этот гулкий звук был схож с песней крубенов и китов. Спустя мгновение другие гаринафины ответили ей басовитыми, печальными голосами, а их наездники скрестили руки над головой, давая Танванаки понять, что услышали ее. Крылатые звери начали кружить вокруг воздушных кораблей, осмотрительно держась за пределами досягаемости пламеметов. Время от времени один из гаринафинов приближался в попытке найти брешь и изрыгнуть огонь в корабли-скелеты.

– Внимание! – выкрикнула капитан Пон Найе в рупор из бычьего рога, странным образом похожий на тот, что держала в руках дочь пэкьу; вот только Найе говорила в узкий конец, а голос из раструба разносился по кораблям. – Они планомерно загоняют нас!

В самом деле, враги явно действовали слаженно. Как стая волков кружит вокруг отары овец, так и гаринафины постоянными наскоками вынуждали воздушные корабли дара отстреливаться и пускать в ход сжатый воздух, чтобы уклониться от огненного дыхания зверей. Но, даже понимая, в чем заключается план противника, команды не имели иного выбора, кроме как подводить корабли ближе друг к другу, тогда как гаринафины сжимали круг.

В конечном итоге десять кораблей сдвинулись так, что их хвосты цеплялись друг за друга, а носы были направлены наружу, как лучи звезды. Гребцы втянули пернатые весла и на время сложили их. Теперь воздушные суда не могли уже больше атаковать стоящие на якоре корабли льуку и людей на берегу, но зато были идеально защищены от нападений с любой стороны. Каждый корабль прикрывался перекрестным огнем собратьев справа и слева, и между ними не было бреши, в которую гаринафины могли проникнуть. В результате между кружащими животными и сбившимися в кружок кораблями возникло устойчивое, пусть и напряженное, равновесие.

Но Найе никак не могла отделаться от ощущения какого-то подвоха и напоминала себе, что расслабляться нельзя. Льуку раз за разом выказывали себя весьма коварным противником. Она наблюдала за кружащими с ровной скоростью гаринафинами, отмечая их разную окраску: полосатый, пятнистый, крапчатый, а потом одноцветный, вообще без пятен. Это походило на рисунок во вращающемся фонаре из ее детства.

– Беречь заряды! – снова выкрикнула в рупор капитан. – Не стрелять без необходимости! Возможно, они пытаются истощить наш боезапас!

Но в этом не было никакого смысла. Основываясь на наблюдениях за действиями гаринафинов против войск Ра Олу и Пумы Йему, можно было заключить: звери имели весьма ограниченную возможность выбрасывать огонь и должны были устать раньше, чем у воздушных кораблей закончатся заряды для пламеметов.

Цикл вращения гаринафинов вокруг воздушных кораблей приобрел устойчивый порядок: пятнистый, полосатый, крапчатый, одноцветный… Найе машинально считала их: «Один, два… десять, одиннадцать. Снова пятнистый, теперь полосатый, теперь крапчатый. Стоп! А почему их одиннадцать?»

Она лихорадочно завертела головой, потом поглядела вниз: темный океан блестел в зареве горящих кораблей. Сердце екнуло от тревоги, когда капитан подняла глаза и опасения ее подтвердились. Найе поднесла рупор к губам и выкрикнула предостережение, но было уже поздно.

Пока остальные гаринафины окружали воздушные корабли дара и отвлекали на себя их внимание, Вадьу Роатан неприметно увела Корву, растворившись в ночи. Удалившись от водоворота боя на достаточное расстояние, принцесса льуку понудила скакуна лететь прямо вверх, забираясь высоко над кучкой кораблей и гаринафинами.

Капитаны кораблей дара, как она справедливо подозревала, в силу укоренившейся привычки не слишком бдительно следят за тем, что происходит сверху. Поскольку источник подъемного газа имелся только на озере Дако, противоборствующие стороны редко располагали значительным количеством воздушных кораблей, а потому схватки в воздухе случались не часто. Имперские суда использовались в основном для разведки и для бомбардировки сухопутных и морских целей, а немногочисленные воздушные бои протекали по образу и подобию морских сражений: противники сходились бок о бок, обмениваясь залпами стрел и метательных орудий, или сближались для абордажа. Хотя стратеги Дара понимали, что сторона, набравшая большую высоту, имеет решительное преимущество в битве, это теоретическое знание никогда не воплощалось на практике. Летунов не учили поражать расположенные выше объекты, потому что подвесная гондола годилась для атаки на цели, находящиеся ниже или на уровне корабля, но никак не выше – последнее направление в любом случае перекрывал обтянутый шелком овал корпуса.

Танванаки перевела гаринафина в крутое пике, направляясь прямо в центр скопления кораблей. К тому времени, когда Пон Найе осознала свою ошибку и приготовилась привлечь внимание эскадры к опасности сверху, Корва и ее экипаж уже почти обрушились на воздушные суда.

Принцесса сжала коленями шею Корвы, и та вздыбилась в воздухе, замедляя падение мощными ударами крыльев. Затем она откинула шею назад и выплюнула огненный сгусток в середину сборища, где воздушные корабли соприкасались друг с другом. В то же самое время наездники, висящие на сетях, которые опутывали огромного зверя, разразились градом камней из пращей, подавляя ответный огонь из пламеметов. Несколько летунов-дара, получив удар по голове, безвольно обвисли на ремнях.

Однако выпущенный Корвой язык огня немного не достиг бамбуковых каркасов. Хотя солдаты сжались, испуганные ревом пламени и обжигающим жаром, но огненный хвост постепенно рассеялся и не поджег ни один из кораблей.

Пон Найе издала радостный клич. Непривычный облик кораблей-скелетов помешал точно рассчитать дистанцию, и Танванаки остановила скакуна слишком рано, пусть и всего лишь на мгновение. Теперь гаринафину требовалось некоторое время, дабы произвести второй залп, и имперские корабли получили необходимую паузу для подготовки к обороне.

Летуны карабкались по решетчатому каркасу, перемещая пламеметы для отражения угрозы сверху. Без пузатых корпусов воздушные суда были способны встречать врага и с этой стороны тоже, ощетиниваясь защитным барьером из пламеметов во всех направлениях.

Найе наблюдала за деловитой суматохой, царившей вокруг, и на нее вдруг снизошло пугающее озарение. На самом деле Вадьу вовсе даже не ошиблась с дистанцией. Гаринафин нанес удар именно так, как это планировалось.

– Нет!.. – вскричала капитан, но было уже поздно.

Запаниковавшие летуны в хвосте судов, волосы которых опалило яростное дыхание гаринафина, открыли огонь из своих пламеметов, не дожидаясь команды Пон Найе. Те, кто отвечал за шланги, открыли вентили со сжатым навозным газом, а люди, сидевшие на мехах, принялись качать те так, словно от этого зависела их жизнь. Десять огненных хвостов взметнулись от десяти кораблей в направлении реющего над ними зверя, как будто десять лягушек разом собрались слизнуть одну муху. Поскольку дальность боя пламеметов была выше, чем у гаринафинов, Корве – или по меньшей мере ее экипажу – грозила серьезная опасность.

Но исход получился в точности таким, на какой и рассчитывала Вадьу. Языки пламени взметнулись вверх, однако, задолго до того, как достичь цели, они начали загибаться книзу: так диран описывает дугу,