против Советской России. Советский Союз – миролюбивая держава, но в интересах самообороны он был вынужден начать военные действия, «прибегнуть к силе» после того, как под влиянием врагов Советского Союза Финляндия в ходе переговоров осенью 1939 года отказалась принять минимальные и умеренные предложения Советского Союза. Таким образом, для Советского Союза война с Финляндией носила оборонительный характер и велась с целью защиты Ленинграда, северо-западной границы Советской России, Мурманска, единственного незамерзающего морского порта на западе страны, а также Мурманской железной дороги. В войне с Финляндией Красная Армия сражалась не только с финскими войсками, но также и с объединёнными силами многих государств – Англии, Франции, Швеции и Италии, которые получали поддержку от социал-демократов Второго Интернационала Эттли, Ситрина, Блюма, Йохаукса, Транмеля, Хёглунда и других. Молотов перечислил всё оружие, которое получила Финляндия в соответствии с речью Чемберлена в нижней палате и сообщениями в газетах. «Сломив эти соединённые силы врагов, Красная Армия и Красный Флот вписали новую славную страницу в свою историю и показали, что в нашем народе источник отваги, самоотверженности и героизма неисчерпаем».

Иных целей, кроме как защита Ленинграда и северо-западных границ государства, Советский Союз не имел, заверял Молотов. Мир не предполагал уничтожение независимости Финляндии. Советский Союз, который разбил финскую армию и имел все возможности оккупировать Финляндию целиком, не сделал этого, а также не потребовал какой-либо компенсации за свои военные расходы, как поступило бы любое иное государство, а свёл свои требования к минимуму, тем самым проявив благородство в отношении Финляндии. Советский Союз также добровольно вернул Финляндии Печенгу, поскольку считал необходимым, чтобы эта страна имела незамерзающий океанский порт, из чего следовало, что СССР считал Финляндию не только балтийским, но и северным государством. Отправной точкой мирного договора была самостоятельность Финляндии, признание принципа её внешне- и внутриполитической независимости. Поскольку пролилась кровь «не по нашей вине», сказал Молотов, и стало ясно, как далеко зашла ненависть в политике правительства Финляндии к Советскому Союзу, то Советский Союз больше не мог оставаться на условиях осени 1939 года, а был вынужден поставить безопасность Ленинграда и своих северо-западных границ на прочную основу.

Насколько далеко зашла ненависть руководства и военных кругов Финляндии, продолжал Молотов, явствовало из многочисленных жестоких и зверских поступков белофиннов в отношении раненых и попавших в плен красногвардейцев и даже советских санитарок. Молотов привёл ряд примеров в этом отношении и добавил: «Так выглядит лицо финских защитников “западной цивилизации”». Подчеркну, что этот доклад так же мало соответствовал истине, как и приводимая в нем информация о военных потерях: Красная Армия якобы потеряла 49 тысяч погибшими и 159 тысяч ранеными, а Финляндия, по крайней мере, 60 тысяч погибшими и не менее 250 тысяч ранеными. Таким образом, финская армия из 600 тысяч своих военнослужащих якобы потеряла более половины погибшими или ранеными.

В связи с речью Молотова на заседании Верховного Совета выступил только один оратор, представитель Азербайджана, который подчеркнул, что советское правительство, предприняв все возможные меры для поиска мирного решения и не достигнув в этом результатов, «было вынуждено прибегнуть к силе». Он также заявил, что Красная Армия показала всем, что нет таких крепостей, которые не могли бы взять Вооружённые силы социалистического государства. Верховный Совет единогласно одобрил внешнюю политику правительства.

Я не был на заседании Верховного Совета и читал речь Молотова в «Правде». Она произвела на меня тяжёлое впечатление и обеспокоила меня. Нам, финнам, было трудно понять это выступление так же, как казалось, и русским было трудно понять нас. Неделей ранее в Кремле состоялся разговор об оборонительном союзе североевропейских государств (расскажу об этом позднее), который стал для меня печальной неожиданностью. Я спрашивал себя, что из всего этого получится, если по очевидным фактам у сторон были противоположные взгляды, уже не говоря о подозрениях в отношении намерений другой стороны? Сведения и утверждения, содержавшиеся в речи Молотова, не соответствовали действительности. Финляндия ни в коей мере не планировала нападать на Ленинград в союзе с другим государством, она не плела интриг с кем-либо, не была превращена в плацдарм против Советского Союза. Всё это мы услышали впервые в ходе переговоров о мире, ранее всё это было нам не известно. Тот факт, что в ходе войны Финляндия получала материальную помощь, главным образом, из Швеции, а также в какой-то степени из Англии и Франции (в Италии мы закупили 50 самолётов, но Германия не дала ввезти их в Финляндию), расценивался как участие в большой коалиции против Советского Союза, сам по себе был весьма примечательным. Ведь ясно же, что, когда Советский Союз напал на Финляндию, ей не оставалось ничего другого, как попытаться получить помощь извне. Откуда поступила информация о жестоком обращении финнов с русскими военнопленными и санитарками, я не знаю. Трудно также было понять, зачем советский Генеральный штаб утверждает, что в войне погибло и ранено свыше 300 тысяч финнов*. Я думал, а не сознательное ли это введение в заблуждение? И для чего это?

Было ясно, что целью всего этого является стремление повлиять на собственный народ, направить его мысли в нужную сторону, другими словами – пропаганда, причём такая, которая ныне применяется почти во всех странах. Отличительной чертой российско-советской пропаганды и вообще их речей является преувеличение и широкое использование суперлативов7. По-видимому, это вообще общероссийская черта. Агрессивные намерения Финляндии и «империалистических сверхдержав» против Советского Союза, превращение Финляндии в мощно оборудованный плацдарм якобы давали Советскому Союзу право напасть на Финляндию, и всё это подавалось как оборонительное мероприятие. Неумелое ведение войны российско-советской армией на начальном этапе сменилось блестящими боевыми действиями, как только против неё встала не только Финляндия, а объединение великих держав, которых Красная Армия разбила точно так же, как и считавшуюся неприступной «линию Маннергейма». Ужасные потери, которые якобы понесла финская армия, оставили в тени потери советских войск. Зверства финнов продемонстрировали их примитивную ненависть к русским и могли служить противовесом к тем чувствам одобрения и поддержки, которые высказывались по всему миру в адрес народа Финляндии.

Поскольку всегда надо быть объективным, в том числе и к противной стороне, а также глубоко изучать каждый вопрос, я вновь и вновь размышлял о речи Молотова. Печальное следствие любой войны – падение общественной морали. Ложь, которая распространилась повсюду во время Второй мировой войны, пугает. Когда в интересах отечества и общего дела считается необходимым, то допускается грубое обращение с истиной, поскольку «индивидуальная мораль» не вписывается в «общественную мораль». Старый принцип иезуитов: цель оправдывает средства. Объясняют, что подобный