это духу. А вот на что у меня духу хватило и что пришло мне в голову, когда я скармливал Хладокрыл ещё немного колбасы, так это то, что мои [Императорские] чувства можно использовать не только для навигации.

— Там, — прошептал я Дюрен, когда мы встали рядом со стволом дерева.

Она помолчала секунду.

— Нашла. Дыра небольшая.

— Хочешь, чтобы я?..

— Нет. Я сама.

Дюрен сделала глубокий вдох, а затем я услышал, как она потянулась к отверстию в стволе дерева. Раздалось тревожное стрекотание и бешеное движение, когда её рука проникла в беличье гнездо, а затем…

— Есть.

Я услышал хруст. Меня немного затошнило, но я знал, что это ещё не конец. Я чувствовал, что на дереве гнездились три белки. Дюрен мрачно поймала двух других и быстро свернула им шеи.

— Дело сделано, Лейкен. Я вытащу их, если ты сможешь их держать…

— Понял.

Может, ей и не нравится убивать, но делает она это эффективно. Я держал удивительно тяжёлых белок, морщась от их болтающихся шей.

— Мне плохо.

— …Да.

Это была идея. Если я могу чувствовать Хладокрыл, то как насчёт других существ? Оказывается, я мог как минимум найти беличьи норы, если сосредоточусь. Это справедливо? Нет. Но у нас нет мяса, а Хладокрыл нуждается в еде. Так что это было необходимо.

Закончив, мы с Дюрен вернулись в домик. Вообще-то, она забрала и жёлуди, которые запасли белки: их можно перемолоть. Дюрен не разбрасывалась продуктами. И вот мы на кухне, а Хладокрыл возбуждённо шумит. Три белки готовы к тому, чтобы через несколько минут с них сняли шкуру, и я должен помочь в этом грязном деле. Иначе будет неправильно.

— Эм… я… Я думаю, мы должны… с головы…

— Я это сделаю.

Это ужасно, и это включало в себя распиловку и рубку. Никто из нас не разбирался в разделке животных. Дюрен не охотник, и если она находила дичь, то обычно просила кого-нибудь в деревне помочь ей её разделать, чтобы получить долю еды. Она даже не смогла заставить себя съесть мать Хладокрыл… после некоторых споров мы похоронили её полуощипанный труп прямо за садом.

По крайней мере, я не видел, что делаю. Дюрен уверила меня, что в данном случае это хорошо. Учтите, мне не нравились склизкость и… остальное, но это не мне пришлось выходить из домика, чтобы глотнуть свежего воздуха.

— Дюрен? Кажется, я закончил.

Дюрен молча вынесла мех и другие несъедобные кусочки наружу. Я знал, что она их закопала. Вернулась она, немного всхлипывая, но решительно настроенная это скрыть.

— По крайней мере, Хладокрыл поест. Это… это для неё.

Я кивнул. Птенец уже требовал окровавленный кусок мяса, а остальное мы можем заморозить, хотя нам придётся остерегаться падальщиков. Чёрт, да мы, наверное, сможем и их тоже убить.

Дюрен слегка вздрогнула, когда я положил мясо в миску. Я вымыл руки водой, после того как покормил Хладокрыл, а затем подошёл к ней.

— Они тебя покусали?

— Немного. Но… всё в порядке. Моя кожа крепкая, и я сделала с ними гораздо хуже.

Она звучала несчастно. И виновато. Я осторожно взял её руки, чтобы убедиться, что они целы и невредимы. Толстая кожа. Но такое ужасно нежное сердце.

— Ты нежная душа.

Я нежно поцеловал Дюрен в щёку. Она покраснела… я это чувствовал. И дальше, разумеется, одно пошло за другим. По крайней мере, Хладокрыл не прерывала нас больше одного раза.

Что? Не то чтобы было трудно понять, чем люди в этом мире занимаются зимой. И мы с Дюрен в этом деле новички. Но целовать её я мог бы вечно. Я мог бы сидеть и разговаривать с ней до самой ночи. Что я и сделал. Конечно, происходят и другие вещи, но иногда это стоит того, чтобы вот так просто посидеть рядом с тем, кого ты…

Любишь.

[Укротитель Зверей уровень 2!]

День 34

Забавно. У меня были домашние животные, и в первые несколько дней это всегда много шума и новых впечатлений. Но через некоторое время даже кормление орлёнка кровавыми кусками мяса, которые ты сам вырезал, становится нормальным.

И вот я сидел на кухне, играя с Хладокрыл в «тыкалки». Думаю, ей не помешали бы физические упражнения, да я и сам бы сходил на бодрую прогулку с Дюрен. Но в это время дня я обычно оставался дома, пока она работала.

Да, работала. Работа Дюрен, конечно же, не заканчивалась зимой. На самом деле, возможно, её становилось даже больше. Она посадила несколько культур, которые можно собирать зимой, и, помимо ухода за ними, ей приходилось каждый день убирать снег. Она также обычно тратила это время на ремонт своего домика, починку инструментов и, конечно же, на колку дров.

Когда я рядом, я могу хотя бы приготовить ей еду и помочь с мелким ремонтом, но в основном моя работа заключалась в уходе за птенцом. Я уж точно не [Дровосек]. По правде говоря, Дюрен тоже, но с её силой это не имело значения. Я как-то спросил её об этом; у неё был старый топор, но она утверждала, что использует его только для того, чтобы колоть уже поваленные деревья. Что касается их валки, она говорила, что это просто.

— Ну, если это маленькое дерево, я могу просто пнуть его или пихнуть, и оно упадёт.

…Так что для неё это звучало достаточно просто. Но, как бы то ни было, Дюрен получает гроши за то, что снабжает деревню Риверфарм дровами. Так что, когда она не со мной и Хладокрыл, она уходит в лес. Вернее, я её заставляю. Я теперь полностью уверен в себе благодаря своему новому Навыку, а мы не можем постоянно тесниться вместе.

Не то чтобы это было плохо.

В общем, в доме остались только я и Хладокрыл, проверяющие наши рефлексы. Моё внимание было полностью сосредоточено на игре, пока я не почувствовал… ощущение на задворках сознания и не отвлёкся.

Когда я слишком медленно отвёл палец назад, Хладокрыл нанесла мне хороший удар и проткнула кожу. Я вскрикнул и услышал нечто, похожее на извиняющийся писк. Но я не обращал внимания на птицу. Я повернул голову и нахмурился.

— Кто-то идёт.

К тому времени, когда [Фермер] Прост остановился возле домика, я уже ждал его с улыбкой на губах. Если он и был смущён моей интуицией, то по его голосу этого не было заметно:

— Мистер Лейкен,