Шрифт:
Закладка:
– Что?! – Я не могла поверить своим ушам. – Так ты человек моего отца?! И… Следовательно все твои ухаживания, и все твои слова… Все ради этого?!
Оливер весь обмяк в своих путах, и даже голову опустил, будто бы ему и вправду было стыдно.
– Ко всему прочему, твой отец поручил мне оберегать тебя… Но… Ты теперь конечно не поверишь, но мои чувства к тебе - настоящие. Их не было сначала. Но потом они возникли. Я думал, что буду просто следить за тобой, и тебя охранять. Но кто же знал, что я влюблюсь?!
Первым делом мне захотелось плакать, потом смеяться.
– Ты человек моего отца. – Повторила я. – Ты человек моего отца. И он, посредством тебя, наблюдал за моей жизнью… Впрочем. Там ведь и смотреть то особо не на что было. Серые будни, одно и то же… Одиночество… И все же, ты наблюдал!
Оливер снова напрягся. Глаза его опять смотрели на меня, однако сейчас взгляд этот был совсем иным, более твердым и немного безумным.
– Такова была моя работа, Сара. Но я правда тебя люблю, и готов отдать свою жизнь за тебя. И я бы действительно, увез вас с Алисой туда, где Григорович бы не нашел.
Я ощущала, как туман мерзко щиплет ноздри. Из-за сильного металлического привкуса во рту, мне казалось, что вся слюна там заменилась кровью. Может так оно и было. Грязно-серая мгла разрушает… не быстро, но постепенно. В легких моих сейчас происходят страшные изменения, хоть я этих изменений еще пока не чувствую. Но через какое-то время обязательно почувствую. Впрочем, может ли туман причинить вред организму одержимого человека? Возможно тварь, сидящая внутри меня, попытается каким-то образом защитить свою оболочку? Может-быть, мне лучше позволить ей выйти наружу сейчас, и покончить уже со всем этим?
Дурацкие мысли. Я ведь еще не отыскала Марка, и не спасла Алису. Мне стоит держаться хотя бы ради них двоих!
Обрушившийся сверху голос матери оглушил меня, и вырвал из тягостных раздумий.
– Так ты готов умереть за мою дочь? А прямо сейчас, хочешь? – От призрачного смеха, казалось, задрожал потолок. – Или… Поступим веселее. Сейчас я отпущу тебя. И ты отправишься к моему мужу, и расскажешь ему обо мне. И уверишь его в том, что когда-нибудь я и за ним явлюсь. Как тебе такое, Оливер? Ты готов выполнить мою маленькую просьбу? Думаю, для тебя это будет несложно. В конце концов, именно в этом ведь и заключается твоя работа.
Пряди волос блуждали по шее Оливера, забирались ему под рубашку, нежными прикосновениями целовали лицо… Мужчина нахмурился.
– Ты убьёшь ее? – Задал он короткий вопрос туману.
– Скорее всего – да. – Ответила моя мать. – Но муж мой должен узнать об этом. Посему, тебя я пока убивать не намерена.
Оливер, в который раз, отчаянно попытался разорвать свою волосяную клетку, но, как и все его прочие попытки, эта не возымела никакого успеха. Тогда, он выдохнул сквозь плотно сжатые зубы, и произнес:
– Вот сейчас я безумно жалею, что Григорович не проводил надо мной никаких экспериментов, что не наделил меня какой-нибудь силой, которая пусть даже изуродовала бы меня, но все же – это сила. Я очень жалею, что не способен изменить что-либо… Сара.
– Да не дергайся же ты! – Раздраженно вымолвила скрываемая туманом, а может быть и являющаяся его частью, моя мать. – Здесь, в сумеречном промежутке, пространство в какой-то степени подчиняется мне… Сейчас, Оливер, ты, моими особыми путями отправишься к своему хозяину, и доложишь ему обо всем. Ты готов?
– Нет…
– Это не имеет значения.
– Клянусь, Сара! – Неожиданно воскликнул Оливер. – Я бы защитил тебя сейчас, если бы мог! Я бы сделал все, что угодно.
Может быть и так, подумала я. Может, это и правда. Да только уже поздно, Оливер. Прощай… Скорее всего, прощай навсегда.
Пол под моими ногами задрожал. Почувствовав это, я начала медленно отступать к двери. Послышался громкий треск ломающихся досок. Между Оливером и Алисой вдруг выросла ржавая металлическая труба, из которой валил черный дым… По виду, эта труба была очень похожа на водопроводную, однако имела достаточную ширину, дабы вместить в себя несколько человек. Сначала, труба застыла на определенном уровне, между полом и потолком. Потом внезапно снова ожила, и начала извиваться будто змея. Оливер смотрел на нее с холодным страхом в глазах. Волосы постепенно отпускали его, и когда отпустили полностью, труба на него накинулась, и он за несколько секунд исчез в ее черном зловонном зеве…
После этого труба, продолжая извиваться и изрыгать черный дым, от которого в комнате порядком потемнело, скрылась под изломанными досками пола.
– Вот и все. – Пропела моя мать. – А теперь дочь, вернемся к тебе.
Алиса развернулась в мою сторону, и медленно двинулась вперед…
***
Искалеченное, спящее девичье лицо, и пляшущие, жуткие, красно-белые волосы… Все это, словно бредовый страшный сон. Может быть, это сон и есть...
Тело Алисы двигалось ко мне изломанной походкой марионетки. Я отступала. Что моя мать намерена совершить сейчас? Неужто убить меня? Но я не хочу умирать! Я не могу!
Тело Алисы с нечеловеческой скоростью метнулось вперед, и успеть хоть как-нибудь среагировать у меня не было и шанса. Правая нога девочки взлетела вверх, неуловимым движением мелькнула передо мной в воздухе, и после чудовищно-сильного удара в живот я буквально вылетела из комнаты, подобно тому, как пробка вылетает из горлышка бутылки шампанского. Во время этого краткого полета, комочек пережеванной полыни, вместе с несколькими крупными каплями крови, выскочил из моего рта…
Приземлилась я рядом с рельсами, на гравий… Боль в животе не давала вздохнуть. Ох черт! Как же больно! Этот удар запросто мог убить меня, или даже убил… Ведь если повредились какие-нибудь внутренние органы, то мне точно конец.
Морщась от боли и задыхаясь, я подняла отяжелевшую голову вверх. Алиса медленно выходила из комнаты. И вдруг, в этом
