в металлургическом бассейне Брие, на германо-люксембургской границе, и ни разу сотни шахт, попадавшихся им, не заставили их возбудить вопрос о судьбе французской металлургии во время войны и о возможности и необходимости защиты этого бассейна.

Несмотря на простоту полевых поездок минувшей эпохи, руководителю поездки в Германии давали 6 месяцев на подготовку к ней. У нас же полевые поездки, как и военные игры, падают, как снег на голову, непосредственным руководителям. Мы, по-видимому, полагаем, что достаточно ступить на почву Волыни или Белоруссии, чтобы эта почва начала нам разгадывать загадки будущих операций; достаточно на карте противопоставить массу красных массе синих, чтобы перед нами развернулся характер будущей войны. Конечно, и в наших условиях являются предметы споров, собираются материалы для более или менее красноречивого разбора. Номер отбывается, но где убеждение в том, что выдвинуты актуальнейшие и характернейшие для будущей войны вопросы, что участники полевой поездки разъехались, подняв свое оперативное мышление на высшую ступень?

Мы должны с осени начинать подготовку к полевым поездкам будущего года, и работать над ней, может быть, следует не одному лицу, а маленькому штабу. Стратегические и оперативные вопросы в пограничной полосе растут не из-под поверхности земли, а выявляются при наложении на ее поверхность определенного плана развертывания наших и неприятельских сил. Необходимо предварительно проработать какие-то варианты оперативного развертывания. Нужно, чтобы неприятель действовал, в соответствии со своей подготовкой и возможностями, наиболее разумно; нужно, чтобы наш вариант был близок к действительности, чтобы извлечь полезные поучения. Руководство полевой поездки должно очень близко прикоснуться к самым святым тайнам секретных шкафов. И предварительная проработка должна охватить не только общие черты, но и детали оперативного развертывания, так как на местности приходится непосредственно сталкиваться только с деталями, и от них исходить к обобщениям.

Полевая поездка должна развертываться на основе такого предварительного решения. Рассыпавшиеся по местности участники, по дням, могут проконтролировать, насколько решение, принятое по плану, отвечает действительности; в какой степени надежным и соответственным является прикрытие развертывания в различные периоды его функционирования, в какой степени окажется возможным использовать местные средства — рабочую силу для постройки дорог, местный гужевой транспорт — для обслуживания периода развертывания и усиления транспортных средств армии, местную промышленность — на нужды армии, крупные здания — для расположения тыловых учреждений и т.д.

Одна партия, исследующая жизнь какой-либо крупной станции высадки и прикрывающей ее в 1-2 переходах позиции в течение первых недель войны, может многому поучиться. Нужно только отказаться от мысли, что и без затраты нашего мозгового фосфора все образуется: при некотором внимании мы обнаружим сразу огромное поле деятельности для тейлоризации, для повышения производительности труда и войск, и тыловых учреждений. Достаточно набросать “попросту” схему детальной деятельности крупного магазина, или работы транспортов на военной дороге, чтобы после внимательного анализа придти к убеждению, что 50% сил тратится напрасно и путем рационализации устройства и функционирования может быть сокращено.

И лишь после изучения и основательного ознакомления с работой развертывания в пограничной полосе можно передвинуть стрелку маневра, который сожмет оперативный механизм на одном участке, растянет его на другом, заставит совершить крупные железнодорожные перевозки в течение самих боев с неприятелем. Мы получим подлинные заключения о гибкости нашей организации, о той быстроте маневрирования, на которую мы можем рассчитывать, о способах ее повысить.

Такая скромная оперативная поездка откроет нам районы, где средства местности используются недостаточно: транспорт, сеть дорог, помещения, возможности для маневра остаются свободными, не уплотненными нашим развертыванием; и подчеркнет районы, в которых они недостаточны, где имеется излишек войск, где придется ставить войска в трудное положение или предпринимать большие работы для сохранения за ними полной оперативной силы.

Долгое время верховой конь являлся единственным средством передвижения на полевой поездке. Аллюры его сильнее не стали, а масштаб работы вырос в сильной степени. Исключительное им пользование тянет нас к тактике. Отказаться от него, при нашей дорожной сети, полностью еще нельзя. В различных пунктах полевой поездки, заранее намеченных, должны иметься группы верховых лошадей и конные ординарцы. Но участники поездки должны по временам пожирать пространство — посредством железных дорог и автомобилей. Два-три десятка автомобилей и лишняя сотня железнодорожных билетов на полевую поездку — это отнюдь не преувеличенное требование для решения на месте фронтовых и армейских задач в наше время, когда дивизия на западе имеет сотню автомобилей. Русские дороги доступны для хорошо дисциплинированных автомобильных частей в летнее время года, конечно, если они снабжены легкими полевыми машинами.

Мы заканчиваем наши этюды вопросом о полевых поездках, так как видим в них могучее средство поднять нашу оперативную мысль на современную высоту. Но для этого конструкция полевых поездок должна сама перейти от приемов уже отжившей эпохи к современным.

***

Стратегия есть обозрение всех вопросов военного искусства с целью гармонизации их в соответствии с той точкой зрения, на которой стоит стратегия. Эта точка зрения — современные материальные данные, современные данные политики. Избранная линия гармонизации окажется правильной, если мы займем надлежащую, широкую точку зрения и обнаружим полное понимание подлежащих гармонизации вопросов.

Сборник военной академии РККА им. М.В. Фрунзе. Книга первая. М., 1926. С. 30-49.

У истоков оперативной мысли

 Ударь в барабан, и не бойся.

Смело шагай впереди...

Гейне  Наполеончото

 Чтобы охватить большее, попытаемся раньше разобраться в малом и вообразим себе подготовку к войне и самую войну между двумя государствами, каждое из которых примерно в сто раз меньше СССР.

Карликовые государства, немного большего размера, существовали и воевали в недавнем прошлом: вследствие балканизации Европы количество таких государств еще наросло.

Ограничимся самыми грубыми расчетами. Если площадь государства в 100 раз меньше, то протяжение границ окажется меньшим только в 10 раз. Это означает, что количество материальных и людских ресурсов, приходящихся в карликовом государстве на 1 км его границы, в 10 раз меньше, чем в большом государстве.

Большие государства содержат армии, которые после мобилизации