Шрифт:
Закладка:
Глава 19
Трагедия в Грабовой аллее
Это обнаружилось часа через три после ужина.
В тот день, 19 июня, госпожа Аркедув и господин Летелье отправились на автомобиле к доктору Монбардо. Робер Коллен находился в Лионе, куда уехал за срочными, как он сказал, покупками, а госпожа Летелье оставалась в Мирастеле вместе с сыном.
Ввиду нервного истощения Максим все еще нуждался в постоянном уходе; к тому же он с болезненным упрямством отказывался покидать огороженное пространство парка. В первые недели он и вовсе не хотел выходить из замка и теперь лишь по настоянию и предписанию дяди согласился бывать на воздухе и делать зарядку. Два раза в день, в десять и в два часа, он совершал променад под руку с матерью, проходя сто шагов по грабовой аллее. «Так, – говорил он, – мы будем укрыты от солнца». Но правда заключалась в том, что они были укрыты от сарванов, так как кроны скрывали прогуливающихся от небесных наблюдателей. Подобные меры предосторожности могли показаться ребячеством – на небе больше не было туч, а прогулки проходили при ярком полуденном свете и в оживленном месте… Но те, кто насмехался над Максимом, не видели вознесения малышки Жантаз.
Госпожа Аркедув и господин Летелье уже возвращались из Артемара, опустив из осторожности верх и именно так пересекая пустынную сельскую местность.
Они были уже у замка. Автомобиль повернул, въехал в ворота, скрывшись под сводами зеленой, тенистой и защищенной от солнца аллеи, и вдруг резко остановился с визгом тормозов и скрипом заблокированных колес.
– Эй! Что такое? – вопросила крепко державшаяся за кузов госпожа Аркедув.
Посреди дорожки, в двух метрах от капота, господин Летелье, которого от столь резкой остановки бросило вперед, увидел госпожу Летелье, опустившуюся на землю и смотрящую на него безумным взглядом… Она была похожа на нищенку и юродивую. С растрепавшейся прической и разорванным с обеих сторон корсажем, она не сдвинулась с места перед приближающимся автомобилем, как не шевелилась сейчас и перед мужем… Когда он и шофер помогли ей подняться, она так и осталась стоять – сгорбленная, трясущаяся.
Господин Летелье перенес ее в машину.
– Мама, это Люси, – сказал он. – Она была здесь, на дороге. С ней все в порядке, полагаю, но она чем-то очень взволнована…
По звуку его голоса, хотя господин Летелье и старался говорить спокойно, госпожа Аркедув поняла всю серьезность происшествия. К тому же госпожа Летелье бормотала:
– Кто вы?.. Максим… Вы же знаете Максима?.. Его больше нет здесь. Нет у меня больше детей, нет, нет, нет…
Вплоть до каменной лестницы Мирастеля никто не нашел в себе сил произнести ни слова. Все были ошеломлены этим новым горем и тем, как оно подействовало на рассудок несчастной матери. Астроном послал за доктором и госпожой Монбардо, после чего больную уложили в постель.
Вскоре изнеможение госпожи Летелье сменилось крайним возбуждением. Она произносила бессвязные слова, делала непонятные жесты и все время говорила о своем сыне и каком-то теленке.
Ежеминутно она подносила руки к груди или отбрасывала их от себя, словно пытаясь избавиться от некоего захвата или защититься от нападения.
– Теленок! Скользящий теленок… – бормотала она. – Ай! Не трогайте меня! Не трогайте! Кто меня хватает? Да кто же меня хватает? Отпустите!.. А-а-а-а-а-а-а! Он пятится! И как быстро!.. Здесь мы в безопасности, на этой грабовой аллее, да, малыш, здесь нам ничто не грозит!.. Как и Марии-Терезе… Он с ней, на небе. Его забрал теленок. Не ангел – теленок!
Оторопев от такого бреда и опасаясь, как бы он не вызвал в породившем его мозгу еще большего расстройства, господин Летелье попытался придать этому на первый взгляд бессмысленному бормотанию хоть какое-то подобие связности.
Он стал задавать вопросы. Но госпожа Летелье их, похоже, даже не слышала. Астроному очень хотелось узнать подробности, ведь это похищение на грабовой аллее средь бела дня под безоблачным небом в оживленном парке, а затем и спасение госпожи Летелье (либо ее пощадили, либо атака не удалась, тогда как ни того ни другого с сарванами до сих пор не случалось) являлись чем-то совершенно феноменальным.
– Полно, Люси, о каком теленке ты говоришь?
– Его забрали!.. Максима забрали!.. – стонала лишившаяся рассудка женщина.
– Ты говоришь, он скользил… Как это?
– Отпустите меня!
– Да, на тебе синяки… Твоя блузка разорвана, словно крюками, справа и слева… Но здесь только мы. Успокойся. Перестань махать руками, Люси, сарванов здесь больше нет.
– Максим! Максим!
– Ну же, как его утащили, Максима? Сквозь листву деревьев, так ведь? Словно притянули к небу?.. Листья мешали тебе разглядеть дирижабль?.. Как его утащили, Максима?
– Его утащил теленок!
Господин Летелье попятился, напуганный ее безумием, – ему никогда не доводилось сталкиваться ни с чем подобным. Увы! На кровати его жены лежало всего лишь бедное тело без души, жалкая половина человеческого существа… И, глядя на это глубокомысленным взглядом, ученый говорил себе:
«Наука не знает, куда уносится разум безумцев, как не знает она и того, куда помещают своих пленников сарваны. Все эти исчезновения ужасны. И тем не менее, пока у людей есть души, они готовы принимать как данность, без страха и проклятий, тот факт, что то тут, то там эти души, одну за другой, похищает некий бестелесный вор, каковым, судя по всему, и был похититель моих детей. И если в Бюже каждый новый день похищают людей, то в мире каждый день похищаются души. Где они все?.. Случается, что некоторые из них возвращаются… Где сейчас душа Люси?.. Где Мария-Тереза, Максим, все остальные… И вернутся ли они когда-нибудь?..»
Внезапно появившийся доктор утихомирил свояченицу, дав ей какое-то снадобье, и госпожа Монбардо вызвалась за ней присмотреть.
До того как сменить ее ночью у изголовья больной, господин Летелье смог переговорить о случившемся с Робером Колленом, только что вернувшимся из Лиона с несколькими перевязанными бечевкой свертками, о содержимом которых никому и в голову не пришло его спросить.
Ошеломленный этим двойным несчастьем, секретарь заявил:
– Было бы исключительно полезно вытянуть из госпожи Летелье какие-либо подробности… Это было бы в интересах всех… пусть даже с риском утомить ее немного. Предположение о некоем магните, высказанное вами на днях, мне представляется весьма здравым; но то место, в котором пребывали господин Максим и его матушка – а они, как мы знаем, прогуливались по грабовой аллее, – вынуждает нас это предположение отринуть. Те люди, что находились
