– Рэй.

– Когда вы приехали?

– Полчаса назад. Как только мы отделались от слуг, я сразу побежала сюда. Я остановилась в покоях Дирка. Никто же не должен меня тут видеть, поэтому он придумал легенду, что я его любовница, а лицо прячу, потому что на Севере наши отношения позорны. – Аврора тараторила, глотая окончания, и Рэндалл понял, как сильно она нервничала. Он обхватил ее лицо ладонями и, пригнувшись, мягко поцеловал в губы. – Все получилось, Рэй. Дядя поверил мне, он нас поддержит.

Ее глаза блестели от едва сдерживаемых слез радости и облегчения.

– Я так горжусь тобой, моя королева.

Аврора улыбнулась еще шире, а потом приподнялась на носочки и накрыла его рот губами. Поцелуй был мягким и нежным, но он быстро перешел в настойчивый и пылкий.

– Аврора, – с жаром прошептал Рэндалл, поглаживая ее спину, когда она начала целовать его шею и плечи. – Что ты делаешь? Через пару часов Совет, мы… ох…

Желание яркой вспышкой ослепило его, когда Аврора скользнула рукой под пояс его ночных штанов.

– Вот именно, скоро Совет, а я устала тревожиться из-за него. – Аврора посмотрела на него одурманенным взглядом. – Мне нужно отвлечься. Мне нужен ты.

Рэндалл не мог противиться. Аврора права, они оба нуждались в этом. Он обхватил ее за талию, оторвав от пола, и впился в губы необузданным поцелуем. Аврора обвила его туловище ногами и крепко обняла за шею, пока Рэндалл нес ее к кровати.

За окном уже поднялось яркое солнце. Близился решающий миг, который мог спасти Рэндалла и его королевство или уничтожить все, что ему дорого. Но пока время не пришло, он наслаждался близостью жены с таким упоением, словно делил с ней ложе впервые, и с таким же отчаянием, словно делал это в последний раз.

– Я люблю тебя, – шептал он между сладкими стонами и жарким дыханием, которое они делили на двоих.

– Я люблю тебя, – вторила Аврора, своими прикосновениями разжигая в нем дикое пламя, которое поможет выстоять против любой бури.

Вместе они выстоят против всего мира.

* * *

Обмануть Артура оказалось проще простого. Тристан отправил прислугу с вестью о своем отравлении в Изумрудный дворец, который Артур предпочел Дворцу Правды и остановился там – поближе к закадычному дружку. Эти двое даже не скрывали альянса, будто уже одержали верх над Арденом на Великом Совете. Тристан бы назвал Артура самодовольным болваном, если бы не знал, что, пока кронпринц прохлаждался в Изумрудном дворце, на границе Ардена собиралось южное войско, а с моря приближался северный флот. Артур был уверен, что Дайн поддержит его и поможет разгромить армию Ардена в месть за предательство Рэндалла.

Ох, как же глубоко он ошибался.

Тристана распирала гордость от мысли, что маленькая княжна наконец-то стала настоящей королевой, готовой защищать свой народ любой ценой. Она сумела убедить дядю встать на их сторону.

Это вселяло в Тристана надежду. Зыбкое чувство, которое в недавнем разговоре с Рэндаллом он назвал ядом, теперь придавало ему сил.

Остался последний ход.

Тристан прибыл с тремя солдатами к старому особняку, скрывающемуся от рассветных лучей в сени акаций. Когда они подобрались достаточно близко, он отправил солдат по-тихому разобраться с четырьмя караульными. Через некоторое время они вернулись с хорошими новостями.

– Путь чист, стражников обезвредили и затащили в дом. Там тоже тихо. Ваш план сработал, – отчитался Флин, один из его солдат.

И он не соврал. В особняке все крепко спали.

Тристан и его люди вошли в дом, прижимая к лицам платки для защиты от дурманящего дыма. Везде горели свечи, источавшие голубоватый дым. Нужно было торопиться, чтобы пропитанный снадобьем воздух не погрузил в дрему и их самих. Тристан кивнул людям подниматься на второй этаж, где, по словам Адалины, располагались покои Алана, и последовал за ними. Они сразу нашли комнату, поскольку рядом с дверью лежал спящий солдат. Тристан переступил через него и вошел. Окна все еще были зашторены, а возле кровати на тумбочке тлела свеча. Алан крепко спал, накрывшись одеялом по самое горло, но Тристан даже по лицу отметил, как осунулся и похудел отец. Он затушил свечу и настежь распахнул окно, впуская утреннюю прохладу в душную, пропитанную дурманящим ароматом комнату. Затем он вытащил из кармана стеклянный флакон и налил на платок янтарную жидкость с едким запахом, от которого слезились глаза.

– Отец, вставай! – громко позвал Тристан, помахав платком перед носом.

Алан нахмурился во сне, а потом, принюхавшись, закашлялся и распахнул глаза.

– Кто ты? – спросил он осипшим голосом, глядя на Тристана с недоумением и толикой страха.

Вопрос чуть не выбил почву из-под ног Тристана, но уже в следующее мгновение во взгляде Алана проступило узнавание.

– Тристан? Что ты здесь делаешь? Тебя прислал брат?

– Ага. – Тристан с облегчением выдохнул через приложенный к носу и рту платок. – Давай вставай и одевайся поживее, нам нужно торопиться, пока стражники не начали приходить в себя.

Алан сел на кровати и потер лоб и виски. Его лицо было напряженным, словно он по-прежнему не понимал, где находится. Когда он потянулся к графину с водой, Тристан перехватил его руку.

– Вода отравлена дурманящим снадобьем. Пей это. – Он вручил отцу фляжку, которую принес с собой.

Тристан всегда имел запасной план и перестраховывался. Поэтому, на тот случай, если свечи не сработают, он приказал Корнелиусу добавить сонное снадобье в бочку с водой на кухне.

– Артур говорил, никто не знает о моем местонахождении, – слабым голосом отозвался Алан. – Я ничего не понимаю.

Тристан раздраженно закатил глаза, пытаясь сохранить самообладание. Алан хотя бы узнал его и вроде бы осознавал реальность, что уже хорошо. Он уже хотел ответить, как в комнату вошел его солдат Кейн.

– Ваше Величество. – Он склонил голову, приветствуя короля, а потом обратился к Тристану: – Ваше Высочество, нужно спешить, карета ждет.

Тристан кивнул.

– Отец, я все объясню по дороге, а сейчас одевайся, нам нужно выбираться.

Спустя бесконечно долгое время поисков приличной одежды для появления на Совете и сборов – из-за постоянного употребления снадобий король Алан очень ослаб и двигался нерасторопно и неуклюже, – они наконец-то покинули особняк. Карета ждала за ближайшим поворотом, чтобы не привлекать внимания. Они почти добрались до нее, когда из-за поворота вышло шестеро солдат. Они направлялись к особняку.

«Смена караула», – подумал Тристан и мысленно выругался. Адалина ничего не писала об этом в заметках и