Шрифт:
Закладка:
Ну и ладно! Значит, в воздухе все еще пахнет грозой.
Сиротский дом «Шиллинг Грейндж»
ОТЧЕТ № 8
Пег Черч
Дата рождения:
Днем рождения Пег считается 1 апреля, именно в этот день ее подкинули на крыльцо церкви в Бостоне, Линкольншир, вложив в сверток всего лишь морскую раковину. И больше никто ничего о ней не знает.
Это случилось в 1942 году, Пег было тогда примерно полгода, так что сейчас ей, наверное, лет семь или восемь.
Происхождение:
На внутренней стороне раковины кто-то написал: «Пожалуйста, позаботьтесь о моей драгоценной Пег».
Здоровье/внешность:
У Пег мышиного цвета волосы и карие глаза. Ей очень нравятся косы. Сейчас она ждет, чтобы у нее выросли новые передние зубы. Одного солнечного луча, кажется, достаточно, чтобы Пег вся стала золотисто-коричневой, как орех. Волосы у нее моментально выгорают, так что она превращается почти в блондинку.
Пег не говорит. Совсем. Нам всем кажется, что дело тут не в медицине. Скорее всего ее неспособность – или нежелание? – говорить носит эмоциональный характер.
Еда:
Ест она мало. Грызет потихоньку, как мышка. А вот варенье и джемы она очень любит. Джем на хлебе. Бисквит с вареньем. С вареньем она съест, наверное, что угодно. А вот бульон из мясной пасты «Боврил» Пег просто ненавидит.
Хобби/интересы
Пег обожает танцевать, прыгать через скакалку и слушать, как Рита играет на фортепиано. Еще она любит играть в классики и в резиночку.
Другое:
Пег любит, взяв меня за руку, гулять по окрестным полям. А еще она любит строить из снега иглу. И, конечно, обожает свою морскую раковину.
Глава тридцать третья
Стоял чудесный летний день; солнце поднялось уже высоко, и его лучи пробивались даже сквозь густую листву деревьев. Клара и Пег выбрали новый путь для прогулки – сперва по деревенской грунтовой дороге, а потом через поля. Пег собирала хорошенькие камешки, карабкалась через калитки и ласково улыбалась Кларе, что бы та ни сказала. Она вообще была отличным компаньоном. А у Клары не выходил из головы ее вчерашний разговор с Айвором. Вот дурак, – думала она. Интересно, что же он хотел от нее услышать о Джулиане, ее будущем муже? Он же должен понимать, кому ей полагается хранить верность! Но где-то в глубине души она была способна думать только о нем, об Айворе… и каждый раз при этом испытывала глупое желание – то самое, которое часто у нее возникало, когда она была с ним: ни о чем не говорить, а крепко его обнять и просто быть…
Они гуляли уже довольно давно, когда Пег вдруг потянула Клару за руку и куда-то указала. Оказалось, что впереди мистер Гаррард со своей собакой. Клара невольно застонала и замедлила шаг. Пег захихикала. Но мистер Гаррард явно их поджидал и был намерен дождаться.
– Господи, ему-то что от нас нужно? – сердито пробормотала Клара. Нет, надо было пойти прежним путем! Еще не хватало – с Гаррардами на прогулке встречаться!
– Здравствуйте, дамы! – приветливо поздоровался мистер Гаррард и даже шляпу приподнял, словно он и его жена ни разу за последние полгода не посмотрели на Клару с глумливой усмешкой. Костюм на нем был фантастически неподходящим для летней прогулки: под пиджаком был еще и жилет, а из кармашка жилета выглядывали часы, отражая солнечный свет таким ярким пучком, что Клара на мгновение ослепла. – Как приятно видеть вас совершающими моцион!
– Добрый день, мистер Гаррард, – весело откликнулась Клара, уже зная, что будет дальше. Она, черт побери, знала это отлично!
– Ну а ты, малышка, что молчишь? – спросил мистер Гаррард. – Неужели ты со мной так и не поздороваешься?
– Ее зовут Пег, – сказала Клара и почувствовала, что Пег еще крепче стиснула ее руку.
– Здравствуй, Пег.
Пег таким мечтательным взглядом уставилась на купу деревьев невдалеке, словно хотела превратиться в одно из них или раствориться в их зеленой листве.
– А телят ты видела? – прочирикал мистер Гаррард. – Такие хорошенькие!
Клара, которой никогда не приходило в голову считать коров красивыми, сказала, что телят они, наверное, пропустили. А мистер Гаррард все смотрел на Пег, и она словно съеживалась под его взглядом, становясь совсем крошечной.
– Ну, что же ты молчишь? Язык проглотила? Или его кошка съела?
– Пег сегодня ни с кем не разговаривает, – сказала Клара. У нее не было ни малейшего желания что-либо ему объяснять. Да и с какой стати? И с какой стати Пег что-то должна о себе рассказывать первому встречному?
Берти скакал вокруг них в лихорадочном возбуждении, и дальше они потащились уже втроем, причем держались совсем близко друг от друга, и Клара тщетно пыталась придумать, как бы им отвязаться от мистера Гаррарда.
– Возможно, люди с большей добротой относились бы к детям из Грейнджа, – заметил он, – если бы те хоть немного умели себя вести.
– Пег прекрасно умеет себя вести! – сердито возразила Клара и подумала: может, сказать ему, что это его пес ведет себя совершенно невоспитанно? Берти и впрямь был чересчур взвинчен, и у Клары из какого-то уголка памяти всплыло чье-то упоминание о том, что телята и собаки – комбинация не слишком удачная. Впрочем, решила она, мистер Гаррард ведь местный, так что, наверное, в его присутствии они могут чувствовать себя в безопасности.
– Ну, это я так, между прочим.
– Просто в данный момент Пег нечего сказать. – Клара нарочно подчеркнула это «в данный момент», словно в любой другой момент Пег запросто могла бы разразиться шекспировским монологом.
И тут случилось нечто совсем уж странное: именно в данный момент впервые за все то время, что Клара знала Пег, девочка заговорила, а точнее, начала издавать такие звуки, каких Клара в жизни не слышала – то ли визг, то ли хрип, то ли стон, то ли вой. В общем, это было нечто ужасное.
– Что с тобой, Пег? – перепугалась Клара.
Лицо Пег окаменело от ужаса. Ее рот сам собой то открывался, то закрывался, а потом она вдруг выдохнула: «Ко-о-вы!»
О Господи! Коровы!
И буквально через пару секунд оказалось, что сзади они уже наполовину окружены коровами. Коровы наступали, их, должно быть, взбудоражил Берти. Их было много, и они топотали, словно подкованные лошади. Кларе этот топот показался похожим на далекие, но
