попросить ее поспешить, но вместо этого сказал:

– Не мешай ей работать, Гарри.

– Это не долго, – пообещала она.

– Проклятье! – пробормотал я, переминаясь с ноги на ногу.

– Дрезден? – спросил Грей.

– Что?

По хранилищу разнеслось эхо далеких стонов.

Грей поджал губы.

– Ты не хочешь его закрыть?

Я повернул голову и уставился на проход для пути. Единственным источником света был сам портал, но я смог различить ступившую на него гигантскую фигуру. Ее волосатые колени находились на уровне моей груди. Фигура присела, и на меня жадно уставилось огромное уродливое лицо с единственной бровью и колоссальным глазом посередине лба.

Я стиснул посох и сконцентрировался.

– Пусть хоть раз все пойдет по плану! – нервно произнес я. – Disperdorius!

Сила покинула меня, оставив взамен головокружение. Портал сложился внутрь и исчез вместе с циклопом. Не успев досмотреть световое шоу рушащегося портала, я снова повернулся к двери хранилища.

Раздался глухой удар, за ним последовало шипение. Я увидел, что Вальмон держит в руке маленькую сварочную горелку, подключенную резиновыми шлангами к двум небольшим баллонам. Вальмон вручила Грею стальную отвертку и сказала:

– Мне нужна буква «эл».

Грей хмыкнул, взял отвертку, прищурился. Затем его руки резко дернулись, замерцали, и он согнул ее под прямым углом.

– Вставь ее в гнездо для отломанной ручки, вот сюда, и держи, – сказала Вальмон.

Грей так и сделал. Вальмон сунула в отверстие полоску какого-то металла, подняла квадратик темного пластика, чтобы защитить глаза от слепящего света горелки, и от двери полетели искры. Она работала пять сотен лет, не меньше, хотя эти годы уложились в пару минут, а затем горелка начала дохнуть, кончился газ.

– Держи ровно, – велела Вальмон. – Теперь отпускай.

Грей отпустил отвертку, которая оказалась приварена к обломку примерно под тем же углом, что и отломанная дверная ручка.

– Давай, вперед, – сказал я нетерпеливо.

– Нет, – отрезала Вальмон. – Материалы вызывают сомнение, и я не очень уверена в припое. Нужно дать ручке остыть, иначе ты только отломаешь ее, а у меня нет газа для второй попытки. Шестьдесят секунд.

– Проклятье! – Я прохаживался взад-вперед перед дверью. – Ладно, как только выберемся отсюда, я лечу к дому. Майкл, найди телефон и…

– Я с тобой, – сказал Майкл.

Повернувшись к нему, я произнес жестким, ровным голосом:

– С твоей ногой ты будешь меня тормозить.

Майкл сжал зубы. На его лице дернулась жилка. Но он кивнул.

– И ты должен помочь остальным выйти из банка. Желательно не превратившись при этом в истыканный пулями кусок мяса. Выберешься отсюда, найди телефон и предупреди Черити. Может, она успеет их спрятать.

– Он спалит дом вместе с ними, – тихо произнес Майкл.

– Черта с два он спалит, – ответил я. – Приходи как можно скорее, если получится.

Он кивнул. И молча протянул мне Амораккиус.

– Я не могу его взять, – возразил я.

– Он не мой, Гарри, – сказал Майкл. – Я просто одолжил его на время.

Я коснулся пальцами рукояти и покачал головой. Меч обладал колоссальной силой – но его следовало использовать с не менее колоссальной осторожностью, а у меня не было ни опыта, ни желания этим заниматься.

– Мёрфи знала, что ей не стоит браться за Фиделаккиус, однако прошлой ночью взяла меч в руки – и теперь его больше нет. Я не гений. Хотя все-таки способен учиться.

Майкл слабо улыбнулся:

– Ты хороший человек, Гарри. Но ты совершаешь ту же ошибку, что постоянно совершает Никодимус. Ту же, что совершила Кэррин.

– Какую ошибку?

– Вы все считаете, что ключевое слово во фразе «меч Веры» – это «меч».

Я нахмурился.

– Люди всегда считают победой уничтожение физического сосуда, – тихо произнес Майкл. – Но Спаситель не был простым набором клеток, тканей и химических веществ… И Фиделаккиус – не просто дерево и сталь.

– Его больше нет, Майкл, – так же тихо ответил я. – Иногда плохие парни побеждают.

– Но только на время.

– Откуда ты знаешь?

– Я не знаю, – ответил он, и неожиданно его лицо осветила улыбка. – Потому-то это и называется верой, Гарри. Ты увидишь.

Я заметил, что Грей внимательно наблюдает за Майклом.

– Пора, – сказала Вальмон. Протянула руку и обхватила пальцами отвертку. Затем очень осторожно повернула.

Раздался глухой щелчок, и дверь хранилища открылась.

– Двигаемся, – поторопил я.

– Если нам Вязальщик позволит, – добавил Грей.

Мы вышли в помещение охраны. Здесь царил полный разгром. Внешнюю стену хранилища украшали глубокие выбоины. Депозитные ячейки в двух других стенах тоже были покрыты вмятинами и пятнами. Стена с встроенными минами просто исчезла, остался только бетон, искореженный стальными шариками, часть которых застряла в нем. Пол был усыпан бетонной крошкой и мусором.

А перед дверью выстроились тридцать головорезов Вязальщика, целящихся в нас из «узи».

– Стоп! – сказал я, покрепче стиснув посох. – Вязальщик, подожди!

– Еще дюйм – и ты превратишься в фарш! – ответил мне Вязальщик из коридора за помещением для охраны. Каким-то чудом дверь продолжала висеть на петлях, и коротышка-наемник скрывался за ней. – Где Ханна?

Я хотел было ответить, что партнер Вязальщика идет прямо за нами, но что-то подсказало мне, что это плохая идея. Поэтому я сглотнул и сказал:

– Нету ее. Погибла.

Пауза. Затем Вязальщик хрипло спросил:

– Как это было?

– Она забыла твое правило номер один, – сказал я. – Взяла монету. У меня не было выбора.

– Не было выбора. Вы, ребята из Белого Совета, постоянно это твердите, – произнес Вязальщик довольно мягко, отчего у меня мурашки побежали по коже. – Никодимус говорит, что твоя команда предала нас, убила Дейрдре, Ханну и большую макаку, после чего заграбастала всю добычу.

– Часть из этого – правда, – ответил я. – Но он соврал насчет того, кто первым захотел воткнуть нож. Мы играли честно. Он предал нас.

Лицо Вязальщика показалось из-за двери, он хмыкнул. Затем ткнул подбородком в Майкла и спросил:

– Так и было, сэр Рыцарь?

– Твоя напарница взяла монету Ласкиэли, – произнес Майкл твердым голосом. – Никодимус убил собственную дочь, чтобы открыть врата Крови. Когда мы вошли в хранилище, он приказал мисс Эшер и геноскве напасть на нас. Мы сражались. Они проиграли.

Презрительно прищурившись, Вязальщик посмотрел на Грея.

– Значит, ты перебежчик?

– Дрезден заключил со мной договор раньше Никодимуса. Я делал то, ради чего он меня нанял.

Вязальщик поднял бровь.

– А-а… – Брови у Вязальщика дернулись. – Тогда понятно.

Грей пожал плечами.

– Ханна, – сказал Вязальщик и снова посмотрел на меня. – Ты убил ее?

– Да, – ответил я. – Я предложил ей сдаться. Она отказалась. Мне жаль. Она была слишком сильной, чтобы справиться с ней иначе.

Валяльщик грязно выругался и отвернулся.

– Глупая девчонка. Неплохой был партнер. Но ни капли мозгов.

– Мне любопытно, – подал голос Грей. – Ты собираешься нас застрелить или как?

– А? –