Декларация по Австрии на первый взгляд является «исключением из этого хорошего правила». Вне всякого сомнения, отметила The Times, австрийцы с тревогой ожидали собственного освобождения от гитлеровской Германии руками Организации Объединенных Наций. Но австрийцы в целом имели бы желание и силы сохранить свою страну как независимую единицу только в такой Европе, в которой политическая и, прежде всего, экономическая организация коренным образом отличалась бы от той, что сложилась в 1919 году. Необходимость такой политической и экономической безопасности, пишет The Times, действительно была признана в самой Декларации. Принцип, согласно которому решения о будущей организации Европы в целом должны превалировать над детальными решениями о конкретных странах, а характер организации будет обуславливать эти решения, применим «с особой силой к австрийскому вопросу».

Именно это, судя по всему, и вынашивал в своей голове Черчилль, когда строил планы по созданию федерации дунайских государств, и этот же вопрос беспокоил Стимсона в его размышлениях об экономической жизнеспособности Австрии. Он получил поддержку со стороны ряда других кругов в Великобритании. Но на практике забота об организации Европы в целом оказалась напрасной в результате послевоенного отделения Восточной Европы от остальной «железным занавесом». Более того, проблема оказалась глубже. Московская декларация внесла элемент двусмысленности в послевоенное планирование в отношении Австрии, от которого она так и не смогла избавиться. С одной стороны, эта страна была «жертвой агрессии», которую предстояло «освободить от германского господства» – и как таковая должна была рассматриваться наравне с другими оккупированными Германией странами, такими как Франция, Чехословакия или Бельгия. С другой стороны, она «не могла избежать ответственности за участие в войне на стороне гитлеровской Германии», а отсюда следовало, что Австрия подлежала такому же или подобному возмездию, как и сама Германия. Опасения делегатов Великобритании и США в Москве целиком оправдались, и их модификация первоначального проекта Вышинского мало что дала.

Декларация в какой-то мере отражала неопределенность положения Австрии; это было признание того, что Австрия – особый случай. Нельзя отрицать, что многие австрийцы поначалу приветствовали нацистов, а некоторые из них действительно с энтузиазмом поддержали некоторые из их наиболее отвратительных начинаний. Но это далеко не означало официального одобрения австрийцами нацистской политики или действий в целом, и, конечно, австрийские нацисты существенно отличались от коллаборационистов в других странах или были более предосудительны, чем они. Более того, уже через несколько недель после прихода Гитлера все ведущие позиции в администрации и в политическом, социальном и экономическом управлении страной заняли немцы из Рейха, вытеснив оттуда даже австрийских нацистов. Во многом благодаря языковой общности, Gleichschaltung (приобщение к господствующей идеологии) в Австрии прошло быстрее и тщательнее, чем где бы то ни было. К 1939 году Австрия уже не имела никакого юридического выражения своего национального статуса или суверенитета. Ссылаться в этих обстоятельствах на ответственность Австрии за участие в войне на стороне Гитлера – значит насмехаться над очевидными фактами.

Тем не менее частичное отождествление с нацистской Германией, сделанное однажды, так и не было устранено. Послевоенное планирование для Австрии было неизбежно связано с послевоенным планированием для Германии и, соответственно, страдало от всех сопутствующих путаниц и задержек, с дополнительным препятствием в виде того, что в сравнении с Германией Австрия рассматривалась как менее насущная и, соответственно, не такая масштабная проблема.

Европейская консультативная комиссия

Московская конференция в октябре 1943 года завершилась созданием в Лондоне Европейской консультативной комиссии (ЕКК) для решения послевоенных проблем Европы и выработки рекомендаций для британского, американского и советского правительств. Однако прежде, чем перейти к обсуждению вопроса об Австрии, имеет смысл кратко изложить дальнейшую историю плана Черчилля по созданию «Дунайской конфедерации», который, хотя специально и не рассматривался Комиссией, тем не менее был возможен, и от него окончательно отказались лишь в феврале 1945 года.

В Москве обсуждался вопрос о послевоенном отношении к Германии, а в ноябре в Тегеране, когда Рузвельт предложил разделить Германию на пять частей, Черчилль выдвинул предложение о том, что некоторые из южногерманских государств должны быть включены в Дунайскую конфедерацию. Это предложение не получило отклика, Сталин выступил против него так же решительно, как и Молотов на Московской конференции. Вопрос оставался без движения целый год. Затем Черчилль вновь поднял его в беседе со Сталиным в Москве в октябре 1944 года и по этому случаю сообщил Рузвельту, что Сталин, вопреки своему предыдущему мнению, «был бы рад видеть Вену столицей федерации южногерманских государств, включающей Австрию, Баварию, Вюртемберг и Баден». Однако он не согласился на дальнейшее предложение Черчилля о присоединении Венгрии.

Эти договоренности, хотя они, естественно, зависели от официального одобрения трех держав, не сразу встретили возражения со стороны Рузвельта, который выразил готовность обсудить их на предстоящей встрече трех держав в Ялте. Однако, хотя Черчилль упомянул о них на этой встрече, а Сталин предложил принять там же решение о способе расчленения Германии, дальше дело так и не продвинулось. Сам Черчилль заявил, что, хотя все три державы согласны с тем, что Германия должна быть расчленена, фактический способ сделать это слишком сложен, чтобы решить все за пять или шесть дней.

Проблему расчленения передали на рассмотрение министрам иностранных дел, которым было поручено подготовить план ее обсуждения. Дальнейшее изучение предложения о Дунайской конфедерации, по-видимому, не проводилось, а 9 мая Ричард Лоу заявил задавшему вопрос в палате общин, что оккупация Австрии в Ялте не обсуждалась.

При обсуждении вопроса об Австрии ЕКК взяла за основу Московскую декларацию 1943 года, которая имела ряд последствий. Необходимо было предусмотреть создание независимого австрийского правительства, восстановление Австрии в границах, существовавших до 1938 года, и освобождение всех ветвей австрийского государства от нацистского контроля. Но для обеспечения этих целей первоначальная оккупация, очевидно, была бы столь же необходима в Австрии, как и в других местах, и поэтому основной задачей Комиссии было справедливое распределение обязанностей по оккупации между державами-победительницами. В заявлении, опубликованном в Алжире 16 ноября 1943 года, Французский комитет национального освобождения принял принципы Московской декларации, но не был представлен в ЕКК. Соответственно, сначала разделение Австрии на зоны рассматривалось с точки зрения ее оккупации только тремя ведущими державами. Предполагалось, что, поскольку Соединенные Штаты присоединились к двум другим странам в Московской декларации, они будут участвовать в оккупации. Но уже вскоре после первого официального заседания Комиссии 14 января 1944 года, когда на этой основе были представлены британские и советские проекты, стало ясно, что такое предположение является необоснованным. Первоначальное британское предложение о разделении на зоны Германии, распространенное 15 января, отводило Соединенным Штатам зону, состоящую