Мы, переговариваясь шепотом с командиром, продвигались вперед. Он, сверяя карту в своей голове с реальной местностью, задавал вопросы и что-то помечал себе для работы. Дойдя до очередной позиции, мы нарвались на хорошо замаскированный секрет из наших бойцов. Командиру это понравилось.

— Познакомитесь, — представил я командира бойцам. — Это наш командир. Многие из вас очень быстро попали сюда, и у него не было времени познакомится с вами лично.

— Давай, я сам, — начал «Крапива», вышел вперед меня и продолжил: — Когда вас привозят в Зайцево, я не всегда имею возможность встретить вас. Но это не значит, что я пренебрегаю вами. Просто у меня есть свои задачи, которые мешают нашему личному знакомству. Сейчас я хочу исправить эту ситуацию и поэтому пришел поздравить вас лично с Новым годом!

Командир на секунду задумался.

— Этот год стал для многих из нас… а, особенно, из вас — переломным. Кто-то пришел к нам из колонии, кто-то пришел к нам с воли. Но здесь, перед лицом смерти и врага, мы все равны. У каждого из нас заключен контракт с компанией и Родиной. Я желаю вам не погибнуть, с честью выполнив контракт, и вернуться домой живыми. Еще раз поздравляю вас с Новым 2023-м годом!

Ребята по очереди пожали ему руки. Было видно, что они тоже напрягаются, так как все имели свой негативный опыт взаимодействия с вышестоящим начальством. Особенно напрягались бывшие заключенные. Командир инстинктивно воспринимался ими как «дубак». Часть из них первое время так же относилась и ко мне. При моих попытках сломать этот стереотип, они начинали «морозиться» и бегать глазами.

На этой позиции все было хорошо, кроме хранения боеприпасов.

— Знаешь, как говорили римляне? — обратился я к командиру группы и этой позиции. — Храни порядок! И порядок сохранит тебя! Боеприпасы, которые у вас по окопам раскиданы и в снегу лежат под открытым небом, нужно складировать в защищенное помещение. Сделаешь, и завтра доложишь мне об исполнении.

— Сделаем, — пообещал он мне и командиру.

— Командир, светает… Пора обратно. На самый передок не пойдем.

— Боишься, что меня «задвухсотят» и все скажут, что «Констебль» командира угробил? — пошутил он. — Ладно, поздравили, кого могли. Пора и честь знать.

Я ждал, когда командир даст мне обратную связь по моему подразделению и начнет отчитывать меня за плохую организацию и распиздяйство бойцов, которое мы увидели.

Но он молчал.

«Ожидание смерти, хуже самой смерти», — думал я, возглавляя нашу колонну и с беспокойством поглядывая в небо. Вероятность сбросов и появления дронов-корректировщиков возрастала с каждой минутой. Мы добежали до моей позиции у стелы и напоролись на очередное разгильдяйство. При смене постового фишкаря один боец уже покинул позицию и даже успел стянуть с себя броник, а второй только надевал свою экипировку, стоя у выхода из блиндажа. Рядом с ними стоял «Абакан» и курил, наблюдая за этой картиной. Я вынырнул из траншеи, и Ромка радостно меня поприветствовал.

— Здорово командир!

Следом показался «Крапива» и застыл вместе со мной от вида этой картины маслом. Ему, как профессиональному военному офицеру, все, что было связанно с нарушением дисциплины, было неприятно. Это как железом по стеклу скребло по его военным нервам. Мне стало грустно от того, что даже на моей позиции нет порядка.

— Махновщина, — сквозь зубы процедил командир. — «Абакан» — штраф пятьдесят тысяч рублей за отсутствие часового на посту и неподобающий вид вверенных тебе бойцов. Пошли, «Констебль».

Некогда уже поздравлять их. До завода мы шли быстрым шагом в полной тишине.

Со стороны Опытного появилась светлая полоска встающего где-то там далеко на востоке солнца. Пока еще было темно, но уже стало легко различать лица и контуры рельефа. При нарастающем с каждой минутой свете стали все более очевидны следы мрака. На обочине шоссе был виден давно разбитый украинский бензовоз, который по ошибке заехал на наши позиции и был расстрелян еще до нашего появления здесь. Из этого бледного тумана войны стали появляться здания с провалами окон и крыш. Отсюда они напоминали отрубленные головы великанов, превратившиеся в огромные безобразные черепа. Древний бог разрушения и смерти — Танатос — распростер свои крылья над этими местами и ежедневно собирал дань душами, срезая пряди волос с голов погибших. Фрейд утверждал, что в людях постоянно борются две силы: эрос — стремление к жизни и развитию — и танатос — стремление к смерти и разрушению. Вся история человечества — это непрерывная череда этой непримиримой борьбы.

«В поте лица твоего будешь есть хлеб, доколе не возвратишься в землю, из которой ты взят. Ибо прах ты и в прах возвратишься…», — вспомнил я стих из «Бытия».

Пройдя последнюю нашу позицию, мы, соблюдая очередность, перебежали шоссе и заскочили на территорию «Рехау». «Фишкарь» спросил пароль и пропустил нас внутрь «Ангара». Мы решили выпить кофе и вызвать «такси» до Зайцево, чтобы командир со своей группой быстрее попал в штаб. Такси представляло собой культиватор, который наши умельцы из бригады «Сезама» приспособили под доставку и эвакуацию необходимого. Ехал культиватор не сильно быстро, но точно быстрее, чем когда мы пешком передвигались во всем снаряжении. У печки на посту сидел Андрей «Древний» из команды «Баса».

— Кофе или чай будете? — вежливо спросил он.

— Давай кофейку, — присаживаясь, попросил командир.

Андрей налил ему кипятка и подвинул сахар и банку с кофе.

— Как тебе командир твой? — неожиданно спросил его «Крапива».

Андрей внимательно посмотрел на него и неспешно заговорил. Создавалось впечатление, что мы не под Бахмутом в подвале, а на пересылке, где встретились два старых приятеля, заварили чифира и неспешно обмениваются новостями за «жили-были».

— Ну, чисто мое мнение. И, в принципе, мне обманывать незачем… Как там в дальнейшем, кто знает: свидемся, или нет? Но, если сравнивать, то с ним, конечно, правильно все. Когда я пришел, мы были как бы не под его руководством. Мы были под руководством молодого пацана, который как-то где-то якобы зарекомендовал себя, — стал говорить он про «Антигена». — Ходили мы пару дней за пацанами… Ну и сразу же за эти пару дней потеряли пацана, с кем общались достаточно большой промежуток времени. Мы с ним вместе приехали.

— А с новым командиром что? — стал торопить его «Крапива».

— В общем, суть в том, что Серега увидел, как мы это делаем и все поменял. Контингент был разным на самом деле. Были люди, кто пытался съюлить, из-за страха в основном. А он собрал таких, которые, ну, сказали: «нужно сделать». Мы пошли