к ортодоксальной демократии по западному образцу. Единственное сомнение заключалось в том, окажется ли восстановленная в границах 1938 года Австрия экономически жизнеспособной. По обе стороны Атлантики были те, кто считал, что этого не произойдет и что может оказаться необходимым связать ее экономически, если не политически, с другими странами Юго-Восточной Европы. Но такие сомнения не помешали достичь единодушия в отношении главного – отделить Австрию от Германии, устранить нацистское влияние и воссоздать Австрию как независимое государство без излишних проволочек. Это было принято всеми четырьмя ведущими державами в качестве цели союзной оккупации, а последняя предусматривалась в основном как временное соглашение до передачи административной ответственности свободно избранному австрийскому правительству.

На страницах книги предпринята попытка показать, как менее чем через год после окончания военных действий первый шаг в этом процессе был успешно осуществлен в ноябре 1945 года в результате свободных выборов австрийского правительства, приверженного демократическим принципам; второй шаг был сделан в июне 1946 года с подписанием нового Соглашения о контроле, которое укрепило полномочия этого правительства и ограничило власть союзников; и как, несмотря на первые успехи, к концу 1946 года первоначальная цель оккупации оказалась размытой, а дальнейший прогресс затруднен разногласиями между оккупационными державами. За те короткие полгода Австрия стала не столько государством, находящимся в процессе восстановления, сколько фигурой на шахматной доске холодной войны – возможно, фигурой незначительной, но, подобно королевской пешке в некоторых дебютных гамбитах, фигурой, стратегическое положение которой придавало ей особое значение. Как следовало из упоминания в Московской декларации о «соседних государствах», будущее Австрии имело далеко идущие последствия для всей Центральной, Южной и Юго-Восточной Европы.

Но, в отличие от пешки, Австрия к концу 1946 года обладала собственной волей, которая нашла настойчивое, тонкое и мужественное выражение в свободно избранном правительстве, сформированном из людей, чей национальный патриотизм был возрожден страданиями при нацистском режиме во время войны, а теперь, как это ни парадоксально, подпитывался соперничеством «освободителей» Австрии. Во многом благодаря наличию этого правительства холодная война в Австрии велась с помощью оружия, возможно менее грубого, и в атмосфере, конечно, менее накаленной, чем в Германии.

После завершения работы над австрийской частью данного тома независимость Австрии наконец-то стала реальностью. В свете этого, возможно, стоило бы несколько пересмотреть изложение и выделить те факторы, которые в рассматриваемый период могли привести к такому исходу. Но, по сути, в конце 1946 года было мало людей, знакомых с ситуацией в Австрии, которые взялись бы предсказать ближайшее будущее страны, и автор попытался лишь описать события так, как они происходили, а обстоятельства – такими, какими они выглядели именно в то время.

Глава 1. Формирование союзной политики

Московская декларация

Первая декларация о послевоенной политике союзников в отношении Австрии появилась 30 октября 1943 года по окончании Московской конференции с участием министров иностранных дел Великобритании, США и Советского Союза. В декларации говорилось следующее:

«Правительства Великобритании, Советского Союза и Соединенных Штатов Америки согласны с тем, что Австрия, первая свободная страна, ставшая жертвой гитлеровской агрессии, должна быть освобождена от германского господства.

Аннексию, навязанную Австрии Германией 15 марта 1938 года, они считают недействительной. Они считают себя никоим образом не связанными какими-либо изменениями, произошедшими в Австрии после этой даты. Они заявляют, что желают видеть восстановление свободной и независимой Австрии и тем самым открыть путь для самого австрийского народа, а также для соседних государств, которые столкнутся с аналогичными проблемами, к обретению той политической и экономической безопасности, которая является единственной основой для прочного мира.

Австрии, однако, напоминают, что она несет ответственность, от которой не может уклониться, за участие в войне на стороне гитлеровской Германии, и что при окончательном урегулировании неизбежно будет учтен ее собственный вклад в ее освобождение».

Хотя это была первая совместная декларация, вопрос о месте Австрии в послевоенной Европе, естественно, рассматривался тремя правительствами и ранее. Что касается Великобритании, то восстановление независимости Австрии уже некоторое время являлось официально признанной целью войны. Еще 12 ноября 1939 года Черчилль, тогдашний первый лорд Адмиралтейства, упомянул об этом в одной из радиопередач, а 9 ноября 1940 года в своей речи в Мэншн-Хаус он заявил, что Австрия является одной из стран, ради которых Британия обнажила свой меч и для которых победа Британии обеспечит освобождение. Именно на эту речь Иден сослался в палате общин 9 сентября 1942 года, задавая вопрос о том, является ли освобождение Австрии одной из военных целей правительства.

Иден добавил, что, хотя на данном этапе правительство, конечно, не может связать себя обязательствами признавать или поддерживать установление в будущем каких-либо конкретных границ в Центральной Европе, оно также не считает себя связанным какими-либо изменениями, произошедшими в Австрии в 1938 году и в дальнейшем.

Это заявление, возможно, следует рассматривать в свете записки Черчилля Идену от 13 декабря 1942 года, в которой первый выразил чрезвычайный интерес к Австрии и надежду на то, что Вена может стать «столицей великой Дунайской конфедерации». Такая точка зрения, очевидно, занимала видное место в собственных размышлениях Черчилля о положении Австрии в воссозданной послевоенной Европе, поскольку он в разной форме отстаивал ее и в Тегеране, и в Ялте, и неоднократно ссылался на нее в своих мемуарах.

Официальная политика Великобритании получила дальнейшее развитие 2 февраля 1943 года, когда лорд Крэнборн, лорд-хранитель личной печати, выступая в палате лордов, подтвердил, что одной из военных целей Великобритании является «освобождение австрийского народа… от нацистского господства», но при этом предупредил, что будущий политический статус страны «зависит от событий в Австрии и за ее пределами между настоящим моментом и часом победы союзников. и зависит. от будущего отношения самих австрийцев, подавляющее большинство которых. сейчас сражается в рядах наших врагов».

Несомненно, эти заявления об официальной решимости восстановить независимость Австрии отражали искреннее чувство доброй воли к Австрии со стороны британской общественности. Для старшего поколения все еще были сильны эмоции, связанные с Веной эпохи Габсбургов, а для многих молодых – воспоминания об отдыхе в австрийских горах или у австрийских озер в период между мировыми войнами, о погоне за модой на австрийские вещи, начавшейся в 1930-х годах с визитов в Китцбюэль и Вёртерзее тогдашнего принца Уэльского. Возможно, как возмущенно заметил доктор Грубер во время визита в Лондон в качестве министра иностранных дел Австрии в 1946 году, британцы считали австрийцев «интересными, колоритными» и не признали в них «достойных трудолюбивых и одаренных членов европейской семьи народов». Но бывают вещи и похуже, чем интерес