Жанна снова скроила рожицу, которая означала: «С твоими-то талантами ты даже на лаборанта в НИИ не потянешь!», — и разговаривать нам на эту тему неинтересно. Вариант номер два: мы с тобой откровенны, я понимаю, что в одной квартире всё равно друг от друга ничего не скроешь, но ты мне даёшь слово, что не будешь использовать всё, что случайно узнаешь, в своих меркантильных интересах.

Жанна изогнула красивую бровь, нарисовав на лице удивление вкупе с возмущением. Возмущение преобладало, поэтому я поспешил пояснить:

— Я имею в виду, что ты не будешь использовать эту информацию сама и не будешь делиться ею со своими… э-э-э… — я попытался подобрать печатное выражение их тех эпитетов, которыми награждал журналистов уважаемый Снегирёв, — собратьями по перу.

Девушка снова состроила гримасу, которая на этот раз должна была означать: «Как ты мог обо мне такое подумать?!» Я счёл вопрос решённым и сухо изложил факты. Жанна оказалась полностью в курсе событий. Ей только не было известно о задержании Кузьмина тайской полицией. Новость об этом ещё не успели растрезвонить по всей Интернет-округе. Из этого я сделал унизительные выводы о том, что тайские полицейские, в отличие от наших, даже не догадываются зарабатывать на разглашении конфиденциальной информации. Если материал рабочий, то по нему работает только полиция, а никак не кто попало, включая блогеров, профессиональных корреспондентов и досужих домохозяек в компании со сплетниками-пенсионерами, переместившимися с придомовых скамеечек на просторы социальных сетей и всевозможных форумов. Мой рассказ она сопровождала вопросами, на которые я старался не отвечать. Оказалось, что с Рябцевой Жанне даже довелось беседовать. Результатом беседы стала статья на одном из Интернет-ресурсов, полностью обеляющая Юсупова, как адекватного, положительного парня, за которого вступилась не только его сожительница, а, точнее сказать, гражданская жена, но и все его сокурсники, без малейшего исключения. Статья была прокомментирована досужими любителями горячих фактов, корреспондент был обвинён в предвзятости, продажности и сочувствии к педофилам одновременно. Материалы были выложены в прессу в самую горячую пору, пока ещё была в силе кампания «Убить педофила!». Через некоторое время проявились подробности личности самого убийцы, и большинство кричащих ранее о справедливом возмездии в отношении насильника, стало призывать к справедливому суду над убийцей-наркоторговцем. Тут же вспомнили материалы статьи Жанны, естественно, написанной под псевдонимом, кинулись разбирать их с другой точки зрения. В общем, я устал от этой Интернет-возни, с ненавистью смотрел на компьютер и с огромным удовольствием оторвался от всех этих разговоров, взявшись за приготовление романтического ужина, весьма щедро сдобренного чесноком.

Повар из меня ещё тот, и курица, даже под чутким руководством Жанны, получилась местами подгоревшая, местами сыроватая. Мы с удовольствием слопали малосъедобное блюдо, помучились под вечер животами и улеглись спать. Жанна отключилась моментально. Сказалась поездка по жаре, предыдущая бессонная ночь и обильная трапеза. Мне не спалось почти до утра. Я долго вертелся, несколько раз вставал и выходил на балкон курить, каждый раз с осторожностью забираясь обратно под лёгкое летнее покрывало, боясь разбудить Жанну. В конце концов, я не выдержал бессонного ворочанья, сгрёб в охапку Жаннин ноутбук и отправился с ним на кухню, благо она умудрилась быстро организовать в квартире беспроводную сеть. Компьютер был не запаролен, и я быстро начал осваиваться в чужом агрегате. Первым делом я поборол в себе желание влезть в Жаннину почту или в документы. «Ты — вероломный упырь, Сергеев! Нельзя пользоваться чужими вещами! Нельзя не доверять людям! Особенно, близким людям, особенно, любимой девушке!». То, что эта девушка была мною любима, я понял, когда остался один. Большей тоски я не чувствовал, наверно, никогда. Она неожиданно и незаметно появилась в моей жизни. Мы были знакомы всего ничего. Но я отчётливо понимал, что не могу, не хочу и не стану представлять свою собственную будущую жизнь без неё. Когда-то я был влюблён в свою жену. Это было юношеское чувство, коктейль, замешанный на основе гормонов, чувстве свободы и полной обезбашенности. Какое-то время мне казалось, что такой и должна быть любовь. Со временем, когда к любви добавился быт, недовольство привычками друг друга, полное несовпадение интересов и перманентная раздражённость с обеих сторон, я какое-то время продолжал думать, что именно так живут все семейные пары. После ухода супруги я встал на твёрдую позицию убеждённого холостяка, чем вызывал новые приливы раздражения, теперь уже со стороны женатых коллег по работе. Мне казалось, что всё это детские игры, ерундовые забавы, вроде похода в кино. Поженились — разбежались. Поженились с другими — снова разбежались. Смысла в этом нет. Сейчас мне было понятно, что я просто никого и никогда не любил. Мне не было дела до того, сколько времени продлится наша связь. Мне были неинтересны ни будущее наших отношений, ни совместные поездки, ни сходства и различия интересов. Меня не волновали дети ни под каким предлогом — ни в наличии, ни в перспективе. Я серьёзно опасался покушения на собственное пространство, как воинствующий кот боится вторжения на его территорию других особей, независимо от пола. Покувыркались — до свидания. Будет тема ещё повеселиться, — звони! У меня никогда не жили женщины. Ну, разумеется после первой жены, брак с которой я всегда считал ошибкой молодости. Сейчас в моей ванной две зубные щётки. Такого не было никогда, за исключением, опять-таки, брачного периода. В прихожей стоят смешные женские тапочки. На кухне поселилась забавная чашка с надписью «Жан». В моей квартире живёт женщина. И, что самое удивительное, я ничего не имею против. Мало того, я очень даже «за». Она заняла место не только в моей комнате, кухне и ванной, она поселилась в моём нутре, где-то в том месте организма, которое с трудом можно определить словами. В душе, наверно. Я не большой знаток всех этих тонкостей. Я вообще не мастак говорить о любви и браке. Мой первый брак заключался по обоюдному решению: «А не прогуляться ли нам до ЗАГСа?», и сейчас я уже не скажу, от кого именно исходила эта инициатива. Подозреваю, что не от меня. Сегодня, я, наверно, мог бы, смущаясь, волнуясь и даже пытаясь покраснеть, произнести слова: «Выходи за меня замуж!». Вот до чего дошло! Влип, Сергеев! По самые уши влип! Ну и чёрт с ним! Ну и хорошо, что влип! Даже здорово.

Я отвлёкся от мыслей о своей то ли будущей, то ли уже настоящей жизни. Перед глазами был открыт сайт самой популярной Интернет-газеты. Блог кишел новыми обсуждениями. Я погрузился в чтение с головой с таким рвением, что даже не заметил, как на кухне возникла сонная Жанна. Она грозно сдвинула