столба, но за повторное убийство, разбой на дорогах, похищение дворян, крамолу, святотатство наказывают топором. Когда имеется сомнение в вынесении чрезмерного жёсткого приговора, отправляют в ссылку на уральские шахты.

Отдельной строкой идут должники. Если дело не касается растраты государственных денег, то чётко прописанного наказания нет. Если долг заимодавцу возвращался, то сидельца выпускают из долговой ямы. Никого не интересовало, кто именно заплатит. Так что должники, которым дают возможность просить милостыню, полученные деньги сразу передают в счёт погашения долга, а едой делятся с сокамерниками.

— Мы к таковым относимся без излишней строгости, — продолжил свой рассказ начальник тюрьмы Морозов. — Человек взял в долг деньги и не смог вернуть... Ну да, всякое бывает. Он же не украл. Вот лето может быть холодным, земледелец берёт деньги в счёт будущего урожая, а второе лето тоже холодное. Куда податься? Кормить семью надо. Снова идёт человек к заимодавцу. Третье голодное лето, — и всё... долговая тюрьма, а ведь мог и в разбойники податься, и душегубом стать, наплевав на семью.

— Гуманистические у вас взгляды, — согласился я. — Получается, что у вас много земледельцев сидит?

— Не очень много, — вздохнул мужчина. — Как раз в разбойники такие должники и подаются.

— А с их семьями, что делаете?

— Как судья скажет. Кого на мануфактуры отправляют, а кого во власть заимодавца передают.

— В рабство? — удивился я.

— Почти. А что делать? Некоторые в долг дают лишь после того, как на жену и на детей будущего должника посмотрят. С ними-то можно, что хочешь делать, только нельзя убивать и до членовредительства бить. Вот они многие годы долг и отрабатывают заимодавцу.

— Сейчас среди должников мастеровые имеются?

— Не много, но и таковые есть. Кого-то водка в долги ввергла, кого-то конкуренты, кто-то сам дурак.

Хмм... Это уже интересно. Если есть хорошие мастера, то можно их выкупить и пусть на меня работают. Кабала? Ну да. Заживо сгнить в яме лучше? Конечно, меня в первую очередь заинтересовали кузнецы. Такой был лишь один. Неприятного вида мужчина с мутным взглядом и дрожащими руками. Ясно, алкоголик. Было три плотника, два каменщика, мелкий купчишка. Если у первых долги были ещё вменяемые, то последний был должен очень много. Оказалось, что он под свою недвижимость взял несколько кредитов. Так что сидеть ему в яме до самой смерти.

— Ну что, должники, кто из вас и далее хочет посидеть в яме, то можете сразу в неё и спускаться, — начал я проникновенную речь. — Кто же хочет трудом искупить свои ошибки, то подходите ближе и рассказывайте, почему я должен оплатить ваши долги. То есть, чем вы мне можете быть полезными.

Да, высокомерно получалось. Ну а что, упрашивать? Оказалось, что вот эти оба плотника и каменщика — одна строительная бригада. Взяли кредит на инструменты, материал и начали что-то там возводить. На второй день обнаружили, что всё у них украли.

Послушал их и поверил. Да, бывает. Как-то смотрел шоу какое-то американское про риелторов, которые купленные дома в порядок приводят, а потом продают. Так один раз они дом купили, а когда приехали на следующий день его получше осмотреть, то обнаружили, что ночью дом обнесли. Так что этим просто не повезло. Видать, мужики рукастые, но всё предусмотреть не смогли. Надо брать.

Уже собрался идти узнавать об общей сумме долга, но купчишка в ноги пал и чуть ли не завыл с горя. Понятно, что ему долг ни за что не выплатить, даже если он свою жену и дочерей будет каждый день сдавать всем желающим в течение десяти лет.

— Ваше вашество! Выкупите меня, век буду на вас работать как верный пёс. Жена у меня, дети, они без меня по миру пойдут. Ладно я, дурак... их жалко.

— Что же ты раньше о них не думал, когда в долги влезал? — небрежно спрашиваю, поскольку никакого участия этот мужчина не вызывает.

— Я не брал долги!.. Меня опоили... Меня подставили... Меня заставили...

Бывший купец ещё долго что-то там кричал, но я уже не слушал. Предстоял разговор с начальником тюрьмы.

— Мне приглянулось несколько узников, вот и подумываю выкупить их долги.

— Я не понял, Ваше Высочие! Вы хотите погасить их долги?

— Нет, выкупить. Для этого мне нужны адрес их кредитора.

— Простите, кажется я начинаю понимать, что вы хотите сделать, и адрес сейчас же напишу. Вот только следует компенсировать и тюрьме за их содержание.

— Разве это не кредитор должен оплатить?

— Так-то так, Ваше Высочие, но вы же их долг хотите на себя переписать.

— Да, но я же пока не собираюсь подавать в суд для взыскания с них денег. Насколько я понимаю, кто в суд подаёт, тот и за содержание платит...

Моя задумка была проста: если я погашу долги этих мужчин, то юридически они будут свободны, а если выкуплю их обязательства, то они будут моими должниками. В любой момент я могу им это припомнить. Поскольку кредитор вряд ли ожидает, что деньги ему будут возвращены, то и уступит и за половину долга... Наверное...

— Уважаемый, — уже как минут десять мой помощник, управляющий торговым домом «Доверие» Ерофей Дмитриевич Бессонов, торговался с банкиром Вороницыным, — я желаю выкупить долг, а не погасить его. Неужели это так сложно понять?

Я сидел рядом, но не участвовал в разговоре. Ну невместно мне, наследному принцу торговаться с каким-то там банкиром по столь незначительному поводу.

— Это я понимаю, — пытался отбрыкиваться заимодавец. — Но я не желаю продавать долговые обязательства так дешёво.

— Больше вам вряд ли кто даст, а через месяца два-три выпадет снег, и кто-то из должников обязательно начнёт болеть. Сами подумайте, постоянное пребывание под открытым небом никому не приносит здоровье.

— Я согласен продать за девяносто процентов.

— Это уже начало предметного разговора, — улыбнулся Бессонов. — Пятьдесят пять...

В конце концов сошлись на семидесяти пяти процентах. Я бы и за восемьдесят купил, но надо было дать своему управляющему попрактиковаться. Да и банкиру ещё оплачивать содержание должников надо будет. Ха!.. Вот удивится этот Вороницын, когда к нему из тюрьмы чиновник заявится за компенсацией.

Через два часа бумаги были составлены и заверены. Я решил и впредь всё переписывать