Поправив шляпу, Барс на мгновение задумался. Бросив короткий взгляд на покойного кучера, обворовавший его мародёр сорвал с головы шляпу с пером, после чего бросил её к лежащей на боку карете. Ещё секунда и следом за шляпой полетели сапоги, которые Робин также отказался брать.

– Грёбанный континент, чтоб его! – прорычал Мирас, аккуратно обходя недоумевающую Кэтлин.

Лёжа на спине, леди-рыцарь была не в силах пошевелиться. Обескураженная реакцией парочки незнакомцев, Уортли даже не подозревала, что отнявшееся тело было лишь половиной всех тех бед, что уготовила для неё судьба в этот самый момент.

– Всё, Робин, валим отсюда нах… – грубо выругавшись, Мирас бросился к вершине оврага.

Не мешкал и Робин Барс. Кое-как зализав растрёпанные густые волосы назад, босоногий пират последовал примеру своего соратника, даже не удосужившись вернуть себе свои старые ботинки и головной убор. Не прошло и пары минут, а Кэтлин осталась наедине с мёртвым кучером, отнявшимся по шею телу и мрачной пеленой перед глазами.

Не выдержав напряжения безысходности, Кэтлин хотела было закричать, при этом до конца не понимая: хотела ли она воззвать к помощи или же попросту хотела излить переполняющую душу яростную энергию. Однако, как и прежде, судьба решила поиграть с леди-рыцарем, лишив её необходимости выбирать из двух зол меньшую.

Едва графиня здешних мест открыла рот, как вместо рьяного вопля чистой ярости, мир погряз в кромешном безмолвии. Едва ли что могло быть страшнее тишины, в тернистых просторах которой таились ужасы куда более страшные, чем могли породить все крики мирского ужаса разом.

Беззвучно шевеля губами, Уортли пыталась издать хоть какой-то звук, но даже стон оказался для графини умением неподвластным. Чувствуя, как к горлу подкатывает ком, Кэтлин попыталась в роковом рывке сжать расслабленные пальцы в кулаки, и те, на удивление, поддались её воле.

Медленно, но верно сила стала возвращаться в тело белокурой леди, возвращая ей дарованные самой природой способности. Однако, несмотря на величайшую милость судьбы, вернувшей Кэтлин контроль над своим телом, голос к леди Уортли так и не вернулся.

Не без усилий поднявшись на свои две, Кэтлин упёрлась руками о колесо повозки. Предательски прокрутившись, вымазанное в грязи дерево выскользнуло, отчего Уортли, несомненно, рухнула бы в обитель мокрой земли, если бы её тело инстинктивно не проявило бы чудеса проворства.

Не до конца понимая, что происходит, Кэтлин чувствовала, что в её теле произошли какие-то изменения, но вот какие именно, белокурая леди так и не могла сказать. После возвращения с Ардиса, координация стала для белокурой леди вещью диковинной и непостижимой, во всяком случае, поначалу, однако сейчас ловкость вернулась, но как …

На мгновение задумавшись, Уортли изумлённо выгнула бровь. Слегка прищурив второй глаз, над бровью которого красовались три резаные отметины от когтей, Кэтлин прикрыла рукой глаз здоровый, в тот же миг обомлев не то от ужаса, не то от удивления.

Здесь и сейчас, леди-рыцарь была готова биться об заклад, что её травмированный глаз прозрел, хоть и видел всё под пеленой холодных оттенков. Вновь обретя дар видеть, Кэтлин в считанные секунды обрела былое проворство и ловкость обращения с клинком, что в последнее время оказалось чуть более, чем необходимо.

Самодовольно усмехнувшись, наследница правителя региона Граллфос положила ладонь на рукоять своего фамильного клинка, но в следующий миг тотчас одёрнула руку. Скривив лицо в нелицеприятной гримасе, Кэтлин бросила короткий взгляд на эфес «Ариетты», надеясь не увидеть ничего страшного, но в тот же миг её глаза округлились в удивлении.

– Что за … –прошептала Уортли, впервые услышав свой голос.

Глядя как по украшенной дорогими камнями рукояти стекает алая кровь, Кэтлин машинально подняла руку и взглянула на ладонь. Инстинктивно вздрогнув, леди-рыцарь почувствовала, как по спине побежал холодок, а по телу помчались мурашки. Здесь и сейчас ладони белокурой леди были усеяны кровоточащими струпьями и мерзкого вида пустулами.

Подняв вторую руку, Кэтлин взялась разглядывать и её, но удручающая картина оказалась ничуть не лучше и там. Давя в себе отвращение от собственного тела, Кэтлин осторожно коснулась лица обезображенными скверной пальцами. Осторожно проведя по коже, Уортли быстро нащупала нарывы и гнойники, коими было усеяно всё её лицо.

Дрожа от ужаса, леди-рыцарь чувствовала, как ноги её подкашиваются, а лицо покалывает. Где-то на задворках сознания, в самых отдалённых участках памяти, откуда ни возьмись, материализовался фантомный образ учёного молло. Кэтлин вспомнила, как профессора Фодж читал лекцию новоиспечённым рыцарям о симптомах одной заразной хвори.

Закрыв глаза, Кэтлин почувствовала, как в уголке её глаз стекла густая вязкая слезинка. Инстинктивно смахнув каплю кончиком пальцев, Уортли наощупь ощутила её кровавую структуру. Открыв глаза, леди-рыцарь вновь увидела мир в блеклых, безрадостных тонах, но в коем-то веке, это оказалось полезным, ведь алая кровь не так сильно бросалась в глаза.

Не мешкая, графиня земли Граллфос начала действовать. Оказавшись в западне собственной истории, Кэтлин не могла собраться с мыслями, но едва ли бессмысленное ожидание неизбежного могло хоть как-то исправить ситуацию. Взяв ситуацию в свои усеянные гнойниками руки, леди Уортли не без труда выбралась из оврага.

Явив свой новый, обезображенный образ пред ликом уходящего солнца, Кэтлин надеялась хоть на мгновение ощутить его ласковое тёплое прикосновение, но, казалось, даже великий повелитель света отказался прикасаться к ней. Одарив мир своим прощальным взглядом, пылающий гигант скрылся за горизонт, вручив бразды правления благословенному мраку.

Стоя у обрыва, Кэтлин оглянулась по сторонам. Мир вокруг медленно, но верно погружался во мрак, но осквернённая болезнью леди даже не заметила этого. Блеклый серый мир не стал мрачней или тускней, и если он не стал чуть ярче, т уж точно остался точно тем же, каким и