Жанна вскрикнула и уронила на пол нож. По её руке струилась кровь. Я бросил трубку на стол и кинулся ей на помощь. Порез был не очень глубокий. Жанна держалась за кисть и смотрела на меня почти с ненавистью.

— Как же ты так? — только и смог спросить я.

— Да потому что я просила тебя, — Жанна буквально заорала на меня, — порежь курицу!.. — она заметила мой удивлённый взгляд, глубоко вздохнула и умоляюще заскулила. — Прости, Серенький! Я просто ужасно боюсь крови. Просто с ума схожу, когда её вижу.

Я быстро нашёл в холодильнике перекись водорода, притащил из аптечки бинт и попытался остановить кровь. Не тут-то было. Перекись не помогала, бинты тут же промокали насквозь. С огромным трудом, минут через десять нам всё же удалось победить кровотечение. Жанна была бледной, как смерть. Я отвёл её в комнату и уложил на диван.

— Полежи немного, отдохни. Я сам всё доделаю. Ты мне скажешь, как, и я доделаю. Лежи. Я быстро, — с этими словами я бросился на кухню, где уже в течение минут пяти надрывался телефон. Звонил Сашка.

— Что случилось? Что у вас там за крики? Что с Рябцевой случилось? От чего она умерла? — Сашка засыпал меня вопросами.

— Жанна палец порезала, еле-еле кровь остановили, — я старался отвечать как можно спокойней. — Рябцева умерла оттого, что не надо было столько пить. Это, кстати, и тебя касается. Если не хочешь, чтобы тебя вот так же одним далеко не прекрасным утром нашли недостаточно тёплым, завязывай! У меня к тебе огромная просьба. Дай мне один выходной! Сделай то, что по идее должен был бы сделать я. Сгоняй к нашим в прокуратуру. Я сейчас туда позвоню, всё улажу. Забери запрос в ГБР, смотайся туда и возьми всю информацию по недвижимости Рябцевой. У неё три квартиры, может и больше. Посмотри, на ней они или переоформлены на кого-то. Меня интересует вся её недвижимость. И ещё! Попробуй найти нотариуса, который занимается её буквой. Наследные дела все по буквам оформляются. Так вот, найди её нотариуса, который будет заниматься её наследными делами, и под страхом смерти выведай у него срочно, на кого составлено завещание Рябцевой. Вот, вроде и всё. Сделаешь? — я перевёл дыхание. За моей спиной стояла Жанна. Я даже не заметил, когда она появилась в дверном проёме, и не знал, какую часть разговора она слышала.

— Угу! Уже лечу, — бодро ответил Сашка. — Только ты там с этим, с пальцами, не забудь вызвонить своих. А то я зря смотаюсь. Они же не приколоченные в выходной там сидеть.

— Кто-нибудь там обязательно есть. Я сейчас же туда звоню, можешь выезжать уже. Отзвонись потом, лады?

— Лады, лады, — недовольно протянул Сашка. Очень ему не хотелось тратить свой выходной на работу. — Я только не совсем уверен, что за один день мы всех найдём. Нотариус может быть в отпуске. По опыту знаю, если дела не в архиве нотариальной палаты, а ещё в делах нотариуса, то ни под каким страхом смерти информацию не получить. С ГБР понятно, если до четырёх успею, вытрясу из них всё, да и то, знаешь, в последний раз они на такой же прокурорский запрос что ответили? «Вся информация будет передана вам в соответствии с законом». И припёрли её аж через неделю. В общем-то, всё по закону. Это они так изгаляются за последнюю проверку, после которой у них там вся верхушка была снята. Нарушений в общей сложности вскрылось больше, нежели они по списку услуг оказывают.

— Ладно, Сань, — я снизил голос и покосился на Жанну, которая опять стояла у стола и пыталась одной рукой почистить лук. — Я тебя просил меня подменить вовсе не для того, чтоб ты мне сейчас по ушам ездил. Дай с человеком пообщаться, — я с несвойственной мне нежностью взглянул на узкие плечики Жанны, едва прикрытые крошечной, почти кукольной маечкой, — мы же больше недели не виделись!..

— Всё. Умолкаю. Общайтесь, общайтесь! Вечером отзвонюсь.

Глава 43

Я обнял Жанну за плечики, стиснув их огромными ручищами, развернул к себе. По её лицу текли слёзы.

— Что с тобой? — испугался я. — Тебе так больно? Пальчик болит?

Жанна отрицательно помотала головой и всхлипнула:

— Просто мне жалко тебя. Ты так много работаешь! Так устаёшь! Скоро у тебя не будет хватать сил на меня, и вообще ни на что, — слёзы продолжали катиться и катиться по её лицу. Я бросил взгляд на гору нарезанного лука за её спиной и всё понял:

— Обманщица! Я думал, ты плачешь! Я испугался, что тебе больно! Какая же ты!.. — я демонстративно оттолкнул девушку от себя.

Она утёрла слёзы и вздохнула:

— Понимаешь, Сергеев, ты слишком серьёзно относишься к вещам, отношение к которым сами эти вещи никак не изменит. А если ты не можешь изменить что-то, например, ситуацию, попробуй изменить своё отношение к этому чему-то, в данном случае, к ситуации.

— Пигалица! Ты меня учить будешь? — возмутился я.

— Почему нет? — улыбнулась она. — Учиться, миленький, никогда не поздно. Вот я всю жизнь буду учиться. Я уже так давно учусь чему-нибудь, что мне кажется, вся моя жизнь была в учёбе. Мне очень нравится учиться! — довольно заявила вечная студентка. — Верховая езда, плетение вологодских кружев, затяжные прыжки с парашютом, дельтаплан, скалолазание, экстремальная езда на машине, вождение самолёта, да миллион всего можно придумать нового, — Жанна помолчала немного. — С плетением кружев я, пожалуй, время потеряла. Не торкает. Слушай, а что у тебя там случилось? — она с самым невинным видом кивнула на мобильник, как будто это «что-то» случилось именно в нём.

Я не стал разочаровывать девочку, схватил мобильник, поднёс его к глазам, тщательно осмотрел со всех сторон и выдохнул:

— Уф! Я уж испугался. Ничего с ним не случилось, всё в порядке!

Жанна фыркнула и снова принялась за готовку. Я отстранил её от стола, усадил на стул и внушительно сказал:

— Ты сегодня отдыхаешь. Я готовлю. Ясно? — девушка состроила рожицу, которую я воспринял за согласие. — То, о чём ты спрашивала… Я не хочу обсуждать с тобой свои рабочие дела. Ты же сама читала эти Интернет-инсинуации. Если в прессе появится что-нибудь ещё, мне придётся постоянно бороться с мыслью, что это не кто-то сливает информацию, а она утекает от меня самого и не через кого-нибудь, а через тебя. Согласись, это будет неприятно нам обоим. Я буду подозревать тебя, ты будешь дуться на меня. Это неконструктивно. Давай так: или мы делаем вид, что я работаю младшим научным сотрудником в чахлом НИИ, — при этих словах