Шрифт:
Закладка:
Билли и Барри тут же бросились к ней.
– Питер, кретин! – завопил Билли.
Алекс, внимательно глядя на нее – так энтомолог изучает некий новый экземпляр мухи, – спросил:
– Мисс Ньютон, вам ведь, наверное, медицинская помощь нужна?
– ПИТЕР!
– Питер не виноват, – простонала Клара. – Я сама виновата, надо было быть внимательнее.
– Может, мне все-таки сбегать за доктором Кардью? – снова предложил Алекс. – Он меня отлично от запоров избавил.
– Нет, нет, никуда бежать не нужно. У меня уже все в порядке. – Ох, как бы заставить их прекратить эту суету вокруг меня!
Питер, впрочем, даже с места не сошел. Даже не пошевелился. Несколько минут он смотрел прямо на Клару, потом покачал головой, словно его одолевали ужасные мысли, и выбежал за ворота на улицу, приминая траву своими ботинками. Трава тут же снова пружинисто выпрямилась, и Клара, словно очнувшись, крикнула вслед:
– Куда ты, Питер? Пожалуйста, не уходи! Мне, честное слово, совсем не больно!
Он даже не обернулся.
Через некоторое время дети продолжили игру, и Клара тоже к ним присоединилась, но получалось у нее плохо. Ее терзала мысль о том, куда ушел Питер. Нельзя же допустить, чтобы у нее пропали уже двое детей!
Питер вернулся только к ланчу, но до конца дня явно избегал Клару и не желал с ней разговаривать. Не сказал ей ни слова ни за ланчем, ни за чаем. И ведь это не я в него мяч метнула. Это он нарочно отбил его в мою сторону, – думала она. – И к тому же я все-таки понимаю, что это несчастный случай…
Когда Клара за столом попросила Питера передать ей соль, он сделал вид, что не слышит, и в итоге Барри заорал ему прямо в ухо: «Она просит тебя передать ей соль, дубина!»
И Питер протянул ей солонку, но с таким видом, словно ему хотелось и солонкой этой в нее швырнуть.
* * *
– Питер всегда был странным, – сказала мисс Бриджес. Она весь уик-энд что-то пекла и сейчас, бросив горстку имбирного печенья на тарелку, вздохнула с облегчением: – Ну вот, остатки нам к чаю.
– Вам так кажется? – удивилась Клара. – Странно, ведь у него единственного сохранился контакт с кем-то из родственников, и можно было бы предположить, что ему следовало бы проявить больше жизнерадостности.
– Иной раз такие малозначащие контакты с родственниками воспринимаются детьми весьма болезненно. Как некое напоминание о счастливой жизни с родителями. Как то, что ты потерял. Как то, чего ты так и не получил…
Мисс Бриджес задумалась, макая печенье в чай, и Клара тоже молчала и тоже макала печенье, злорадно думая, что Джулиана подобные манеры привели бы в ужас. Печенье существует не для того, чтобы его пить, Клара!
– Вы лучше расскажите мне о вечеринке. Я слышала, что вы с Джулианом допоздна танцевали и пили – прямо второе празднование победы в Европе.
– Кто вам это сказал?
– Да все.
Все – это мистер Хортон, инспектор, и мистер Соммерсби, глава опеки. Клара не помнила даже, видела ли их на вечеринке, но с другой стороны там было столько незнакомых ей седовласых мужчин в строгих костюмах…
– Да, мы отлично повеселились, – сказала она, думая о том, что была бы счастлива никогда больше об этой вечеринке не вспоминать.
* * *
Отношения с Питером не давали ей покоя, и сдаваться она отнюдь не собиралась. Ей хотелось любым доступным способом все наладить еще до свадьбы, но если это окажется невозможно, то хотя бы до начала следующего учебного года. У нее оставалось не так уж много времени, чтобы привести мальчика в порядок: скоро ему исполнится шестнадцать, и он покинет Сиротский дом, сразу оказавшись лицом к лицу с огромным жестоким миром.
Бóльшую часть времени Питер торчал у себя в спальне, и Клара даже толком не знала, чем он там занимается, но старательно таскала ему целые рулоны бумаги для рисования, надеясь, что он все-таки именно рисует.
Когда он смотрел на нее, выражение его лица оставалось по-прежнему холодным.
– Ты перестань беспокоиться, Питер, насчет того, что сделал мне больно. Я к таким мелочам… – Как она собиралась назвать себя? Нечувствительной? Несокрушимой? Улыбка чуть изогнула уголки его губ. – Совершенно невосприимчива. И потом, игра есть игра. Тем более крикет! – Улыбка Питера моментально сменилась хмурой гримасой.
Он взял принесенную Кларой бумагу, и она, не сдержавшись, язвительно заметила:
– Спасибо!
Он немного подумал, потом согласно кивнул, и у нее не хватило духу пояснить, что она его вовсе не благодарит, а просто «ловко» подсказывает, что это он должен был поблагодарить ее.
Глава тридцать первая
Алексу давно хотелось сходить в лондонский Музей естественной истории, и Клара чувствовала, что должна хотя бы этим возместить ему то, что тогда из-за нее они пропустили праздник в его новой школе. Остальные дети, возможно, тоже с удовольствием поехали бы, но Клара решила, что пора – и пора уже давным-давно! – Алексу получить хоть что-то только для себя одного.
У потенциальных усыновителей Алекс, похоже, интереса никогда не вызывал, и Клара в итоге догадалась, по какой причине. Одно дело сирота, но совсем другое – брошенный ребенок при живом отце-пьянице; с таким никому дела иметь не захочется: вдруг этот папаша вновь возникнет в жизни мальчика неизвестно откуда?
Джуди выразила желание пойти в музей вместе с ними – если, конечно, они не против, – и сказала, что в этот день у них в школе как раз спортивный праздник, а она, человек абсолютно неспортивный, для таких праздников никак не годится. Конечно же, они были не против и договорились встретиться у входа на станцию метро «Саут-Кенсингтон», где какой-то человек играл на аккордеоне. Алекс купил там себе первую в жизни горсть жареных каштанов и вынес приговор:
– У жареных каштанов запах гораздо лучше, чем вкус!
– Как и у многого другого на свете! – подхватила с улыбкой Джуди, внезапно появившаяся прямо перед ними.
Клара заметила, что, несмотря на улыбку и яркую помаду, Джуди выглядит страшно усталой и какой-то нездоровой; на каждой щеке у нее красовалось целое созвездие то ли каких-то пятен, то ли синяков. А может, дело было в дурацком хлопчатобумажном шарфе, которым
