политиков его поколения, стала мировая война. Несмотря на слабое здоровье и близорукость, Брюнинг добровольцем ушел на фронт. Он был ранен, награжден и произведен в лейтенанты запаса. Фронтовое офицерское прошлое было любимой темой воспоминаний политика от Партии Центра в узком кругу.

В ноябре 1918 г. Брюнинг входил в состав «группы Винтерфельд» — специального подразделения, чьей задачей было подавление революции. Политическая карьера Брюнинга началась в сентябре 1919 г., когда прусский министр социального обеспечения Адам Штегервальд сделал его своим личным референтом. Спустя год Брюнинг был уже управляющим делами Христианско-национальной германской федерации профсоюзов. Он сохранил за собой этот пост, когда в мае 1924 г. впервые был избран депутатом рейхстага от Партии Центра. В течение короткого времени Брюнинг стал одним из самых влиятельных бюджетных экспертов своей партии, и в конце концов в декабре 1929 г. его избрали главой партийной фракции в рейхстаге. Ни один из политиков Центра не пользовался такой широкой поддержкой в партии в целом, как Брюнинг: рабочие и служащие поддерживали его, памятуя о его профсоюзной деятельности, в то время как на консервативные силы он производил впечатление своей приверженностью умеренной внешней политике Германии и своими выступлениями, выдержанными в подчеркнуто национальном духе.

Ярко выраженный патриотизм Брюнинга был во многом реакцией на широко распространенные в обществе конфессиональные предрассудки. Как и во времена культуркампфа Бисмарка, многие протестанты, как секуляризованные, так и верующие, продолжали спустя шесть десятилетий смотреть на католиков сверху вниз, как на немцев второго сорта, чья надежность и верность нации вызывают сомнения. Брюнинг сильно страдал от таких предрассудков. Как отмечал статс-секретарь Пюндер, Брюнингу потребовалось большое усилие воли, чтобы за несколько дней до своего ухода с поста рейхсканцлера принять участие 26 мая 1932 г. в празднике Тела Христова в соборе Св. Хедвига и, таким образом, открыто продемонстрировать берлинцам свою приверженность католицизму. Однако, принимая во внимание интересы своей собственной партии, Брюнинг не имел права производить впечатление, что он будто бы стыдится своей собственной конфессии. Таким образом, на снисходительность евангелической части Германии Брюнинг мог рассчитывать только в том случае, если он и в дальнейшем продолжал предоставлять ей свидетельства своего национально безупречного образа мыслей.

В мемуарах Брюнинга, опубликованных в 1970 г. вскоре после его смерти, он утверждал, что в качестве рейхсканцлера целенаправленно действовал в целях восстановления монархии, а точнее сказать, установления парламентской монархии английского образца. Брюнинг действительно был человеком дореволюционной Германии, который в гораздо большей степени внутренне был привязан к бисмарковской империи чем к Веймару. Однако нет ни одного свидетельства того, что во времена канцлерства Брюнинга его практическая политика послужила цели реставрации монархии. Брюнинг постфактум заговорил о подобных намерениях только во второй половине 1930-х гг., возможно, для того, чтобы сплотить под этим девизом консервативных противников Гитлера и создать свой собственный образ как широко мыслящего политического стратега.

Действительность 1930–1932 гг. выглядела иначе: рейхсканцлер Герман Брюнинг был полностью поглощен тем, что сегодня назвали бы «кризисным менеджментом». Такая постановка вопроса не исключала преследования долгосрочных целей, но они были другого, традиционного свойства. Для Брюнинга, как и для остальных влиятельных политиков из рядов буржуазных партий, во времена Великой депрессии речь прежде всего шла о том, чтобы преодолеть ограничения, наложенные Версальской системой и добиться полноправного возвращения Германии в клуб великих держав, причем желательно в роли ведущей страны континента. По этой же причине Брюнинг должен был также придавать большое значение сильному правительству и вытеснению рейхстага из политической жизни. Но для достижения этих целей Брюнингу не нужен был возврат к монархии. Напротив, то, что Брюнинг стремился достичь на арене внешней политики, он безусловно перечеркнул бы своим реставрационным курсом, поляризующим политические силы внутри страны. Ничто не говорит в пользу того, что Брюнинг в качестве главы кабинета проводил такую контрпродуктивную политику{407}.

Правительство Брюнинга, собравшееся 31 марта 1930 г. на свое учредительное заседание, как казалось на первый взгляд, в высокой степени обеспечивало политическую преемственность. Восемь из двенадцати министров уже входили в правительство Большой коалиции, а именно:

Вице-канцлер и министр экономики Герман Дитрих (ДДП)

Министр иностранных дед Юлиус Куртиус (ДФП)

Министр внутренних дел Иозеф Вирт (Центр)

Министр финансов Пауль Мольденхауер (ДФП)

Министр рейхсвера Вильгельм Грёнер (беспартийный)

Министр труда Адам Штегервальд (Центр)

Министр транспорта Карл Теодор фон Герард (Центр)

Министр почт Георг Шетцель (БФП)

Новичками были министры, пришедшие из партий правее последней Большой коалиции:

Министр юстиции Виктор Бредт (Экономическая партия)

Министр продовольствия Мартин Шиле (ДНФП)

Министр оккупированных территорий Готфрид Тревиранус (Народно-консервативный блок).

29 марта 1930 г. из-за требований одного из новых министров образование правительства оказалось на грани срыва. Мартин Шиле, президент Ландбунда и персональный кандидат Гинденбурга, выдвинул настолько амбициозные требования оказания помощи сельскому хозяйству и урезания пособий по безработице, что потребовалось вмешательство рейхспрезидента. В конце концов Шиле добился своего в сфере аграрной, но не социальной политики. Принимая министерскую должность, Шиле сложил свои полномочия члена рейхстага, поэтому сначала оставалось неясным, какую позицию в отношении правительства займет ДНФП, его партия. Министр юстиции Бредт должен был обеспечить кабинету поддержку партии, до этого еще не входившей ни в одно из имперских правительств, но которая пользовалась определенной поддержкой ремесленников, мелких торговцев и владельцев жилья. Самым правым из министров был капитан-лейтенант в отставке Тревиранус, который в знак протеста против курса Гутенберга в декабре 1929 г. вышел из ДНФП, а в конце января 1930 г. вместе с другими бывшими немецкими националистами и депутатами от Христианско-национальной крестьянской сельскохозяйственной партии основал Народно-консервативный блок.

Несмотря на высокую долю министров из правительства Мюллера, с самого начала не было сомнений в том, что правительство Брюнинга было кабинетом нового типа. Когда Гинденбург 28 марта 1930 г. поручил