судьбы. Вереной я не мог пожертвовать, поэтому пришлось выбрать в жёны Тишу. К тому же брак укрепил мою власть, — спокойно пояснил Первейший. — Но довольно пустых разговоров, у нас мало времени.

— Ну ты вообще мерзкий тип, — выругался я, поражаясь простоте его решения. — И почему же мало времени? Я бессмертный, ты бессмертный, и она тоже, — я кивнул в сторону Рейне.

Рыцарь смерти сидела, слушала, запоминала, анализировала, осматривая всё вокруг. Всегда на стрёме, молодец.

— Времени гораздо меньше, чем ты думаешь. Хоть тебе может и показаться, что впереди вечность, но это не так.

— Ну, давай, бухти. Чего тебе надо от меня, и как это повлияет на судьбу мира, и всё такое прочее, — буркнул я. — Только предупреждаю сразу: сожительство не предлагать. Я страшный гомофоб.

Блин, его хоть чем-нибудь пронять можно? Даже безэмоциональная Тоска оскорблялась некоторыми моими шутками, этому же всё нипочём. Не доверяю я тем, у кого нет чувства юмора, даже самого плохенького.

— Что мне от тебя нужно? — переспросил удивлённо Конрад Демитрикая. — Ничего.

Да чтоб его! От негодования я не нашёл ничего лучше, чем приложиться лбом об стол. Да так сильно, что некоторые свитки, лежавшие на нём, подпрыгнули.

— Оу, не рассчитал, — простонал я, потирая голову.

— Может закуришь? Тебе это всегда помогало собраться с мыслями, — предложил старый вампир.

Я проследил за его взглядом и обнаружил на краю стола керамическое блюдо с трубкой, уже забитой табаком. Рядом стояло два бокала с красной жидкостью, я бесцеремонно взял предложенную выпивку. Один бокал протянул Рейне, один оставил себе.

— Значит, следил за мной, как и Верена.

Древний лишь молча откинулся в кресле и лукаво улыбнулся.

Да хватит уже ухмыляться, Джокер недоделанный!

Я поднёс бокал к губам, но замешкался, покосившись на Рейне. Опустил в жидкость палец: серебряной пыли не было, и я сделал большой глоток. Кровь, смешанная с алкоголем, приятно согрела глотку и растеклась по телу. Почиркав зажигалкой над трубкой, я затянулся, устраиваясь в кресле поудобнее. Вот теперь я готов ко всему.

— Рейне, что меня выдало? — спросил Конрад у остроухого рыцаря смерти.

— Насыщение Злого глаза зародило подозрения, а водная ловушка сдала тебя с потрохами, — начала разъяснять эльфийка. — Точно такая же ловушка была и у нас на испытании, но с небольшими отличиями, конечно. Лидс, который тогда за канат тянул, ног лишился.

— Я подозревал, что ты вспомнишь.

— Хей! — тут же возмущённо воскликнул я.

— Я с ногами гораздо полезнее, чем ты, — предугадала мой следующий вопрос Рейне.

Древний замолчал, погружённый в свои мысли. Я же обиженно надулся и недовольно дымил хорошим табаком. Вот опять — все всё знают, один я лопух. Чтобы отвлечься от мрачных мыслей, последовал примеру Рейне и осмотрелся: перевернул пару страниц у книжки, что лежала на столе, изучил карту, перевёл взгляд на следующую раскрытую книгу и застыл. Взял её в руки и внимательно присмотрелся: на тёмном фоне, который обрамляли какие-то древние письмена, был изображён весьма воинственно выглядевший орк, но самой любопытной деталью был его единственный глаз, водянисто-голубого цвета.

— Кто это? — спросил я у Конрада, тыча пальцем на страницу с орком.

— Аска Ит’Ака, — ответил первовампир, даже не глядя в книгу, похоже ждал, пока я замечу этот рисунок. — Он и всё его племя поклялись мне в верности, но предали, когда настала решающая битва, — улыбнулся древний уголками рта. — За что и получили наказание, и…

Я прервал его, многозначительно подняв палец (вот я хам), и шёпотом обратился к Рейне.

— Слушай, напомни мне, пожалуйста, жизненный цикл орков — это сколько лет?

— Сто пятьдесят, и редко доходит до двухсот, — таким же заговорщицким шёпотом ответила мне рыцарь.

— Спасибо, — поблагодарив её, я вновь обратился к Конраду. — Есть вероятность, что этот хмырь ещё жив?

— Нет, я лично вырвал душу из его тела. Но прежде убил всё его племя у него на глазах, а потом вырвал ему глаза и отрезал большие пальцы на руках.

— Да он тот ещё маньяк и извращуга, — снова шепнул я Рейне. — На кой так измываться?

— Ты точно ученик Верены? Или только притворяешься тупым? — закатила глаза эльфийка, я лишь глупо уставился на неё. — У орков есть поверье, что после смерти их души отправляются в земли вечной битвы, где они день изо дня будут сражаться с неведомым врагом, — начала она разъяснять. — Поэтому Конрад и избрал самую страшную смерть для орка. Отсутствие больших пальцев не даёт возможности крепко держать оружие, о хорошем ударе можно забыть. А ослепив его, он сделал его совсем бесполезным. Аска стал бы обузой для всех в землях вечной битвы.

— Ага, а вот когда им бошки в бою рубят, они потом очень полезны в этих землях? — начал я спорить с ней, повысив тон. А что она тут меня как малое дитя поучает?

— Это просто поверье…

— Или ноги и руки им рубят, много пользы там от них? — перебил я Рейне, уже заведясь.

— Да я откуда знаю, — раздражённо прикрикнула собеседница.

— Ну а что ты тут меня тупым тогда клеймишь? Если нечем слова подкрепить, а?

— Есть чем.

Рейне толкнула меня в плечо, я ответил тем же, но и она тоже не заставила себя ждать. В конце концов мы схватились в шутливой борьбе, в результате которой я позорно продул. Поддаваться не собирался, просто рыцарь в самый неожиданный момент схватила меня в удушающий захват.

— Это просто очередная бесполезная религиозная туфта, чтоб жить и умирать проще было, прошипела Рейне сквозь зубы. — Понятно⁈

— А-а, прекрати, — вскрикнул я и, обратив внимание на ухмыляющегося древнего, обратился к нему. — А ты чего тут лыбу давишь! Спасай, а то убьёт!