– Как ты мог!

– Джиа, ну как у тебя язык поворачивается ругать меня за это? Письма Тиму раз от разу становятся все более скучными. Он всегда тяготел к избыточным выражениям, но боюсь, его проза начинает разрастаться так же безудержно, как сорняки на краю моего огорода.

– Стиль принца Тиму весьма… велеречив, – заметила Рисана.

– Он использует десять предложений там, где мог бы уложиться в одно, что некоторым образом, как сказали бы иные… Тьфу! Поглядите только: он и меня заразил!

– Мальчик просто волнуется, когда пишет тебе, – заметила Джиа.

– Давай сосредоточимся на ответе, который Тиму тебе дал, – предложила Рисана.

– Способен кто-нибудь растолковать мне смысл этого ответа? – осведомился Куни. – Признаюсь, я… я не вполне его понял.

– Тиму пишет, что да, твои подозрения были справедливы. Из всех кандидатов, посланных на Великую экзаменацию от Дасу, почти половина – выходцы из семей, переехавших туда с внутренних островов в последние пять лет, – сообщила Джиа.

– Я так и знал! – торжествующе воскликнул Куни. – Эти богатые семьи все одинаковы, вечно норовят найти способ перехитрить систему.

– Пять лет назад ты выдвинул неплохую идею, желая достичь компромисса с возмущенными фироа, – сказала Джиа. – Мы все согласились тогда, что дополнительные баллы для испытуемых из провинций, находящихся вне традиционной области высокого образования вроде Хаана и Гэджиры, позволят достичь большей справедливости в распределении мест среди фироа в разных частях империи.

Куни вздохнул:

– Едва утвердив эту поправку, я начал подозревать, что предприимчивые семьи с внутренних островов станут переезжать в отдаленные места вроде Дасу или Туноа в надежде обеспечить своим отпрыскам льготные баллы для императорских экзаменов.

– Это едва ли соответствует духу твоей политики, – произнесла Рисана, нахмурив брови.

– Так и есть, – согласилась Джиа. – Но на мой взгляд, если такая политика побуждает некоторые семьи из Хаана переезжать на Дасу, это помогает культивировать там дух образованности.

– Я напишу Тиму и попрошу его пересмотреть провинциальную экзаменационную систему с целью способствовать выходцам из семей, проживших на Дасу более определенного срока…

– Или ты можешь просто обозначить ему свою точку зрения на проблему и предложить ему самостоятельно найти решение, – добавила Джиа.

И император согласился, что это очень мудро.

Туноа, шестой месяц одиннадцатого года правления Четырех Безмятежных Морей

«Дорогой отец!

За время между прошлым моим письмом и нынешним произошел резкий всплеск покушений на чиновников, а на воротах магистратуры стали появляться плакаты, подстрекающие к свержению Дома Одуванчика. Солдаты гарнизона напуганы и опасаются выходить из лагеря иначе как по двое или по трое.

Это очень неожиданно, так как я полагал, что угроза со стороны тайных культов почти совершенно устранена.

Как показывают мои донесения тебе со времени нашего прибытия на Туноа две весны тому назад, герцог Кода и я раскрыли более двухсот тайных сект, строящихся вокруг почитания Гегемона. Секты эти имели численность от пары дюжин до нескольких сотен человек и в большинстве своем были безвредными, объединяя простых крестьян, боготворящих память возлюбленного сына Туноа. При этом небольшое число сект использовали почитание Гегемона как прикрытие для зреющего мятежа и докатились до убийства мелких имперских чиновников и создания запасов оружия.

В соответствии с принятым мною ранее решением изгнать все частное поклонение Мате Цзинду и направлять всех желающих почитать Гегемона в мавзолей в Фаруне герцог Кода возглавил усилия по подавлению смутьянов. Мы с тобой оба отметили похвальную быстроту, с которой он обнаружил гнезда ядовитых змей и захватил вожаков, – иногда мне казалось, что этот человек обладает сверхъестественным чутьем, позволяющим ему находить их буквально под землей, что целиком соответствует репутации императорского секретаря предусмотрительности. Большая часть сект вела начало к разочарованной знати древних государств Тиро, хотя некоторые были основаны купцами из Гэджиры, недовольными твоей политикой поддержки крестьян за счет торговцев путем введения твердых цен на муку. Мы действуем сообща с королевой Гин, устанавливая личности всех вовлеченных в заговор купцов.

Тем временем мы не забывали о твоем наказе сочетать плеть со сладким яблоком. Тогда как вожаки сект подвергались публичной казни, к неразумным мужчинам и женщинам, последовавшим за предводителями из слепого поклонения перед Гегемоном, неизменно проявлялось снисхождение. Юных ученых, которые, испытывая избыток страсти при недостатке мудрости, публиковали направленные против тебя трактаты, вернули родителям, чтобы они посидели дома и поразмыслили над тем, что встали на ошибочный путь. Мы также увеличили финансирование мавзолея Гегемона: чем больше почитателей нам удастся привлечь туда, тем менее плодородной станет почва Туноа для взращивания вероятных мятежников.

При всем при том недавняя вспышка протестов против Трона Одуванчика ясно свидетельствует, что наша политика нуждается в поправках.

В прошлом тайные культы имели стремление устраивать свои оплоты глубоко в лесах или в горах, вдали от поселений. На деле это позволяло легко заметить их с воздушного корабля, так как дым от костров в лагерях был виден издалека. Однако в последнее время воздушные патрули не обнаруживают подобных признаков. Герцог Кода заподозрил, что сектанты научились скрываться более тщательно. Он предложил план, который я с жаром одобрил.

Я прекратил подвозить на Туноа воск и китовый жир и дождался, пока в городах и деревнях не иссякнут их запасы. Затем я снял ограничения, но предупредил, что в ближайшее время возможны дальнейшие перебои. Тем временем шпионы герцога Коды принялись отслеживать продажи воска и ворвани по всему Туноа, отмечая места, где закупались необычно большие количества этого товара. Герцог Кода рассудил, что сектанты, видимо, отсыпаются днем и действуют ночью. Для освещения им необходимы свечи и масляные светильники, и недавний запрет поставок вкупе с ожиданием следующего заставят их запасаться топливом с избытком.

Вскоре мы установили города, где продажи свечей и китового жира для светильников явно превышали обычные потребности жителей. С целью получения более подробной информации были отряжены дополнительные лазутчики.

Собранные ими сведения оказались шокирующими: Нода Ми и Дору Солофи, два короля Тиро, возведенных на троны Матой Цзинду, выстраивали сеть тайных обществ с целью мятежа. Действовали они по ночам в пещерах и погребах, невидимые с наших воздушных кораблей, и собирали тысячи людей, поклоняясь Гегемону и замышляя измену.

Солдаты гарнизона и жрецы мавзолея получили приказ устроить рейд на эти убежища. Прежде, вслед за арестом и казнью вожаков, в дело вступали жрецы и объясняли, что правильно почитать Гегемона можно только в мавзолее, и обычно этого бывало достаточно, чтобы покончить с культом. Но в этот раз солдатам пришлось сражаться. Последователи Ми и Солофи не только ожесточенно оборонялись, но даже убивали