с Мальбаховым и решили заменить его более независимым функционером из аппарата ЦК по распространенному принципу «первый секретарь из местных, второй секретарь — славянин»? Это предположение выглядит правдоподобным. В феврале 1968 года в члены бюро обкома был выбран и третий русский, новый глава местного управления КГБ М. А. Тимофеев[790].

Эти кадровые перемены так или иначе ограничивали прежние возможности Мальбахова и его сети. Однако, судя по всему, они помогли ему, когда 13 июля 1968 года в столице республики Нальчике произошли волнения на центральном колхозном рынке. Все началось с того, что милиционер В. И. Токарев, русский по национальности, задержал местного жителя, который, судя по всему, был пьяным. Задержанный разбил окно в отделении милиции и начал кричать, что его избивают и его жизнь в опасности. На рынке распространились слухи, что Токарев убил двух человек. Это была ложь, но она возбудила толпу численностью около 2–3 тысяч человек, быстро собравшуюся у отделения милиции. Токарев был убит. Мальбахов, поспешно прибывший на рынок, пытался успокоить страсти своим выступлением. Однако дело решили вызванные по помощь войска, которым, как говорилось в документах, «удалось локализовать дальнейшие события». В ноябре — декабре 1968 года в Нальчике состоялся открытый судебный процесс, на котором трое обвиняемых были приговорены к смертной казни, шестеро — к значительным срокам заключения, от 12 до 15 лет, а еще 24 человека — к меньшим срокам, от 6 месяцев до 10 лет[791].

Руководители Кабардино-Балкарии, как видно из письма, направленного в Москву после завершения следствия и суда, настаивали, что события 13 июля 1968 года были выходкой уголовных элементов. И это, судя по приведенным фактам, во многом соответствовало действительности. Видимо, какую-то роль играли также национальные противоречия в республике, на чем настаивали противники Мальбахова, жаловавшиеся в центр[792]. Однако руководство ЦК отказалось от дальнейшего расследования дела и поисков виновных среди местных руководителей. Более того, когда год спустя, летом 1969 года на имя Брежнева пришли две жалобы на Мальбахова от старого члена партии, в ЦК КПСС Мальбахова взяли под защиту. Жалобы были признаны предвзятыми, хотя Кабардино-Балкарскому обкому указали, что «некоторые руководящие работники республики» действительно «допускают нарушения партийной и государственной дисциплины, совершают аморальные поступки»[793].

Заметная поддержка кабардино-балкарского руководства центром, несомненно, была вызвана многими причинами и демонстрировала на практике принципы кадровой политики нового руководства страны. Какую-то роль в этом, видимо, сыграли отмеченные выше кадровые перемены в республике и постепенное изменение местной руководящей сети. В совокупности все это не могло не влиять на действия самого Мальбахова. Некоторые признаки изменения его стратегии прочитываются в отдельных фактах. Так, на заседании бюро обкома в августе 1969 года были обвинены в злоупотреблениях и сняты с должности два известных в республике руководителя сельскохозяйственных предприятий, которым молва приписывала принадлежность к сети Мальбахова. В отношении одного из них было поручено провести прокурорскую проверку[794]. На пленумах обкома Мальбахов начал критиковать положение дел в Терском районе[795]. В 1975 году в ответ на жалобу в газету «Правда» на руководство Терского района и республики в аппарате ЦК КПСС составили такую справку: «В развитии экономики отдельных хозяйств [Терского] района действительно были допущены серьезные недостатки. Колхозы и совхозы по ссудам Госбанка задолжали около 17 млн рублей. Укреплено партийное руководство района. Совет Министров и сельскохозяйственные органы республики оказали необходимую помощь в улучшении работы»[796].

Ил. 23. Первый секретарь Кабардино-Балкарского обкома Т. К. Мальбахов, 1970 год. Из фондов РГАКФД (г. Красногорск)

Подражая новым дискурсивным нормам, задававшимся Брежневым и прочими московскими вождями, в 1970 году Мальбахов указывал: «Нельзя доверять руководящий пост человеку, если он не умеет быть чутким и внимательным к людям, обходительным, тактичным… Черствому человеку противопоказана работа на должностях, где приходится иметь дело с людьми»[797]. Эти публичные заявления перекликались со стилем общения Мальбахова со своими ближайшими сотрудниками, от которых он требовал послушания, основанного на принципе старшинства. «Случилось так, — примирительно говорил Мальбахов членам своего бюро обкома в 1972 году во время обсуждения напряженных сельскохозяйственных планов, — что и по возрасту, и по опыту я старше вас всех. Я старше и по должности. Конечно, последнее не всем нравится. Но так получилось, работа у нас трудная. Давайте выскажемся. Лично я устал, и разговор этот начинать не могу»[798].

Пример руководящей сети в Кабардино-Балкарии демонстрировал как перемены в региональной политике центра, так и эволюцию установок секретарей. Избегая региональных чисток наподобие тех, к которым прибегали Сталин и Хрущев, брежневское руководство опиралось на уже имеющийся спектр институциональных рычагов воздействия на секретарей. Мальбахов же, налаживая сотрудничество с новыми функционерами, присланными Москвой, также корректировал свои действия в отношении местной клиентуры. В целом это позволяет говорить об укреплении значения иерархической этики, формировании более широкой и разветвленной региональной сети, что было типичным для партийных губернаторов брежневской эпохи. В таком качестве Мальбахов проработал в должности первого секретаря в Кабардино-Балкарии до 1985 года.

Оспариваемая автократия

Кировской областью в начале брежневской эпохи управлял типичный оспариваемый автократ, которому подчинялась расколотая элита, сложившаяся вокруг двух конкурировавших сетей. Первым секретарем Кировского обкома в то время был Б. Ф. Петухов[799], вступивший в должность в феврале 1961 года после отставки А. П. Пчелякова, ставшей итогом одного из громких скандалов с приписками[800]. Будучи южанином и чужаком, Петухов раздражал некоторых представителей местной элиты, считавших, что он не вполне разбирается в местных условиях. После ряда столкновений стало ясно, что Петухову противостоит оппозиционная сеть, опиравшаяся на обкомовскую бюрократию. Как мы уже видели, в роли оспариваемых автократов нередко оказывались руководители, прибывшие из центра или из другой области и не обладавшие в данном регионе необходимой репутацией и поддержкой. Они сталкивались с недовольством и даже враждебностью. Признаками их слабости были трудности при выдвижении на влиятельные должности своих людей, помогавших завоевать благосклонность центра при принятии амбициозных планов, а также ограниченные возможности для лоббирования интересов региона в Москве.

Корни противостояния интересов в руководстве Кировской области при Петухове восходили к разделению аппарата обкома в ноябре 1962 года. В качестве