Команда корабля выстроилась по всей палубе, хотя часть матросов продолжила работу на мачтах, поглядывая на приближающиеся облака и порывы ветра. Но оттуда, пожалуй, глядеть было ещё удобнее – точно в театре!

Из капитанской каюты на палубу вышел Орхан аль Гаффар. Он одёрнул задравшийся камзол и поправил широкий пояс, разглядывая Агату с плохо скрываемым любопытством. Но сейчас его взглядов можно было не бояться.

Ветер портил торжественность момента, нещадно кидал в лицо волосы и трепал прическу, не было ни музыки, ни сотни гостей, как когда-то представляла себе это событие Агата. Они посреди моря, буквально нигде, а вокруг – самая странная компания, которую только можно представить: пиратский капитан, наглец и негодяй, восточный богач с тёмными планами, служительница монастыря, целая команда матросов… и ни одного цветочка! А ещё будущий муж куда-то запропастился, но здесь неоткуда влезть в окно.

Взгляд Вильхельма стал задорней, и Агата вздрогнула, когда кто-то обхватил сзади за талию. Джонотан ди Арс! Тот еще любитель эффектно появляться! Но стоило взглянуть в его смеющиеся тёплые глаза, как захотелось сразу всё простить… Потому что тот взгляд, который она узнала в доме Орхана, под чёрной маской тени, взгляд, обещающий месть… Он до сих пор заставлял вздрагивать. Но то в прошлом.

– Украл бы тебя отсюда, подальше от всех, – прошептал Джонотан ей на ухо так, что по коже пробежали мурашки.

– Я ещё не сказала тебе «Да», – отбилась Агата.

– Хочешь ещё подумать? – Джонотан вскинул бровь и кивнул: – Понимаю, у тебя богатый выбор… – он обвёл взглядом стоящих перед ними Вильхельма и Орхана.

– Смотря что ты мне предложишь. Надеюсь, что-нибудь кроме мести и твоего тёмного прошлого, Джонотан ди Арс.

– Властью, данной мне… – громко бахнул Вильхельм, откашлявшись и привлекая к себе всё внимание, – хм, ну, скажем, правительством Ануара? – Пират подмигнул Орхану так, что тот закатил глаза. – В общем, на правах действующего капитана соединяю брачным союзом вот этих двух прекрасных людей, которые уже заждались, правда?

– Вильхельм ди Морен! – повелительно одёрнул его отец.

– Капитан, шторм приближается!

– Вот и я говорю, надо поторопиться, – быстро поддакнул Вильхельм и едва ли не силком притащил Агату и Джонотана к высокой бочке, на которую выложил лист.

Агата, удерживая равновесие только благодаря Джонотану, который обнимал её за талию, поставила подпись, стараясь не закапать весь лист чернилами, и протянула перо Джонотану,

– Кажется, мы кое-что забыли, – неожиданно сказал он, опускаясь на колено, и скользнул руками по её ноге от щиколотки и немного выше.

– Джонни, хотя бы до каюты дойдите! – хохотнул Вильхельм.

– Что ты… – начала было Агата. Её бросило в жар, и даже холодный ветер перестал казаться таковым.

Джонотан поставил её ногу себе на колено. Ловкие пальцы огладили косточку, пощекотали щиколотку, и он распрямился, глядя ей в глаза и улыбаясь своей невозможной счастливой улыбкой, от которой захватывало дух:

– Мне нужна только ты, Агата. И чтобы не было никаких сомнений… – Джонотан размахнулся и бросил что-то за борт. – Для ровного счёта, так сказать.

Тонкая золотая цепочка блеснула в последних лучах солнца, почти скрывшегося за тяжёлыми штормовыми тучами, и пропала в пенящихся волнах.

– Да ты охренел! – воскликнул Вильхельм, вместе с ругающимся по-ануарски Орханом бросаясь к борту и рискуя оказаться смытым за борт.

Они оба застыли на какое-то время, глядя в пенистые убегающие волны, скрывшие зачарованное золото, по вине которого случилось уже немало бед и трагедий.

А Агата поняла, что впервые за долгое время вздохнула полной грудью с каким-то… облегчением. Словно Джонотан снял с неё не золотую цепочку, изящно обхватывающую щиколотку, а настоящие пудовые кандалы, что она таскала на себе всё это время. Она даже задумчиво собрала руками подол и рассмотрела, не остался ли на ноге след после этого, но нет, гладкая кожа была чиста.

– Джонни, мой мальчик, – с тяжёлым вздохом обернулся к ним Вильхельм, облокотившись о борт и неодобрительно глядя на ди Арса, – это было очень, очень плохо с твоей стороны. Так плохо, что мне даже не хватает слов. Когда ты такое видел, а?

– Я так не думаю, – Джонотан пожал плечами, взяв ладонь Агаты в свою и осторожно сжимая пальцы.

Вильхельм какое-то время буравил Джонотана своим тяжёлым пиратским взглядом, но Агата уже чувствовала, что новой схватки сейчас не будет и где-то в глубине души Вильхельм ди Морен с ними согласен.

– Прекрасно! Ладно! – он резко махнул рукой. – Прах с вами! Черкайте уже, что там надо, и проваливайте в каюту, чтобы до утра вас глаза мои не видели. Ну ты, конечно, негодяй! – Вильхельм чуть было не сплюнул от досады, но глаза его смеялись. – Настоящий пират.

Джонотан подмигнул Агате и быстро поставил размашистый росчерк. Корабль снова шатнуло изо всех сил. Агата не удержалась от лёгкого вскрика, и капитан «Дикарки» не мог не обратить внимания на рулевого, бросив сощуренный взгляд на бегущие за кораблем штормовые тучи.

– Подожди пару минут, любимая, я сейчас. – Оставив едва ощутимый поцелуй на губах Агаты, он поднялся к рулевому у штурвала, приказывая выровнять «Госпожу Дикарку», которую уже ощутимо кренило и подбрасывало на волнах.

– Джонотан ди Арс! – перекрикивать крепчающий ветер было сложно, но ей удалось, потому что Джонотан обернулся, не прекращая отдавать указания команде, и махнул ей рукой.

Рискуя растянуться на палубе и путаясь в полах платья, хлопающих на ветру и облепляющих ноги, Агата решительно поднялась по ступеням на капитанский мостик и подошла к Джонотану, но её опередил Вильхельм:

– Джонни, мальчик мой, – оттесняя его от штурвала, заявил он. – Мне, конечно, очень хочется обсудить тот факт, что ты пустил на дно морское мой трофей, но… если ты сейчас же не отправишься в каюту и не дашь этой маленькой воинственной рыбке всё, что она хочет, клянусь: я отправлю тебя следом за ним. А мне сегодня понадобится ром. Много рома. Да, кириос ди Эмери? Чую, нам надо выпить. Заодно и этого… научим, – ухмыльнулся он в сторону Орхана, забирая руль на себя.

* * *

И только команда корабля ещё не до конца понимала, почему их капитан выкинул за борт что-то ценное и что именно было обещано злому и кровожадному пирату, грозе этих морей, Вильхельму ди Морену…

Но брак был заключён. По всем морским традициям и со свидетелями, положенными по такому поводу. Ром разлили по кружкам, и вся команда по очереди чокалась с капитаном и приносила клятвы верности и ему, и его новоиспечённой супруге, с которыми они разделили уже не один десяток миль,