Драконы были готовы продолжить прогулку, но мы уговорили их остаться на этой поляне. Начался долгий процесс обмена образами. Это было непросто, ведь наши образы были для драконов часто непонятными, а их — для нас. Нам пришлось составлять что-то вроде словаря: сначала формировали образ, а затем показывали объект в реальности. Это занятие оказалось хорошей тренировкой для ума.

Мы с Софи решили передавать своим драконам одинаковые образы и обсуждать полученные ответы. Танагра и Бриан так же стали координировать передаваемые картинки, что позволяло нам обсуждать полученную информация и совместно интерпретировать её. Лидия активно участвовала в обсуждениях и азартно делала предположения о смысле посланий, и подавала нам идеи для следующего образа.

Наверное, до полуночи мы вели непростой, но интересный разговор. Когда мы устали, мы стали готовить поляну к ночёвке. Я сдул ветром весь снег с нашего пятачка, Софи прогрела и высушила землю. Все имеющиеся у нас вещи мы постелили на землю в качестве подстилки. Затем я создал воздушный купол, ограничивающий движение воздуха. А потом мы совместными усилиями из большого камня, который нашли здесь, сделали печь. Из обычного булыжника получился крайне неэффективный артефакт обогрева, но мы запитали его напрямую от драконов, слегка отомстив им за их шутку над нами. Не хотели нести нас в город, пусть теперь согревают. Эту мысль я постарался донести до Бриана.

Мы улеглись поближе к камню, прижавшись друг к другу поплотнее. Вскоре с двух сторон к нам легли драконы. И в этот момент я получил очень яркий и чёткий образ: там фигурировал я, наша компания на этой самой поляне и купол, под которым тепло. Драконы тоже хотят в тепло, но не помещаются внутрь. Я рассмеялся.

— Ты чего хохочешь? — буркнула Софи.

— Бриан сейчас мне посоветовал не быть жмотом и растянуть купол пошире, чтобы он с Танагрой могли погреться.

— Ого! А как ты всё это понял? — спросила Софи.

Я подробно описал картинку и эмоциональный ряд. Внезапно подскочила Лидия и возбуждённо прокричала:

— Вы всё делаете неправильно! Мучаетесь с этими образами. Вот как, например, вы узнали, как зовут ваших драконов? Не образами же они вам передавали: «Здравствуй, человек! Меня зовут Бриан!»

Мы с Софи посмотрели друг на друга с удивлением.

— И правда, как? — спросила Софи.

— Это знание просто появилось в моей голове, вот и всё. Когда ритуал закончился, я просто знал, что этого дракона зовут Бриан.

— Может быть, вы как-то сможете обменяться такими готовыми знаниями?

— Если бы я знала как, — протянула Софи.

— Ну, — в задумчивости сказал я, — мы тогда были под воздействием ритуала, и с восприятием реальности происходило что-то странное, но я подумаю об этом.

В этот момент Бриан начал недовольно стучать хвостом по земле, так что земля задрожала под ногами. Дракону надоело слушать наши разговоры, и он хотел в тепло. Я погладил крылатого ящера по боку, чтобы его успокоить, и растянул купол пошире. Бриан и Танагра сразу же прилегли рядом с нами. Я почувствовал, как они довольны. Мы быстро согрелись и уснули.

Глава 20. Кайтрих

Это была необычная ночь, которая запомнилась мне невероятно реалистичным сном. Я понял, как это быть не человеком: чувствовать и воспринимать мир иначе, испытывать непривычные желания и потребности. В этом сне я был пассивным наблюдателем, проживал чужую жизнь, смотрел на мир чужими глазами.

В первый момент я осознал себя маленьким и слабым. Вокруг было сумрачно, но уютно. Откуда-то доносились писк и возня. Вскоре послышался топот, и в поле зрения появились огромные ноги с гигантскими когтями. Когти казались огромными, они в длину были намного больше меня. Откуда-то сверху упала большая рыба, её запах был невероятно приятен. Я подошёл к ней и откусил кусочек от серебристого бока. Вскоре к еде присоединились такие же, как я, мои братья и сёстры. Очень быстро рыба была съедена, даже костей не осталось. Огромные ноги ушли. Время от времени их обладатель возвращался, принося с собой что-то вкусненькое.

Я играл с братьями и сёстрами, мы постепенно росли. Спустя время мы начали выбираться из родительской пещеры. Мир за пределами дома был огромен и невероятно красив. Уходящие за горизонт лес, разрезанный широкой лентой реки, высокие пики гор — всё это вызывало восхищение. Я любовался природой чужого мира и поражался тому, как много цветов способны разглядеть мои глаза, насколько они зорки. Даже небольшой камень далеко внизу, у подножия горы был виден, как будто лежал у моих ног.

Моя пещера находилась высоко в скале, и спуститься вниз было непросто. Но острые и крепкие когти легко вонзались камень. Я наперегонки с братьями ползал по склонам. Трудно оценить бег времени во сне, но мне показалось, что прошли многие годы. Дракончик, глазами которого я смотрел на мир, рос очень медленно. Ему было хорошо, он был счастлив. О нём заботятся взрослые драконы, его дни наполнены играми и изучением мира.

Он с братьями уже давно разведал дорогу на песчаный пляж большой реки. Там в ласковой воде они научились ловить рыбу. А вскоре был пойман и первый кролик. Охота на шустрых некрупных животных доставляла особое наслаждение, она превращалась в догонялки и прятки. Помогала в этом недавно освоенная способность: если напрячь зрение, то в лесных зарослях становятся хорошо видны красноватые силуэты живых существ. Единственное, что расстраивало — неумение летать. Старшие родичи говорили, что надо подождать, пока энергия Силы Мира наполнит тело.

Если поначалу я — Марк не отделял себя от дракона, глазами которого изучал мир, то со временем полностью осознал себя как самостоятельную личность. К тому моменту, когда старшие драконы стали объяснять подрастающему поколению о Силе Мира, я уже полностью понимал происходящее и осознавал, что Бриан знакомит меня со своей жизнью. А вот чтобы понять, что Сила Мира — это и есть магическая энергия, мне потребовалось время. Как выяснилось, полёт драконов невозможен без магии. Они слишком тяжелы и велики, что бы полагаться исключительно на крылья. И прежде чем дракон освоит искусство полёта, мощь огненного дыхания и строительство пещер, ему надо познать суть Силы.

Это оказалось непросто и очень долго. Десятилетия уходят у драконов на постижение этой науки. Их разум отличается от людского, их мысли тягучи и образны. Им некомфортно мыслить терминами и категориями. В стремлении понять суть силы мира они изучали проявления этой