– Врешь. Ты узнала об этом на древней родине фэйцев.

Возможно, ей не стоило спрашивать. Возможно, опасно было рассказывать отцу об этом. Не для нее. Для мира, который она покинула. Перестав барабанить, она положила руку на гладкую прохладную кожаную поверхность.

– Я слышала только эти слова, но не знаю, что они значат.

Король Осени внимательно посмотрел на нее. Он явно почуял вранье, но в глазах блеснуло и что-то похожее на восхищение.

– Бунтарка до мозга костей.

Не вставая с кресла, Брайс отвесила полупоклон.

– Я всегда знал, что твоя мать скрывает некоторые твои способности, – продолжал Король Осени, вертя авторучку между пальцами. – Она даже предпочла спрятать тебя от меня.

– Может, потому, что ты социопат?

Отцовские пальцы вновь сдавили корпус ручки.

– Эмбер когда-то меня любила. Только нечто чрезвычайное могло оборвать эту любовь.

Брайс подперла кулаком подбородок, изображая невинное любопытство:

– Это когда ты ее ударил? Ты про такую чрезвычайность?

Над плечами и в волосах Короля Осени вспыхнул огонь. Но голос оставался монотонным.

– Давай не возвращаться на старые позиции. Я тебе уже рассказывал о своих чувствах по этому поводу.

– Да, ты говорил, как глубоко ты сожалеешь об этом. Настолько глубоко, что теперь ты сделал то, чего она постоянно боялась: запер меня на своей вилле.

Он махнул в сторону окон:

– А тебе не приходило в голову, что здесь, скрытая от мира и шпионящих глаз, ты находишься в полной безопасности? Что любой, узнавший о твоем возвращении на Мидгард, тут же сообщил бы в Вечный Дворец – и ты была бы мертва?

Брайс приложила руку к груди:

– Я просто обожаю, как ты прикидываешься моим спасителем. Честное слово. Ставлю тебе высший балл. Но давай отбросим эту героическую мишуру. Я заперта здесь, потому что тебе от меня что-то нужно. Что именно?

Король Осени не ответил. Вместо этого он нагнулся и что-то подкрутил на своем устройстве, напоминающем призму. Солнечный свет залил все пространство механического планетария.

Призма была полной противоположностью тому, что Брайс делала со своей магической силой, когда сопротивлялась Несте и Азриелю. Если она сгущала свет, призма свет дробила.

Брайс взглянула на руки, такие бледные на фоне кроваво-красной кожаной обивки. В том мире ею двигали адреналин, отчаяние и бравада. Но как в последние мгновения пребывания там она сумела превратить свой свет в лазер? Тогда казалось, что она действовала интуитивно, но сейчас… Может, лучше этого не знать. Не думать о том, как ее свет вплотную подошел к разрушительным свойствам магии астериев.

– Рунн мне рассказывал, как ты целые дни проводил здесь, выискивая узоры. – Брайс махнула рукой в сторону планетария, призмы и кучи золотых инструментов на отцовском столе. – Какие узоры?

Помнится, они с Рунном вдоволь посмеялись над этим. Подумать только: могущественный Король Осени почти ничем не отличался от конспиролога.

«И что он рассчитывает найти? – усмехаясь, спрашивал тогда Рунн. – То, что Вселенная ведет гигантскую игру в крестики и нолики?»

От этого воспоминания у Брайс сжалось сердце.

Король Осени еще что-то записал. В этот раз его перо не только шуршало, но даже скрипело.

– С какой стати мне поверять свои тайны болтливому сынку, не умеющему различать, что к чему?

– Так это тайна? Нечто спорное и сомнительное?

Обаятельное лицо короля перекосила презрительная гримаса.

– Однажды я попросил твоего брата дать мне крупицу звездного света.

– Уж сказал бы, что принудил.

Отцовские ноздри раздулись.

– Но даже ту жалкую крупицу, которую он сумел выдавить… я применил с большой пользой.

Он дотронулся до золотой стойки, на которой крепилась призма.

– Вот уж не думала, что тебя забавляет пускание радуг на стену.

Король проигнорировал язвительное замечание дочери.

– Этот прибор преломляет свет, разделяет на составляющие, что позволяет мне подробно изучить каждую из них. – Он указал на другое такое же устройство, расположенное напротив первого. – А вот второй прибор снова собирает их в один луч. В процессе воссоздания света я пытаюсь кое-что к нему добавить. Если свет в своей первооснове можно разделить на составляющие и усилить, появляется шанс, что на выходе я смогу получить более мощную версию света.

Брайс умолчала о синих камнях Азриеля, об их способности сгущать и направлять магическую силу крылатого воина. Вместо этого она ленивым тоном спросила:

– И ты тратишь время… с какой целью?

Его молчание раздражало.

– Попробую догадаться. – Брайс стала загибать пальцы. – Астерии состоят из света. Они питаются первосветом. Ты изучаешь свет и его свойства, выходя за рамки положений традиционной науки…

У Короля Осени дернулась жилка на подбородке.

– Что, я на верном пути? – спросила Брайс. – Но если у тебя есть вопросы насчет астериев, почему бы не спросить прямо у них? – Она изобразила задумчивость. – А может, ты хочешь обратить результаты своих исследований против них?

– Ты всегда отличалась необузданным воображением, – сухо произнес Король Осени.

– Сущая правда. Но в детстве я тебя совсем не интересовала. А сейчас, когда обнаружилось, что я обладаю магическим светом, ты вдруг воспылал ко мне родственными чувствами.

– Мой единственный интерес к тебе ограничен продолжением рода.

– Скверно, что Хант все испортил.

– Ты не представляешь, в какой мере.

Брайс замолчала. Нет, она не попадется в ловушку и не станет выспрашивать подробности. Она продолжила свою целенаправленную болтовню и счет на пальцах.

– Итак, твоя дочь обладает световой магией, ты интересуешься узорами света и… стремишься узнать такое, чего не знают астерии… – Брайс усмехнулась и опустила руку на подлокотник. – Только не пытайся это отрицать, – сказала она, видя, как отец открыл рот. – Если бы ты хотел им помочь, ты бы меня уже выдал.

Король Осени улыбнулся. Если существовало такое понятие, как «красота кошмара», оно вполне описывало его улыбку.

– Ты настоящая дочь своего отца. Рунн никогда до этого не дотягивал.

– Твой комплимент не принимается. – Брайс решила продолжать игру, изводя отца предположениями. – Тебе ведь хочется знать, могу ли я их убить. Да? Я об астериях. И еще ты хочешь знать, отличается ли свет Звезднорожденных от их света и в чем различие. Для этого тебе и понадобился планетарий. Ты стараешься понять, откуда мы появились… какова природа нашего света и как можно превратить его в оружие.

Ноздри Короля Осени снова раздулись.

– И ты об этом узнала во время своего путешествия?

Брайс постучала по горсианскому наручнику:

– Убери эту дрянь, и тогда покажу, что́ я узнала.

Отец усмехнулся и снова взял в руки прибор с призмой:

– Я погожу.

Она и не надеялась, что ее уловка сработает. Похоже, отец тоже знал об этом. Они оба вели игру. Ходили