выбрать. Перевертыш, напротив, трясет головой от падения и выдыхает воздух из рыла, готовый снова броситься на него.

"Он попытается измотать перевертыша Мерати", — тихо говорю я, сердце колотится от беспочвенной уверенности.

Перевертыш рычит, крадется вперед, один коготь постукивает по земле, медленно и зловеще, но Дариус следит за каждым его движением. И когда перевертыш набрасывается, Дарий ослепляет его, вспыхивая в воздухе пламенем.

Я прикусываю нижнюю губу от нервного напряжения, наблюдая, как перевертыш бросается на него, каждый раз терпя неудачу. Зрители стонут от усталости, как будто надеются, что один из них уже мертв. Ирония не покидает меня: люди ведут себя более зверино, чем сами драконы.

Задыхаясь, я не свожу глаз с каждого момента, когда Дарий уклоняется от атаки. Сражайся и побеждай, — мысленно повторяю я, а потом с недоверием понимаю, что впервые хочу, чтобы он победил. Не знаю, почему я молюсь, чтобы он меня услышал, — это единственная мысль, возникшая у меня после последнего боя, когда Арденти услышал меня, связался со мной. По какой-то неведомой причине я смогла вселить в нее уверенность. Но Дарий… он ни разу не взглянул в мою сторону; он не знает, что я здесь.

Бороться и побеждать, бороться и побеждать, бороться…

В воздухе поднимается полоса пыли, и проходит несколько секунд, пока я ничего не вижу, пока она не рассеивается, и все вокруг меня кричат от восторга. Я порывисто бросаюсь вперед, но Фрея оттаскивает меня назад как раз в тот момент, когда перевертыш приземляется на Дариуса, разевая на него пасть. Дариус скрещивает руки, удерживая перевертыша в сантиметрах от своего лица.

Люди перед нами закрывают нам обзор, и я поворачиваю голову к Фрейе. Она уже смотрит мне в глаза, приказывая оставаться на месте, но я качаю головой и выскальзываю из ее хватки, пробираясь между двумя мужчинами. Я пробираюсь между другими, заглядывая через плечи, чтобы лучше видеть.

Пот и грязь попадают мне в нос, когда руки машут в воздухе, а затем из ямы раздается грохот, вызывающий восторженные возгласы толпы. Я перебираюсь на другую сторону, к перилам и прекрасно вижу Дариуса и перевертыша.

Вот только перевертыш уже не на нем, а на противоположном конце, а Дарий, пошатываясь, поднимается на ноги и прижимает руку к плечу. Кровь струйкой стекает по пальцам, и он бросает быстрый взгляд на перевертыша.

Перевертыш ничуть не измотан, у него как будто в два раза больше сил. В раздражении я смотрю на королеву, играющую со своими золотыми кольцами, она улыбается, как будто наконец-то началось веселье.

Я пожевала внутреннюю сторону щеки, дыша так же тяжело, как и все остальные, и повернула голову как раз вовремя, чтобы увидеть, как перевертыш расправляет крылья и взлетает, насколько ему позволяют цепи.

Нет, нет, нет, Дариус смещается..: "Смещайся!" кричу я, но шум толпы заглушает мой крик. Перевертыш ныряет вниз, его крылья складываются, и я испускаю небольшой вздох, когда он приближается к Дарию.

Но одна, две, три… секунды — это все, что нужно Дарию, когда он скрещивает перед собой одну руку и склоняет голову, а затем темные тени обступают его, заставляя перевертыша опуститься на землю. Изнутри Дария вырываются серебристые вихри, а затем он предстает уже не в человеческом облике, а в виде дракона.

По всей арене пронесся ропот удивления. Я видела Дария таким всего один раз, но тогда я была слишком слаба, слишком в бреду, и едва смогла разобрать, что это дракон спас меня в том лесу. Теперь же я вижу его во всей красе, всю силу, которой он обладает и как человек, и как дракон. Мой взгляд завороженно ласкает каждую его деталь: серебристую чешую, мерцающую среди обсидиановой кожи, и два рога, изогнутые на голове, словно корона.

Несмотря на такое же крупное телосложение, как и у другого перевертыша, Дарий обладает чем-то еще, чем-то, что, как я полагаю, выходит за рамки его сил.

Я испускаю дрожащий вздох, моя грудь вздымается, когда я смотрю на расправленные крылья Дария. Правое вытянуто в идеальную точку, а левое… как он мне и говорил, полностью разорвано в верхней части. Свет струится между толстой кожей, подчеркивая линии шрамов, проходящие по изгибу, где было рассечено его крыло.

Я не могу представить, каково это для перевертыша — не иметь возможности делать то, для чего ты был рожден, но, опять же, королева и венаторы не дают им такой привилегии, если они не хотят быть пойманными.

Хотелось бы, чтобы это поскорее закончилось, но я лишь наблюдаю, как Дарий и перевертыш, спотыкаясь, впиваются друг в друга когтями. Острые зубы сталкиваются с кожей, оба вскрикивают, прежде чем Дариус отбрасывает перевертыша назад.

Трибуны грохочут под ногами от ударов перевертыша о стены арены. Низкое рычание вырывается из уст Дариуса, когда он приближается к нему, предвкушение настолько сильное, что хочется закрыть глаза, а к этому я не привыкла.

Дариус останавливается в нескольких сантиметрах от него, и мое сердце словно тоже замирает. Перевертыш все еще не встал, но Дариус опускает голову, из него вырываются звуки боли, когда он рушится на пол и превращается обратно в человека. Он хватается за голову, и я понимаю, что перевертыш использует свои силы Мерати. Что бы это ни было, он причиняет боль, вызывает галлюцинации, что угодно.

Черт…

Я хватаюсь за перила и вздрагиваю, когда перевертыш бросается со стены на Дария. И снова я позволяю себе почувствовать то, чего обычно избегаю: страх.

И в первые несколько секунд я не вижу Дария — вся масса перевертыша накрывает его. Люди сомневаются, что все кончено, но вскоре перевертыш поднимает голову и с воплем падает на землю рядом с еще живым Дарием. Из кончиков его пальцев вырываются огненные нити, он задыхается, наблюдая, как перевертыш возвращается в человеческий облик — грудь красная и влажная от ожогов.

Вскоре они оба приходят в себя, и перевертыш начинает с ним бороться. Как люди, с кулаками наперевес, один на другого. Перевертыш наносит первые несколько ударов, пока Дариус не сжимает вторую руку перевертыша в своем захвате. Зрители громко вздрагивают, когда Дариус ударяется головой о перевертыша, напугав его.

Голова бешено колотится, как будто я получила удар. Дариус быстро реагирует, бросает взгляд в сторону и, взяв длинную цепь за ногу, обматывает ее вокруг шеи перевертыша. Не ослабляя хватки, Дарий начинает бороться, и перевертыш приобретает все возможные цвета.

Он бьется, пока его руки не падают в сторону, и он не теряет сознание. Кажется, я перестаю