порядке оправдания, и только тут беглецы поняли, что планируется переправить армию льуку на уцелевших городах-кораблях через залив Гаинг обратно на Дасу, который будет, видимо, превращен в последний рубеж. И жителей Руи тоже доставят туда, чтобы они продолжали служить в качестве рабочего скота хозяевам-льуку.

Люди проклинали имена Ра Олу и госпожи Лон. Они скрежетали зубами и не говорили ни слова в присутствии стражников, но, если бы только вынужденным беглецам представился шанс, они немедленно растерзали бы эту парочку голыми руками.

* * *

Пока Тан Каруконо и его воины обыскивали освобожденный Крифи, надеясь обнаружить там лазутчиков льуку, и собирали сведения о враге, Дзоми Кидосу сосредоточилась на изучении останков гаринафинов.

Некоторые трупы рухнули на горящие города-корабли, были сожраны огнем и затонули вместе с остовами судов. Но другие упали в море, пламя погасло, и туши уцелели. Несмотря на огромные размеры крылатых монстров, тела их оказались на удивление легкими и плавали в воде.

Дзоми выбрала два особенно хорошо сохранившихся трупа и попросила выделить несколько механических крубенов, чтобы отбуксировать их на Большой остров.

– Принцесса Тэра приказала мне раздобыть экземпляр гаринафина, – пояснила она. – Поскольку живую особь, особенно из числа молодняка, мы поймать не можем, то это лучшее, что у нас есть для изучения. Эти туши представляют собой важнейший источник военной информации, и мы обязаны как можно скорее доставить их на Большой остров.

Каруконо согласился. Он убедился, что принцесса и Дзоми способны изобретать необычное оружие, позволяющее применять в бою неожиданную тактику, и, если Тэра считает, что дохлый крылатый зверь будет ей полезен, адмирал не станет возражать.

Четыре механических крубена потащили гаринафинов к Большому острову. Туши обвязали длинными канатами, другие их концы принайтовили к крубенам, которые погрузились достаточно глубоко, чтобы забирать из подводных вулканов раскаленные камни для питания машин. Кабели тянулись за ними подобно бечевкам воздушных змеев, потому как тела зверей оставались на поверхности. Таким вот способом трупы гаринафинов потихоньку «прилетели» в порт Гинпена, где, следуя указаниям принцессы, ученые древнего Хаана вместе с коллегами из Пана немедленно принялись изучать их.

* * *

Тан Каруконо приказал посланцам срочно доставить императора в Крифи.

– Рагину наверняка не терпится увидеть принца Тиму. Как только император будет здесь, среди солдат, боевой дух настолько окрепнет, что мы без труда сметем льуку в море, как это было с мятежниками Тэки Кимо.

– Лично у меня имеются возражения, – заявила Дзоми Кидосу.

Все присутствующие в Большом зале для приемов дворца в Крифи дружно уставились на нее. После обитавших тут льуку в помещении до сих пор воняло кислым молоком и протухшим мясом.

Дзоми сглотнула:

– Что-то здесь не так. Хотя высадка под руководством адмирала Каруконо прошла успешно, да и жертва капитана Найе была не напрасной, у льуку до сих пор остается порядка пятидесяти гаринафинов. Самое большее, на что мы надеялись, даже вооружившись пламеметами, это захватить плацдарм в районе Крифи и удерживать его до подхода подкрепления. Но льуку продолжают отступать на запад, а гаринафинов нигде не видно.

– Может, гаринафины отказываются летать, увидев, что случилось с их собратьями в бою над гаванью Крифи, – предположил Каруконо. – Или боевой дух льуку настолько упал, что пэкьу Тенрьо не способен заставить их сражаться. Вот почему враги и собираются отступить на Дасу.

Дзоми покачала головой:

– Нам известно про это только потому, что, по словам нескольких сумевших сбежать переселенцев, Ра Олу намекнул на этот план. Но я начинаю сомневаться, что льуку доверяют ему настолько, чтобы делиться истинными своими намерениями.

Каруконо собирался было ответить, но ему помешала возня, поднявшаяся у входа в зал для приемов. Какие-то люди громко кричали, требуя увидеть адмирала Каруконо.

– Что там происходит? – спросил он.

– Говорят, двое пленников настаивают на встрече с вами, – доложил один из охранников. – Дело, мол, крайне важное и неотложное.

– Двое льуку? – уточнил адмирал в некотором недоумении.

До сих пор все попытки допросить пленников-льуку – бо́льшую часть из них составляли раненые, которых пэкьу Тенрьо бросил при отступлении, – неизменно оказывались бесплодными. Варвары либо не понимали языка дара, либо наотрез отказывались говорить, требуя, чтобы их предали смерти. Каруконо подал знак, приказывая стражникам пропустить группу солдат с пленниками.

Солдаты тащили две пары носилок. На одних лежала, совершенно неподвижно, какая-то долговязая и обмотанная бинтами фигура. На вторых находился старик, который попытался сесть, когда его внесли в зал.

– Мы тоже поначалу подумали, что это льуку, – ответил адмиралу один из солдат конвоя. – Мы нашли этих двоих в море, почти захлебнувшихся. Оба были скованны и сидели в трюме одного из городов-кораблей, но, когда судно разрушилось, оказались на свободе, так как переборка, к которой крепились их цепи, сломалась. Хотя одеты они как льуку, мы вскоре поняли, что на самом деле это дара.

Каруконо подошел к носилкам и оглядел пленников. Оба были седые, с грязными и спутанными волосами и с такими же грязными и всклокоченными бородами. Изможденные тела скрывались под одеждой из шкур, как у льуку, дырявой и заплатанной. Сквозь дыры виднелись рубцы, язвы и гноящаяся сыпь, указывающая на долгое пребывание в кишащей паразитами камере.

У пытающегося сесть старика были бледная кожа и серые глаза, выдающие уроженца Ксаны, тогда как лицо его спутника имело более темный оттенок, распространенный на берегах Луто. Вглядевшись в это смуглое лицо, Каруконо охнул. Пустые глазницы мужчины скрывали морщинистые складки кожи, а с губ его не срывалось ни звука, хотя они дрожали и шевелились. Несмотря на множество отвратительных увечий, адмирал узнал это лицо.

– Луан Цзиа! – воскликнул он.

– Учитель! – Подбежав, Дзоми упала на колени рядом с носилками и обеими руками стиснула скрюченную ладонь несчастного. Тонкие, как костяшки, пальцы сжали ее руку в ответ, причем довольно крепко.

Но Луан Цзиа не произнес ни слова.

– Почему ты не говоришь со мной, учитель? – спросила Дзоми, у которой слезы бежали по щекам.

– Они выжгли ему глаза и вырезали язык, – прохрипел старик с соседних носилок.

Большинству присутствующих никогда не доводилось воочию видеть легендарного Луана Цзиа, главного стратега Дара. Теперь они смотрели на изможденную фигуру находящегося при смерти человека, отказываясь верить собственным глазам.

Дзоми заметила, что другая рука Луана сжимает сделанную из коровьего пузыря сумку. Она попыталась было вытащить ее, но пальцы ученого вцепились в сумку, как когти. Молодая женщина вопросительно посмотрела на одного из солдат, держащих носилки.

– Мы нашли ее вместе с ним, в море, – сказал тот. – Он не выпустил сумку, даже когда мы втащили его в лодку.

– Учитель, опасности больше нет, – заверила Дзоми.

Медленно и ласково