— Нет, — солгал он. Тень от ее спины начала разрастаться и назойливо скрежетать.

— Подойди сюда, — сказала Аморф и улыбнулась. Богомир неуверенно прильнул к стеклу. — Положи руки, как я. — Он прислонил их так, словно хотел коснуться Аморф сквозь стеклянную стену. — Вот и хорошо. — Она лучезарно улыбнулась.

Они стояли так и молчали. Богомир всё боялся, что тень, которая нависала над Аморф, нападет, но тень не могла навредить девушке и потому начала отступать, пока не исчезла вовсе. Богомир вздрогнул и отстранился от стекла, удивленно глядя на Аморф. Как она прогнала тень, как победила страх? Но, кажется, Богомир знал — Аморф не сделала ничего, это он сам.

Они дошли до перекрестка миров. Богомир протянул ключ к стене — в углу появилась замочная скважина. Аморф достала свой ключ и вставила тоже.

— Когда ты родишься душой, как тебя будут звать?

— Не знаю. Я бы хотела красивое имя. Надежда, Любовь… Может, как звезда, Стелла?

— Может, — улыбнулся Богомир.

Вскоре к перекрестку подошла и Королева. Ее мужа долго не было. На самом деле он не хотел находить Ют и встречать сына. Глубоко внутри Михаил знал, что не нужен Таю и двадцать с лишнем лет назад Верочка не случайно сбежала. Михаил знал, что был их недостоин, что делал им больно, пытаясь спрятаться от собственной боли: ослепленный утратой жены, он замечал лишь себя. И да, Михаил хотел вновь обрести свою семью, он бы жизнь отдал, лишь бы вернуть детей и любимую, но встречи с ними страшился.

Михаил пошел обратно на свою клетку, но не смог так поступить с женой и другом и добрался до них, вставил последний ключ в замок. Стена расчетверилась, и в полу открылся проход с темным коридором.

Они долго спускались по лестнице, пока не поняли, что гравитация начинает работать в обратную сторону, и они уже поднимаются. Показался выход. Перед ними открылась абсолютно пустая белая клетка с виселицей посередине. Все подошли к ней. Попытались включить — не вышло.

— Я ничего не понимаю, — растерянно сказал Богомир и тут услышал смех.

У лестницы стояла красноволосая Дина и смеялась. Вспышка ярости охватила Богомира.

— Это ты! — закричал он, подбежал к девушке и схватил ее за шею. — Что ты сделала с этим миром? Что ты сделала?

Лицо Дины краснело от удушья, но она не сопротивлялась, а только хохотала — сквозь боль, без воздуха; не могла остановиться. Богомир пытался убить в ней радость, и получалось: уже не было слышно Дины, только тихий хрип и сквозь него едва уловимый смех.

Королева кричала Богомиру прекратить. Михаил пытался расцепить его руки. Аморф стояла рядом. Ее тонкие пальцы сцепились на груди, как при молитве, а переливающиеся радугой глаза раскрылись в ужасе.

Михаил оттащил Богомира от Дины и зарядил ему кулаком в челюсть. Дина кашляла и смеялась. Богомир снова кинулся на нее, Михаил переломил ему руки за спину и крепко сжал.

— Ты с ума сошел? — рассердился Король.

— Это всё она! Всё эта тварь! Она уничтожила мир Ют! И виселицу нам оставила! Тварь!

Дина убежала из пустой клетки. Только тогда Михаил выпустил Богомира. Тот, словно ополоумевший, не вставая с колен, бросился к Михаилу.

— Здесь что-то могло остаться. Нужно еще раз осмотреть. Может, здесь есть что-то. Может…

— Ты не видишь, что всё кончено, идиот! — Михаил схватил его за плечи и встряхнул. — Здесь нет выхода. И вообще его нигде нет и никогда не было!

— Но Ют Майерс сказала…

— Не было никакой Ют Майерс!

— Как это? Я видел ее послание! Ют была здесь, — дрожа, говорил Богомир, а потом в ярости: — Но эта тварь, Дина, ее уничтожила.

— Так покажи послание. Покажи!

— Не могу. Оно было одноразовым.

— И видел его только ты. Как удобно, — усмехнулся Михаил. — Пошли домой, милая. — И взял под руку жену.

— Нет, стой, не уходи! — Богомир схватил его за ноги, Михаил бешено оттолкнул его. — Ты мне не веришь? И называешь психом? Или что?.. Да прекрати издеваться надо мной!

— А что ты от меня хочешь? Что? — Михаил яростно взмахнул руками, чуть не ударив Королеву по лицу.

Богомир сидел на полу, опустив голову.

— Она только сказала, — прошептал он, — что собирается покинуть Игру…

— Покинуть? — устало усмехнулся Михаил. — Например, вот так? — Он указал на виселицу. — Хватит, парень. Я устал гнаться за твоими химерами.

— А как же Тай?

Михаил ничего не ответил и ушел.

Игра XIV

Богомир и Аморф вернулись в библиотеку. Девушка странным взглядом оглядела полки, стеллажи. Раньше это место, казалось, было больше.

Богомир хотел пойти спать, но заметил, что Аморф не уходит с порога. Слезы катились по ее щекам. Аморф медленно погладила себя по руке — сняла с себя полупрозрачную перчатку. Сначала левую — для перемещения между мирами. Затем правую, защищающую от сияния.

— Не нужно, — сказал он.

Золотом поблескивая, сетчатая перчатка упала на пол. Взгляды Аморф и Богомира пересеклись, и девушку охватила вспышка. Уже через мгновение сияние погасло. Длинные каштановые волосы, красно-карие пустые глаза…

— Чего уставился, старик? — проговорила Ариадна и ушла.

Богомир резко вдохнул воздух, как если бы собирался заплакать, протер лицо рукой, затем быстро подбежал к зеркалу. Да, лицо по-прежнему юно. Вдруг в отражении сверкнула еще одна вспышка. Богомир оглянулся.

Посреди библиотеки стоял дубовый гроб. В нем лежало молодое тело.

Госпожа Чёрные Крылья VII

Небо цвета золота, умирающая листва и дорога. Сотни босых ног перегораживают путь, повсюду мусор, каретам негде проехать. Слуги плетью разгоняют толпу детей. На улице не так уж и жарко, но взаперти душно.

Элеон теребила заусенцы. Она чувствовала себя как в ловушке наедине с Юджином. Они уже больше пяти часов ехали по этой бесконечной дороге к Академии. Сначала Элеон с восторгом предвкушала, как зайдет в школу колдунов, начнет учиться, найдет брата. Потом