Шрифт:
Закладка:
Уговорить драконов надеть сёдла оказалось непростой задачей. Они то начинали с нами играть, то недовольно рычали, то демонстративно уклонялись. Лишь спустя два часа нам с Софи удалось закрепить седло на Танагре — она оказалась чуть более терпеливой. Софи с трудом уселась в седло, и Танагра, наконец, поняла, чего от неё хотят. Взлетев, она сделала небольшой круг над нами, вызвав восторженные крики детворы. Бриан, видя это, тоже осознал нашу задумку, хотя не сразу согласился.
Лидия, как выяснилось, вызывала у драконов полное доверие, и они спокойно позволяли ей суетиться рядом с упряжью. А вот когда мальчишки попытались подойти поближе, драконы громко зарычали, и Танагра даже выпустила клуб дыма из ноздрей, что заставило наблюдателей тут же отступить на несколько шагов.
Когда мы наконец уселись в седлах, надёжно закрепили багаж и приготовились к полёту, драконы неожиданно отказались подниматься в воздух. Вместо этого они повернули к дороге и потопали на запад, хотя наш путь лежал на юго-восток. Это было фиаско.
Сначала мы недоумевали, но когда со стороны толпы послышался смех, нас охватило чувство обиды. Когда город окончательно исчез из виду, я уловил от Бриана послание, полное веселья. Оказалось, драконы попросту подшутили над нами. Когда мы осознали, что они просто развлекались, уловили ещё один сложный для понимания посыл. Очевидно, что драконы, как и мы с Софи, координировали свои действия и передавали одну и ту же информацию
Сложно сказать, сколько времени мы пугали встречных путников своим неуклюжим шествием, но постепенно, по крупицам, нам всё-таки удавалось налаживать взаимопонимание. Когда драконы были рядом, эмоциональный обмен проходил легко, но наладить более глубокий способ связи у нас пока не получалось.
Драконы не понимали человеческую речь, но с интересом наблюдали за тем, как мы разговариваем. Возможно, они понимали, что звуки, которые мы издаём, имеют смысл. Способ общения драконов нам не подходил, вероятно, по физиологическим причинам. Мы с Софи не сразу поняли, что за шум и треск возникает у нас в голове, когда драконы смотрят на нас. Мы пришли к выводу, что они между собой общаются телепатически, передавая информацию, закодированную в эти звуки и шумы.
Мыслеобразы, которые иногда удавалось передать и получить от драконов, были лучшим способом диалога, но, как всегда, было огромное но. Дело в том, что люди и драконы видят и чувствуют мир совершенно по-разному. Например, когда Бриант доносил до меня, что он хочет съесть свинью, я не мог понять, почему хрюшка так странно выглядит. Даже не буду упоминать про цвет шкуры и восприятие объёма — как неотъемлемая часть образа свиньи шёл ещё какой-то энергетический каркас, существенно отличавшийся от того, что видят одаренные магическим зрением. Дополняли картину мыслеобраза букет запахов и привкус крови.
Пока драконы шли на запад, мы пытались донести до них, что нам нужно на юг, в огромный город, где большая река впадает в море. А драконы слали нам образы своей долины и как им там хорошо, а с нами будет ещё лучше.
На четвёртый час пешего пути драконы остановились на привал и любезно позволили нам слезть. У нас оставалось ещё два часа светлого времени, за это время мы точно не успеем добраться до Сольриха, хоть и кажется, что идут они неспешно, но на самом деле пешком дракон не уступает в скорости лошади.
— И что делать будем? — спросила Софи.
— Надо налаживать контакт и как-то договариваться. Мы почему-то решили, что драконы будут нас слушаться, хотя они несоизмеримо сильнее нас.
— Да уж, это было самонадеянно с нашей стороны, — согласилась Софи.
— Но Брайна ведь слушается Тамерис, — заметила Лидия.
— Не думаю, что Брайна подчиняется Тамерис, скорее всего они как-то научились договариваться, — сказал я.
— Насколько проще с лошадью — сел и езжай куда хочешь, а тут обладатели собственной воли. Они решили, что им будет интереснее в их горной долине с новыми игрушками-человечками, — раздосадовано сказала Лидия.
В это время Бриант оттолкнулся от земли и взлетел.
— Они явно издеваются над нами, вон ему надо, и он полетел! — надула губы Лидия.
— Не думаю, что они хотят нас обидеть, — возразила Софи. — Скорее всего, они просто хотят нам что-то показать.
Рыжеволосая волшебница подошла к почти рыжей драконихе и начала гладить её по голове. Танагра с удовольствием принимала ласку и, как кошка, подставляла Софи ту сторону головы, где нужно было почесать.
— И что мы будем делать здесь, в лесу, без снаряжения и запаса еды? — спросила Лидия.
Я не ответил, потому что в этот момент получил мысленный образ от Бриана: заяц изо всех сил мчится по лесу в нашу сторону. Я подготовил Стрелку света, помня о том, что после ритуала мощь заклинаний заметно выросла, и вложил в контур заклинания минимум энергии. Пришёл ещё один образ, из которого я понял, что заяц вот-вот выскочит на нашу полянку. Через пару мгновений Стрелка света устремилась к ушастому.
— Ну вот, Лидия, теперь у нас есть еда, — сказал я, держа за ногу безголового грызуна.
Я разметал ветром сугробы снега на небольшом пятачке, а Софи зажгла магический огонь. Рядом с почти бесконечным источником энергии не нужно было беспокоиться о таких мелочах, как дрова.
Пока я разделывал зайца, вернулся Бриан. Он принёс небольшого оленя. Приземлившись в стороне от нас, дракон откусил от туши половину, оставив вторую часть для подруги. Для драконов процесс питания — интимный, они предпочитают насыщаться в одиночестве.
Пока ел Бриан, Танагра легла на землю так, чтобы не видеть его, и в то же время закрывала нам обзор в ту сторону. Вскоре драконы поменялись местами, Танагра ела а Бриан закрывал ее. Сами скрывались от нас, но при этом с любопытством наблюдали за процессом приготовления зайца и за нашим обедом.
— Жаль, что нет ни соли, ни других приправ, — с сожалением вздохнула Лидия.
— Пока горячий, и так хорошо, — ответил я.
Когда с зайцем было покончено, Лидия спросила:
— И что дальше?
— Что, что? — огрызнулась Софи. — Договариваться будем.
