мягко сжал её нижнюю губу своими губами и повторил это, когда она поцеловала его ещё дважды, задержавшись на последнем поцелуе.

— Мне жаль.

Он обхватил ладонью её затылок и прижал к своей груди. Он убрал руку с двери, когда Самира закрыла дверь в коридор. Наиме осторожно высвободилась из его хватки, и он открыл дверь в прихожую, придерживая её приоткрытой. Самира перевела взгляд с него на неё. Её пристальный взгляд задержался на Наиме в безмолвном вопросе.

— Он сказал, что если я увижу вас, я должна передать, что Мирза запланировал встречу с вами обоими на завтрашнем Совете Старейшин, — она слегка поклонилась. — Полагаю, капитан подозревал, что вы находитесь здесь.

— Я бы не стал держать его рядом, если бы он был идиотом, — сказал Макрам. — Я должен идти.

Самира отступила в сторону, и Макрам обернулся. Наиме протянула руку и ущипнула его за рукав. Он остановился, сжав рукой дверной косяк, его плечи ссутулились. Это было самое глупое решение, которое она когда-либо принимала. И всё же она не могла, как и предупреждала Самира, помешать себе сделать это. Если они собирались встретиться с Мирзой на следующий день, независимо от того, хорошо всё пройдёт или плохо, это был, по всей вероятности, последний раз, когда у неё будет возможность остаться с ним наедине.

— Останься, — сказала она так тихо, что не была уверена, услышал ли он.

Он наклонил голову, его брови нахмурились над встревоженными глазами.

— Пожалуйста.

Он повернулся к ней, отпуская дверь, а Самира протянула руку и поймала ручку двери. При этом она уловила взгляд Наиме и одарила её дрожащей улыбкой и быстрым кивком, прежде чем закрыла дверь. Наиме не была уверена, было ли это разрешением или осуждением, но у неё было бы всё время в мире, чтобы поговорить с Самирой.

Наиме подняла своё лицо к его лицу, тепло покалывало её кожу, а сердце билось в неровном ритме. Он вдруг показался ей слишком большим и подавляюще мужским, а ожидающая тяжесть в воздухе — угнетающей.

— Мне не нравится этот взгляд, — сказал он, понизив голос, чтобы успокоить её. — Ты не боишься меня?

— Нет, — выпалила она, — конечно, нет. Я действовала, не подумав, и теперь я не совсем уверена, что с тобой делать.

Он тихо рассмеялся и с сожалением улыбнулся ей.

— Я плохо повлиял на тебя.

— Нет, — она попыталась улыбнуться, — но ты забыл продемонстрировать, что человек делает после того, как он действует, не подумав.

— Ах, — сказал он и закатил глаза к потолку. — Ты продолжаешь двигаться вперёд.

Наиме скользнула по его обнаженной шее пристальным взглядом и поняла, чего она хочет. Она потянулась к туалетному столику, где были сложены полотенца, и взяла одно. Он опустил подбородок, когда она шагнула к нему. Она накинула полотенце ему на шею, зарылась в него пальцами в полотенце и провела им по его лицу, затем отпустила и потянулась, чтобы заставить его опустить голову. Он склонил голову ей на плечо, и Наиме, расстегнув металлическую ленту, удерживающую его волосы, бросила её на кровать. Затем она использовала полотенце, чтобы выжать влагу из его волос и насухо промокнуть шею. Он остался на месте, когда она потянулась к пряжке его пояса с мечом. Кожа была влажной и неподатливой, и ей потребовалось некоторое время, чтобы расстегнуть его.

Макрам двинулся, как будто хотел помочь ей, но Наиме оттолкнула его руки и прикоснулась губами к его уху.

— Я хочу, — она поцеловала изгиб его уха. — Я хочу снова посмотреть на тебя.

Посмотреть на него и прикоснуться к нему. Она и представить себе не могла, что у неё когда-нибудь будет ещё один шанс.

Он прерывисто вздохнул и кивнул, прикоснувшись губами к её шее и подняв руки к её волосам. Он пальцами зарылся в свернутые косы, выискивая и вынимая шпильки. Пока он работал, она делала то же самое, распутывая влажный тугой узел на ткани, обтягивавшей его талию.

Когда он вытащил шпильки из её волос и косы рассыпались по спине, он поднял голову и наклонился, чтобы положить шпильки на стол. Она размотала кусок чёрной ткани с его талии и бросила его рядом со шкафом. Он мокрой кучей упал на ковёр. Макрам снял ботинки и пнул их в направлении ткани. Наиме расстегнула застежки его угольно-серого фераса, ставшего чёрным от растаявшего снега, и вместе они стащили его с него.

— Есть более быстрый способ, — сказал он грубым голосом, который выдавал желание.

Наиме оторвала взгляд от пуговиц его энтари. Дым, как гонимые ветром облака, струился под его кожей, чернота застилала глаза, как пролитые чернила. Её пальцы дрогнули в своей работе.

— Они всё равно испорчены.

— Ты имеешь в виду свою магию, — она обдумала это. Но раздевать его было приятно, и внутри неё зародился устойчивый трепет предвкушения. — Только энтари. Я хочу всё остальное.

Он издал тихий звук, который она не смогла истолковать, и наклонил голову к ней для поцелуя. Если он и хотел, чтобы это был нежный поцелуй, то забыл об этом, потому что он быстро накалился. Поцелуи, которые он дарил ей в палатке, были медленными и терпеливыми. Теперь он завладел её ртом зубами и языком, его хватка поддерживала её, но не ограничивала. Тихий звук вырвался у неё, и она изогнулась к нему, её пальцы всё ещё были на одной из застежек его энтари.

Его магия двигалась, как он приказывал, и застежка в её пальцах рассыпалась. Наиме открыла глаза, неохотно отстраняясь от его поцелуя. Нити и пыль осыпались на пол у его ног. Она потёрла пальцами кусочки плетёной застежки, которую держала в руках.

— Замечательно, — объявила Наиме, и Макрам ухмыльнулся, часть тумана покинула его выражение.

— Это первый раз, когда я слышу такое о своей магии.

— Надеюсь, это не твой обычный способ раздевания? Как дорого это, должно быть, обходится.

Она улыбнулась. Он покачал головой, нежно проведя пальцем по её подбородку.

Когда она взялась за подол его кафтана, он помог ей, схватив его, и вместе они подняли его через голову. Наиме сорвала полотенце с его шеи, прежде чем