меня. Я не могу вместе с ними делать абсолютно все. Но я непременно устрою для них праздник, и мы отметим успешное поступление Алекса. Но только не в эту субботу, а когда у меня будет время. С Алексом всегда можно договориться.

Айвор что-то пробормотал.

– Что ты сказал?

Сквозь стиснутые зубы Айвор выговорил:

– Это именно тот случай, когда нужно совершить определенное усилие. Алексу свойственно просить о малом – он мало и получает. Он такой нетребовательный, что его начинают игнорировать.

– Но ведь я же постоянно совершаю усилия, Айвор. Речь идет только об одном вечере. Об одном-единственном для меня самой. А как обращаться с Алексом, я и сама прекрасно знаю; спасибо тебе большое за совет.

Кто, собственно, поставил Айвора здесь главным? Кларе он порой казался неким строгим ангелом у нее за правым плечом, который тут же вмешивался, стоило ей выбрать путь, который казался ему недостаточно святым.

Глава двадцать девятая

Утром того дня, когда должна была состояться вечеринка, Клара отвела младших в библиотеку, велела им поискать еще книжки про медведя Руперта, вернула библиотекарю книги по садоводству, которые Терри читать так и не стала, а затем она отвела Билли и Барри в хирургическую клинику на свидание с рыбками Билли и Барри-2. Рыбки были живы-здоровы – доктор Кардью отлично умел заботиться не только о людях, – и мальчики тут же принялись им что-то нашептывать, прижимаясь лицом к стеклянным стенкам аквариума. Даже Клара, глядя на это, вдруг ощутила приступ любви к золотым рыбкам. Возможно, это совсем неплохо – не иметь никакой памяти, размышляла она. Во всяком случае, в данный момент рыбки явно не чувствовали себя несчастными.

Близнецам она, впрочем, велела поторопиться: днем должна была приехать Джуди, и Клара собиралась вместе с ней пойти в салон «Прически от Берил», самую лучшую парикмахерскую Лавенхэма.

Однако Джуди не приехала ни в двенадцать, ни в час, и Клара начала беспокоиться. А в половине второго направилась к телефонной будке. Она была почти уверена, что либо раздадутся бесконечные долгие звонки, либо трубку снимет Артур, но ответила ей сама Джуди:

– Клара, я не приеду.

Клара тщетно пыталась скрыть охватившее ее разочарование – отнесись к этому спокойно, вы же взрослые люди. Но «отнестись спокойно» оказалось нелегко.

– Что случилось?

Ведь она-то помогала Джуди перед свадьбой: платье из парашютного шелка, букет, торт с картонными перегородками. Помогала, хотя ее собственное сердце было порвано в клочья.

– Жуткая мигрень, – прошептала Джуди, но Клара, державшая ушки на макушке, догадалась сразу.

– Вот как? Мигрень? А не… Артур?

Голос Джуди донесся как бы издалека.

– Ш-ш-ш. Я же говорила, что в этом отношении у меня все в порядке.

– Что-то у тебя в последнее время мигрени больно участились! – Это прозвучало резко, почти грубо, но Клара и хотела ответить резко. Она Джуди больше не верила. С чего это вдруг у нее сегодня разыгралась мигрень? Что он там с ней сделал на этот раз?

– Да, то и дело случаются. Прости, Клара, мне очень жаль.

Клара невольно смягчилась. Голос Джуди звучал так печально. Может, у нее действительно мигрень? Может, и правда Артур переменился, как и говорила Джуди? Все-таки раньше она никогда Кларе не лгала.

– Но мне так хотелось, Джуди, чтобы сегодня ты была со мной!

И Клара вспомнила о другой своей помолвке. Они праздновали ее все вместе – она, Джуди, Майкл и его эскадрилья. Это был ноябрь 1944-го. Они забирались на уличные столбы, они что-то орали, они вели себя, как мальчишки, эти триумфаторы-иностранцы, они даже в Темзу собирались прыгнуть, и Клара с Джуди с трудом упросили их этого не делать. Тогда они отыскали какие-то лодки, сделанные в форме уток, сели на весла и стали кататься по пруду. Господи, сколько же они тогда смеялись…

Я люблю тебя, помни об этом, что бы ни случилось.

Неужели Майкл действительно это сказал? Что бы ни случилось? Словно знал.

Сосредоточься, сосредоточься на Джулиане. На том, что скоро ты станешь миссис Уайт. На том, что твоя жизнь тогда станет значительно легче.

– У вас и без меня получится замечательная, веселая вечеринка. – Это Джуди сказала каким-то совсем уж задушенным голосом.

* * *

Повинуясь внезапному порыву, Клара обратилась к Аните Кардью и попросила ее сходить с ней в парикмахерский салон. Как ни странно, Анита сразу согласилась, и Клара тут же задумалась: уж не совершила ли она ошибку? Они с Анитой действительно почти подружились, но это были совсем не те естественные и спокойные отношения, какие с давних пор существовали у нее с Джуди, когда они предугадывали чуть ли не каждое слово друг друга, а некоторые их излюбленные выражения заставляли обеих буквально плакать от смеха.

К двум часам дня Анита и Клара уже сидели рядышком в салоне и листали модные журналы. Клара была решительно настроена как можно скорее подружиться с Анитой, продемонстрировав себя с наилучшей стороны. Ведь только сейчас, когда они впервые пошли куда-то вместе, ей стало вдруг ясно, что вообще-то они, можно сказать, едва знакомы.

Анита презрительно морщилась, разглядывая в журналах карандашные рисунки различных причесок.

– Вот скажи, ты, например, могла бы так уложить волосы? – спросила она, ткнув пальцем в какую-то особенно безобразную укладку.

– А я как раз на сей счет и размышляю, – бодро откликнулась Клара и представила себе выражение лица Джулиана, если она заявится на вечеринку с обесцвеченными на голливудский манер волосами. Он, помнится, разнервничался, даже когда она всего лишь приколола брошку не на ту сторону пальто.

– Ты бы тогда стала похожа на эту ужасную миссис Гаррард! – хихикнула Анита. Поскольку раньше они никогда не делились своими чувствами относительно «ужасной миссис Гаррард», Клара обрадовалась: хорошо, что хоть это их явно объединяет.

У парикмахерши Берил одна сигарета торчала изо рта, а вторая, запасная, была заткнута за ухо. Ее собственная прическа тоже не внушала ни вдохновения, ни доверия – казалось, ее волосы живут отдельно от нее, собственной жизнью; с другой стороны, как говорится, нищим выбирать не приходится; особенно если речь идет о сельской парикмахерской.

– Ты никогда не рассказывала мне о том, как пережила войну, Клара, – вдруг задумчиво промолвила Анита, глядя, как Берил собирает свои расчески и кисти, то и дело роняя пепел на ковер.

– Да особенно и рассказывать-то не о чем. – Клара понятия не имела, что довелось пережить самой Аните в том концлагере, но она видела немало документальных репортажей – их обычно показывали в кинотеатре перед