— Не бери в голову, землянин, — бодро произнес Велт, отметив состояние друга. — Все эти заявления об аресте ничего не стоят. За нарушение истории мы отвечать не можем, за это в ответе наши заказчики. Кам-тэн имеет право обвинить нас с тобой только в нарушении устава, но и тут есть смягчающее обстоятельство: мы выполняли задание с ничтожно малой вероятностью успеха. За такие задания прощают все! Твои дела несколько хуже моих, но, если Эр-тэр подаст в суд свою протекцию — отделаешься легким испугом. Зато теперь, дружок, мы богаты!

— Угу… — Сергей почти не слушал, но не хотел обижать невниманием. — А я думал, ты меня презираешь.

— Презираю? Да ты представляешь себе, что такое пять сотен королевских кредиток?! Этого достаточно, чтобы навсегда оставить десант! На такую сумму можно построить кораблик класса «Д» или «Е», нанять на три года команду из двадцати человек, взять долгосрочный отпуск и шататься по галактике, смотреть, изучать, торговать, богатеть, отрываться со старыми друзьями, не думать о времени, о запретах, о законах… Ну, а разорюсь и останусь в форме, всегда смогу доказать ассоциации, что по-прежнему ей нужен — слава-то о наших с тобой достижениях на службе у самой принцессы не скоро уляжется… Да я не презирать, а молиться на тебя должен! Если бы не ты, с твоей импульсивностью и взбалмошностью, мы никогда не забрались бы в подземный город и не нашли святилища…

— Хмм… Ты собираешься торговать? — вяло поинтересовался Сергей. — Чем же это вы торгуете? За вас, бездельников, все штампуют синтезаторы.

— Ну, это не совсем так, парень, а точнее, вообще не так! — устроившись в кресле, Велт заказал автомату блюдо фруктовой мякоти, стал медленно и с наслаждением втягивать ее и, похоже, готовился выступить с лекцией на любимую тему: — Не везде же такие синтезаторы, которым под силу сделать все, что захочешь. Точнее, нигде таких нет… А потом, что проку от синтезатора, если ты, например, пожелал отведать яблоко, а в библиотеке нет молекулярного шаблона этого фрукта, а разработать его не так-то просто? «Странник» тебя разбаловал. Это тут головастый автомат всегда выкрутится — проникнет в сознание, выяснит, чего именно тебе хочется на самом деле и подсунет бутафорию, очень похожую на яблоко. Возможно, ты даже останешься доволен, только выданный фрукт на самом деле не будет иметь с настоящим яблоком ничего общего. А новый молекулярный шаблон стоит баснословно дорого, и даже правительство не всякой планеты позволяет себе приобретать каждую новинку, будь то выкройки модной одежды, новый сорт яблок, особо легкий материал или последняя конструкция домашнего биоробота. Предположим теперь, что некая планета выращивает на полях необычный пух, из которого получается ни с чем другим несравнимая ткань. Так вот, этот пух охраняют и берегут, как зеницу ока! Если инопланетянка, например наша принцесса, пожелает сшить перчатки из той самой ткани, ей придется либо купить перчатки целиком, либо потратить куда более весоменькую сумму за удовольствие раскрыть своему синтезатору тайну их изготовления. Или вместо пуха получена особого состава сталь — тогда никто, кроме жителей планеты, не имеет права ни синтезировать такую же, ни экспортировать без соответствующей лицензии…

Информация, парень, стоит дорого. Поэтому в королевстве полным полно искателей чужих миров. Новый мир — это море нового, это долго неиссякающая сокровищница идей, это бурлящий круговорот азартной, увлекательной жизни. Конечно, богатые развитые планеты соперницы, как Алгол например, не говоря уже о столицах секторов, могут себе позволить обеспечить свою знать всем, что существует в природе. Они тоннами скупают все новое и интересное, битком забивают библиотеки шаблонами всякого нужного и ненужного хлама, скупают всевозможные важные и неважные сведения, как коршуны кидаются на любое неизвестное произведение искусства любого направления человеческой и нечеловеческой фантазии, будь то музыкальная соната, литературная ода, живописное панно, звуко-запаховая картина, или художественные фильмы для аппаратов внушения и пространственных голографов. Вот они-то и подогревают торговую эйфорию; они-то и прикармливают всевозможных сорвиголов и искателей приключений, выдавая им многоуровневые лицензии и предоставляя различные льготы… У нас даже говорят: «чтобы разбогатеть, достаточно выйти в космос». Правда, не так-то это просто — выйти в космос — даже элайты высших категорий самых видных ассоциаций не год и не два должны потрудиться, чтобы заработать на пригодную для таких дел посудину… Но у нас-то с тобой с этим проблем нету!

— А Земля?

— Что «Земля»?

— Ну, как там у тебя по поводу «новых неисследованных миров»?

— Земля… Твоя Земля в секторе нашего знакомого, Эр-тэра, а в его сектор никто не сунется без разрешения, которого не получишь, не подумав сто раз о возможных последствиях… — Велт неожиданно загорелся. — Вот если бы коренной землянин организовал экспорт идей, то это другое дело!

Но Сергей уже потерял интерес к разговору. Мысль о Земле вернула его к воспоминаниям о прошлом, так или иначе сводящимся к потере Литы. Некоторое время Велт пытался отвлечь землянина, а потом махнул на все рукой. В конце концов, австрантиец вызвал автомат и приказал ему спроецировать вокруг себя голографический фильм, богатый приключениями, как земной американский боевик, но так снятый, чтобы зритель ощущал себя действующим лицом, так или иначе влияющим на развитие сюжета. Велт намеренно не включил этот фильм или игру, смотря как назвать, непосредственно в сознание, чтобы заинтересовать Сергея, но тот даже не смотрел на живой куб голограммы. Землянин тоскливо уставился в потолок, изучая его с апатичным и горестным видом.

Через некоторое время им сообщили, что временной переход миновал «критическую фазу», полет проходит нормально, и ровно через пятнадцать суток «Странник» возвратится в реальное время.

— Не знаю, как ты, — заявил Велт, прерывая на миг свое развлечение, когда объемное изображение пилота исчезло из каюты. — А я рад, что со всей мистикой наконец покончено! Все опять станет понятно и закономерно…

Сергей не среагировал. Минут через пять Велт заметил, что землянин мысленно общается с синтезатором. Еще через минуту Сергей держал в руках большой граненый графин и рюмку.

— Что ты задумал?

С отсутствующим видом Сергей стал проглатывать рюмку за рюмкой. Он пил водку и очень надеялся опьянеть. Ему было тоскливо и одиноко, и общество Велта ничего не меняло. Лита удалялась в бездну времени, удалялась так же неумолимо, как растворялась в тумане спиртных паров шикарная обстановка каюты. Велт протянул руку, и Сергей не думая налил и ему. Космодесантник глотнул и выругался.

— Если хочешь отравиться, — хмуро заметил он. —