к Южному седлу. Нил со Скоттом замыкали шествие. Это была длинная очередь. «Он сильно отставал, – вспоминает Нил. – Когда идешь за такой большой группой, кто-то будет двигаться медленно, и даже если ты чувствуешь себя не лучшим образом, можно просто медленно подниматься и так потихоньку прийти куда надо».

Все участники «Горного безумия» прибыли в лагерь IV поздним вечером. Нил и Скотт пришли одними из последних. Скотт поздравил всех с подъемом на седло, пообещал, что скоро они окажутся на вершине, а затем забрался в палатку к Нилу и Шарлотте.

«Я подумал, что Скотт слишком перегружает себя, – говорит Нил. – Он действительно устал, но он был настолько крепким и здоровым, что за него не беспокоились».

Скотт забрался в спальник, слушая, как на ветру трепещет нейлоновая ткань палатки. Через несколько часов, когда ветер утих, Скотт выглянул наружу и увидел небо, усыпанное звездами. Он включил налобный фонарик, оделся и пошел к другим палаткам «Горного безумия», чтобы разбудить остальных. На одевание и сборы ушло больше часа, но в конце концов все стояли, поеживаясь на лютом холоде и чувствуя, как зубья кошек скребут обледенелые камни. План восхождения, который Скотт и Нил обсуждали неделей ранее на Пумори, заключался в том, что Лопсанг пойдет впереди и будет нести рацию «Горного безумия», Анатолий и Нил будут двигаться в середине, а Скотт должен был замыкать шествие и нести вторую рацию. Так он бы догонял отстающих, определял их состояние и в случае надобности отправлял бы их вниз.

«Он настаивал, чтобы мы шли к вершине “как скаутский отряд Скотта”, – говорит Сэнди Питман. – Он говорил: “Мы поднимемся вместе и спустимся вместе”». У некоторых альпинистов сложилось впечатление, что Скотт назначил крайний срок, когда те, кто не достиг вершины, должны были развернуться и начать спуск, но другие считали, что Скотт скомандует, когда им развернуться. Некоторые также думали, что шерпы «Горного безумия» и «Консультантов по приключениям» отправятся наверх с Южного седла раньше клиентов, чтобы провесить веревки на опасных участках, но никто раньше не вышел.

За час до полуночи стартовала команда «Консультантов по приключениям» из пятнадцати человек. Полчаса спустя за ними следом отправились альпинисты «Горного безумия». Последним из лагеря IV вышел Скотт Фишер. Он обходил истрепанные остатки старых палаток, фрагменты мусора и брошенные кислородные баллоны. Когда он взглянул наверх, то увидел, что его команда поднимается в сторону так называемого Балкона. Он мог заметить, что Лопсанг привязал веревку к обвязке Сэнди и тянет ее за собой.

Скотт, несомненно, видел цепочку огней команды «Консультантов по приключениям», точки света отдалялись друг от друга по мере того, как более сильные альпинисты уходили вперед. Через несколько часов клиенты «Горного безумия» сократили разрыв и смешались с клиентами Роба Холла. Внизу, примерно в тридцати минутах ходьбы, по следам Скотта шли три участника тайваньской экспедиции – Макалу Го и двое шерпов. Балкон был уже освещен солнцем, когда Скотт добрался до него. Обе команды продолжали подъем, но вскоре Скотт наткнулся на клиента «Консультантов по приключениям» Бека Уэзерса, сидящего на снегу. Этот патологоанатом из Техаса совершал свое первое восхождение, но на этой высоте у него начались проблемы со зрением. Роб Холл велел Уэзерсу оставаться у Балкона и ждать, пока он не вернется с вершины и не отведет его вниз, и Уэзерс согласился.

Скотт медленно поднимался по Юго-Восточному хребту. В утреннем свете альпинисты впереди выглядели словно яркие фигурки красного, синего и желтого цветов. Некоторые уже спускались, это были члены команды Роба Холла, которые приняли тяжелое, но верное решение, что сегодня не их день. Они поговорили со Скоттом несколько минут. Впоследствии они отмечали, что он, похоже, не испытывал особых трудностей на такой высоте. Позднее шедшие вниз альпинисты увидели Бек Уэзерса и поговорили с ним, а затем отправились дальше, а Бек остался на Балконе один.

Вскоре Скотт добрался до закрепленных веревок. Он не знал, что несколькими часами ранее альпинисты и шерпы спорили, кто должен взять на себя инициативу по провешиванию перил на самых крутых участках. Он не знал, что Анатолий отдал Нилу кислородную маску и регулятор и что Нил взял моток веревки у Лопсанга и пошел вперед, чтобы начать крепить ее. Небо стало темно-синим, вокруг теснились гигантские пики, их вершины теперь были ниже Скотта. Отсюда можно было смотреть вниз примерно на три километра по обе стороны хребта, и, хотя Скотт мог остановиться и полюбоваться видами, его внимание было сфокусировано на том, чтобы сделать очередной шаг. Он сосредоточился на дыхании, на преодолении усталости, на простом действии – оставаться в движении. Скотт мог испугаться, когда Макалу Го и его шерпы прошли вперед, и он оказался последним альпинистом, шедшим к вершине в то утро.

Вскоре Скотт достиг небольшого выступа – Южной вершины Эвереста – и посмотрел вперед на изрезанный гребень. Анатолий прошел Ступень Хиллари и закрепил веревку для клиентов. Скотт увидел девять или десять альпинистов, ждавших у основания ступени, чтобы воспользоваться веревкой. Несколько альпинистов наверху Ступени тоже ждали, когда путь освободится, чтобы пройти вниз. «Когда Скотт добрался до Ступени и поднялся на нее, никто не обсуждал измученный вид Фишера, – напишет потом Джон Кракауэр о встрече со Скоттом. – Никому из нас не пришло в голову, что он может быть в беде».

Джон достиг вершины Эвереста и теперь возвращался на Южное седло. Анатолий Букреев совершил успешное восхождение и теперь спускался. Позже он вспоминал, как обсудил со Скоттом свое намерение быстро спуститься в лагерь IV, отдохнуть и быть готовым идти наверх, если потребуется помощь клиентам.

Поднимаясь по предвершинному гребню, Скотт увидел выше остальную часть своей команды вместе с Робом Холлом, клиенткой Роба Ясуко Намбой и несколькими шерпами из «Консультантов по приключениям». Скоро к нему приблизились товарищи по команде: Нил вел Сэнди, Лин, Шарлотту и Тима. «Мы со Скоттом протягивали руки, касались рукавицами, приветствуя друг друга, – вспоминал Нил. – Перебросились несколькими словами. Мои мысли были такими: “Поторопись, доберись до вершины, развернись”».

Было 3:30 пополудни, очень поздно для того, кто находится так высоко на Эвересте. Скотту не было нужды идти дальше – его клиенты уже спускались и были ниже него. Лопсанг все еще ждал на вершине, но он бы увидел, если бы руководитель экспедиции развернулся, и догнал бы его. Но Скотт был почти у цели. Еще десять минут, чтобы достичь вершины Эвереста, может быть, десять минут, чтобы сделать несколько фотографий, потом еще пять или десять минут, чтобы вернуться в точку, где он