виду? Но ясно, что Прост имел в виду нечто большее, чем просто рост. Он уже собирался уходить, когда я услышал, как Хладокрыл засуетилась в домике. Может быть, она наконец уловила запах Проста или снова проголодалась.

— Что это за звук?

Я пожал плечами, когда Прост снова начал нервничать.

— А, это? Это орлёнок, которого я воспитываю.

— Ор… — Он поперхнулся словами. — Вы просто полны сюрпризов, не так ли, мистер Лейкен? Где вы нашли орла?

— В снегу, где же ещё.

— И вы собираетесь его вырастить?

— Если смогу продолжать отлавливать животных. Орлы едят только мясо, что для нас с Дюрен это вызывает некоторые затруднения.

Мне пришла в голову неожиданная мысль.

— Скажите, мистер Прост, не могли бы вы продать мне немного еды? Я готов заплатить вам хорошую цену за всё, что вы сможете выделить из своей кладовой.

Прост, похоже, был смутно удивлён моим предложением. Думаю, он действительно пришёл сюда только для того, чтобы поболтать.

— Еды, сэр? Я не знаю. Она ужасно дорогая в это время года, и урожай был хорошим, но не настолько, чтобы я хотел отпустить что-нибудь задёшево.

— Как насчёт золотой монеты?

Вдох-выдох. Я терпеливо ждал с каменным лицом. Да, у меня довольно много денег, не так ли? Я почти забыл об этом за заботами с Хладокрыл, но хэй, если деньги есть, почему бы их не потратить? Золото само по себе несъедобное.

Прост удивлённо забормотал себе под нос. Похоже, он принял как должное тот факт, что у меня есть золотая монета… со слов Дюрен, каждая семья может иметь сбережения в размере одной золотой монеты, но, вероятно, не больше, если только они не работают на более прибыльной работе. Здесь все больше перебиваются с руки на руку.

— Золотая монета? Я не уверен, что мы можем выделить…

— А как насчёт других жителей деревни? Мне много не нужно, но мне бы хотелось больше яиц, чем дают куры Дюрен, и достаточно мяса.

— Жители деревни, может быть, и согласятся на это. Но золотая монета – в это время года – ну, я должен подумать об этом.

Я серьёзно кивнул, словно тщательно обдумываю слова Проста. Затем я провёл рукой по губам, словно в серьёзном раздумье.

— Как вам такой вариант? Одна золотая монета… за любое сушёное мясо, яйца и прочее, что вы считаете возможным обменять. Если остальные жители деревни добавят немного из своих запасов, я дам две золотые монеты. Вы можете взять деньги, мистер Прост, и разменять их так, как сочтёте нужным. А потом принесёте мне всё, что этого стоит.

К чести Проста, его голос звучал лишь слегка придушено, когда он ответил:

— Это… очень щедро с вашей стороны, сэр.

Я слегка пожал плечами.

— У меня есть некоторые сбережения и голодные рты. И я хотел бы отплатить Дюрен за всю ту помощь, которую она мне оказала. Вы ведь понимаете это, не так ли?

— Да, понимаю, сэр. Что ж, если вы уверены, я с радостью соглашусь.

Я протянул руку, и Прост взял её и крепко пожал. Рука у него мозолистая и холодная. Почему-то даже грубее, чем у Дюрен, хотя у неё более жёсткая кожа.

— Дайте мне секунду, чтобы достать монеты.

Мне нравится мой Навык. Вместо того чтобы отчаянно искать мешочек с монетами, я нашёл его в мгновение ока. Дюрен спрятала его за мешком, как будто в домике шастают воры. С другой стороны, наверное, было бы плохо, если бы Прост вошёл внутрь и увидел лежащее золото.

Я достал две золотые монеты и вернулся к Просту менее чем через десять секунд.

— Вы ужасающе быстры для слепого, если я могу так сказать, мистер Лейкен.

— Слепой не значит медленный, мистер Прост.

— Конечно же нет.

Я отдал ему тяжёлые монеты, и он пообещал принести еду на следующий день. У меня было чёткое ощущение, что он собирался взять себе как можно большую долю, прежде чем платить другим жителям деревни, но именно поэтому я и сделал это предложение в первую очередь. И если это означает еду… то и ладно.

Торговые переговоры с Империей Лейкена или, возможно, со Слепой Империей завершены. Оставалось только дождаться Дюрен и сообщить ей хорошие новости. Она, разумеется, была поражена и немного обеспокоена.

— Разве тратить столько денег…

— Прошу, Дюрен. Я нашёл эту сумку случайно, и здесь лежит в сто раз больше, чем я только что легко потратил. Если это означает, что мы сможем накормить этот прожорливый мешок с перьями, я только за.

Я снова ткнул в Хладокрыл, отмечая, что у неё по-прежнему нет перьев. Дюрен издала звук, который мог быть выражением согласия.

— Как ты думаешь, как хорошо я сторговался с Простом? Не заплатил я ему слишком много?

Дюрен на секунду задумалась над этим.

— Золотая монета? Это… справедливо? Большая, большая корзина, полная мяса и еды, наверное, стоила бы золотую монету. Две – это дорого, но сейчас зима.

— И этого достаточно, чтобы прокормить ещё один рот и нас с комфортом на всю зиму. Жители деревни довольны, и мы тоже довольны.

Дюрен кивнула, или, по крайней мере, я почувствовал, как она что-то сделала, когда я сел рядом с ней, разделяя одеяло.

— Просто… это очень много денег, Лейкен. Я никогда не видела больше трёх золотых монет за раз, а у когда-то проезжего [Торговца] было именно столько.

Три золотые монеты? Это заставило меня улыбнуться, но с грустью. У меня есть мешок, полный богатств, превосходящих воображение Дюрен. А я? Я не понимал, что это для неё значит. В самом деле, я этого не заслужил. Но я постараюсь отнестись к этому серьёзно. В конце концов, если я растрачу полученный подарок, это будет ещё хуже, чем вообще его не получить.

— Я думаю, две золотые монеты – это хорошо, Дюрен. Нам не помешает еда, а так мы сможем есть не только похлёбку каждый вечер. Кроме того, нужно быть немного щедрым, но не слишком. Особенно если они начнут спрашивать, сколько именно у меня денег.

Не то чтобы я думал, что они рискуют навлечь на себя гнев Дюрен. Но образ разъярённой толпы не выходил у меня из головы, и думаю, что и у Дюрен тоже. После этого разговор как бы оборвался, но я не мог отделаться от ощущения, что это был