похожим на моего Марко. Должно быть, о таком Марко – суровом начальнике, которого боятся подчиненные, – говорила Каталина. Но я его таким никогда еще не видела. Это только из-за работы? Или как-то связано с тем, что ночью он застал меня с Крейгом?

Может быть, он ревнует?

Хорошо бы! Если ревнует, значит, ему не все равно!

– Ты, разумеется, можешь остаться, – добавил он.

Без него – и в доме, полном Кимболлов? Ни на секунду!

– Нет, я не хочу! Хочу вернуться. С тобой.

Кажется, его это удивило.

– Ладно. Что ж, тогда собирай вещи. Такси приедет через двадцать минут.

Времени мало, но мне не терпелось отсюда убраться. Может быть, когда мы вернемся в Лос-Анджелес, все станет как раньше? Пусть не совсем как раньше – забывать тот поцелуй в библиотеке мне вовсе не хочется, – но так хочется, чтобы с Марко снова стало легко и весело!

Однако мои надежды не сбылись.

* * *

Всю дорогу домой – и в машине, и в самолете – Марко держался вежливо и отчужденно. Высадил меня у дома бабушки и дедушки, но сам даже не вышел из машины, чтобы как следует попрощаться.

Всю оставшуюся неделю он был слишком занят, чтобы со мной встречаться. Это было невыносимо. Я скучала мучительно, до боли. Как видно, Каталина была права и здесь: чтобы общаться со мной, Марко действительно приходилось перекраивать свое расписание.

Или, быть может, сейчас он нарочно загрузил себя делами, чтобы со мной не видеться. Так или иначе, я очень мучилась.

Писала ему сообщения – он всегда отвечал, вежливо и любезно. Даже подбадривал меня перед грядущей презентацией. Но то, что было между нами прежде, ушло без следа.

И я не знала, как это вернуть. Почему все так страшно переменилось? Где мой Марко?

Неужели сердится из-за Крейга? Каталина уговаривала просто с ним поговорить, но я не понимала, как начать разговор, когда он так холоден и отчужден.

Не говоря уж о том, что, если Марко меня выслушает и отвергнет, вряд ли после этого я смогу презентовать его семье свою компанию. Нет, лучше уж до презентации оставаться в подвешенном состоянии! Если Марко суждено разбить мне сердце, пусть это случится после часа Х. Я не хотела, чтобы наше дело тоже погибло – не только ради себя, но и ради него.

Так что я помалкивала – хотя думала о нем каждую минуту. И страшно тосковала.

Однажды вечером, вдоволь нарыдавшись над сценой воссоединения Арагорна и Арвен, я набрала номер Каталины.

– Сразу скажи, кого зарезать? – поинтересовалась она, услышав мой голос.

– Я люблю Марко! – В первый раз я произнесла это вслух.

– Надо же, какая неожиданность! – саркастически откликнулась она.

– Ты даже не скажешь: «Я же говорила»?

– Не-а. Точнее, скажу другое. Я тебе с самого начала говорила: как дважды два четыре – ничего хорошего из вашей затеи не выйдет.

– Когда ты говорила, что все плохо кончится, я думала, ты о том, что Крейг узнает об обмане и это разобьет мне сердце.

– Нет. Я просто видела, что между вами происходит, когда ты сама еще ничего не понимала.

– Но тогда зачем он так со мной?.. – прохныкала я, чувствуя себя жалкой и безнадежно несчастной.

– Вот моя теория: он тоже тебя любит, однако думает, что ты влюблена в его брата.

– Да как можно такое себе вообразить? Крейг – просто урод!

– Эм-м, ну не знаю, может, потому что ты битых два года за ним бегала и твердила о своей любви…

Справедливое замечание. Я ведь так и не призналась Марко, что мои чувства к Крейгу прошли без следа. Он исходит из устаревших предпосылок. Имеет ли это значение?

– Но почему ты считаешь, что Марко меня любит?

– Анна, ты потрясающий человек! И только такой козел, как Крейг, мог этого не заметить. Тебя не любить невозможно! Просто расскажи Марко все – и пусть он принимает решение, исходя из максимума доступной информации.

Я затрясла головой.

– Просто не могу поверить, что такой… такой, как он – и влюбился в такую, как я!

– Честное слово, Анна, подобного идиотизма я в жизни не слышала! А у меня богатый опыт: Стив верил, что рестлеры всегда дерутся честно, и пытался и меня в этом убедить. Но ты его превзошла!

Я села в кровати, пораженная новой мыслью. До сих пор Каталина неизменно выбивала тысячу очков из тысячи (бейсбольная метафора, которую я узнала только благодаря Марко). Что, если она права и сейчас? Может быть, плюнуть на все мои тревоги и просто ей поверить?

– Разве не ты вечно твердишь, что нельзя признаваться в любви первой? «Не спускай курок, пока в тебя не выстрелили» – так ты обычно говоришь.

– Этот совет подходит мне самой, – устало вздохнула Каталина. – Но не тебе. По-моему, Марко давно пора услышать, как ты к нему относишься.

Да, он должен услышать все! Мне было очень страшно, но я вспоминала бабушкину мудрость: «Смел не тот, кто не боится, а тот, кто преодолевает страх». Я объясню ему, как изменились мои чувства. Выложу факты на стол. И пусть принимает решение, исходя из всей полноты информации.

В горле у меня стоит огромный ком, но я это сделаю. Обязательно. Просто не смогу иначе.

– Хорошо. Я все скажу Марко. Проведу презентацию, обсужу с его отцом условия инвестирования, потом отведу его в сторонку и во всем признаюсь.

Звучит как хороший план! Прежде всего потому, что мне не придется проводить презентацию с разбитым сердцем, признавшись в любви и выслушав отказ.

И если окажется, что Марко меня не любит… Что ж, у меня, по крайней мере, останется моя мечта!

Глава 28

Вот и наступило утро презентации. Встреча была назначена в офисе «Минкс Косметикс». Всю прошлую неделю, сидя дома в одиночестве, я доводила до совершенства формулу помады и оттачивала перед зеркалом свое будущее выступление – и теперь была вполне уверена и в том, и в другом.

Расхаживая взад-вперед по приемной перед конференц-залом, я повторяла про себя: «Доброе утро, джентльмены! Сегодня я пришла сюда, чтобы рассказать вам о своей многообещающей инновации и о том, что собираюсь выстроить производство, основанное на данных новой науки – нейрокосметики…»

Взглянув на часы, я обнаружила, что уже почти пора начинать. Марко все еще не было. Может быть, и не придет? Опаздывать – это совсем на него не похоже! Но я отмела тревожные мысли и продолжила мысленно повторять речь. Еще успею поволноваться