Оказалось, что никто не смог узнать напавшего на нее мужчину, и все принялись обсуждать – выяснилось, что никто ничего толком не успел заметить.

– Быть может, нам следует переложить леди Брутон на диван? – предложила герцогиня, и все с ней согласились.

Леди теснились вокруг потрясенной женщины – мне и другим мужчинам не позволили к ней прикоснуться, они помогли ей подняться, подвели к дивану и подложили под спину атласные подушки.

Я почувствовал свою бесполезность, решил осмотреть комнату и вдруг заметил рукоять кинжала, лежавшую на полу возле двери. Я наклонился и поднял ее. Она напоминала эфес меча, так как имела крестообразную форму, но с круглой головкой. Лезвие сломалось примерно в дюйме от рукояти, так что осталось клеймо кузнеца, треугольный щит с императорской короной. Головку эфеса из красной яшмы украшала необычная резьба: рука с крылом на месте плеча, сжимающая булаву в форме короны. Я попытался прочитать ее как ребус: крыло-рука-булава-корона. Булава-корона-рука-перья. Летающая-рука-дубинка. У меня не получилось ничего осмысленного.

Я продолжал размышлять над этой загадкой, когда в комнату вошел светловолосый мужчина с точно таким же символом, вышитым на камзоле: виконт Брутон из Харт-Несса, муж жертвы и фаворит королевы. Как только он появился, все разговоры прекратились. Он приблизился к жене и после коротких колебаний взял ее руку. Если в его сердце и была привязанность или тревога, он никак этого не показал. Я отметил про себя его невероятную бледность, несомненно, он пытался понять, как случившееся скажется на его отношениях с королевой.

Его жена уцелела только благодаря корсету, впрочем, сейчас их носили почти все дамы, следившие за модой. Решетка, обычно кусок дерева или кости клинообразной формы, стягивала переднюю часть платья, делая грудь плоской. Я не знаю, почему мода настаивала на том, чтобы женщины изменяли свои естественные формы и их грудь становилась такой же, как у юношей, но сейчас она спасла жизнь леди Брутон, как и тот факт, что она могла себе позволить качественный стальной корсет, более удобный и гибкий, чем деревянный.

Мы все старались не смотреть на лорда и леди Брутон, когда появился сержант лучников-йоменов с короткой пикой в руках, словно он собирался проткнуть всех предателей на свете. Он стал задавать вопросы и тут же получил ответы от всех дам одновременно. Пока он пытался разобраться, появился лейтенант, державший руку на рукояти меча, и ему пришлось разбираться в том, что произошло, под аккомпанемент громких голосов. Он уже почти все понял, когда явился капитан, и все началось сначала.

– Ее величество в безопасности, – заверил нас капитан. – Мы тщательно осмотрим дом и найдем негодяя.

– Он появился из входной двери, – сказал я. – Его шляпа и плащ были мокрыми от дождя. – Я указал рукой. – И побежал вон в ту сторону, вероятно, рассчитывал так покинуть домик.

Капитан посмотрел на лейтенанта, а тот – на сержанта.

– Да, из соседней комнаты есть выход наружу, – сказал сержант. – Мы позаботились о том, чтобы дверь была заперта во время ночных обходов.

Я протянул капитану рукоять кинжала.

– Это сломанное оружие нападавшего, – добавил я. – И я не знаю, куда исчезло лезвие – кто-то его забрал.

Капитан осмотрел кинжал, увидел резьбу на красной яшме головки эфеса, с холодным удивлением посмотрел на Брутона, собрался что-то сказать, но в последний момент передумал, повернулся и вышел, лучники последовали за ним. Капитан направился в комнату со столами для игры в кегли, в которой скрылся убийца. Я пошел за ним вместе с несколькими джентльменами. Казалось, в комнате леди Брутон все успокоились.

Из комнаты со столами для игры в кегли мы вышли наружу, открыв массивную дубовую дверь. Дождь закончился, ему на смену пришел легкий туман, коснувшийся моего лица холодными пальцами. В воздухе пахло сломанными растениями.

Широкая гравийная дорожка огибала дом и уходила в дальнюю часть сада. Садовник в больших сапогах, плаще и шляпе пытался привести в порядок сад после бури.

– Эй, послушай! – позвал капитан. – Ты видел, чтобы кто-то выходил из этой двери?

Капли дождя скатились со шляпы, когда садовник выпрямился. Это был старик с длинной бородой, ее промокшие, похожие на змей пряди доходили ему до груди.

– Да, сэр! – ответил садовник. – Он попросил меня подержать его лошадь, а потом вошел в охотничий домик.

Капитан быстро установил, что всадник подъехал к садовнику, заплатил ему крону и вошел в дом.

Через несколько минут он вышел, вскочил в седло и рысью поскакал в сторону ворот.

– Мы должны последовать за ним! – сказал один из джентльменов.

– Держи! Лови! – сказал другой джентльмен.

– Не сразу, – сказал капитан и задал садовнику новый вопрос. – Какая у него лошадь?

– Гнедая, сэр.

Капитан повернулся к лейтенанту:

– Собери отряд для преследования. Хорошие всадники, хорошие лошади. Потребуется не более полудюжины. Я доложу ее величеству.

– Держи! Лови! – снова прокричал джентльмен, и все разбежались.

Я посмотрел вдоль дорожки туда, куда ускакал кавалер. Преследователям предстояло проехать две мили через лес до главных ворот, после чего решить, в какую сторону свернул подозреваемый: направо, в Селфорд, или налево, в Блэксайкс и далее на север.

Но это в том случае, если он действительно поскакал по этой дорожке, а не выбрал путь через лес, направляясь в одном лишь ему известном направлении.

Я подошел к садовнику.

– Отец, – заговорил я, – вы сказали, что у него была гнедая лошадь?

– Да, сэр. – Он оперся на грабли. – Такой цвет еще называют игреневым, очень темный, ближе к коричневому, чем красному.

– Вы успели его разглядеть? – спросил я.

– Нет, сэр. У него был поднят воротник, а шляпа низко надвинута на лоб. Возможно, имелась борода, сэр.

Ну, бороду носила большая часть мужчин королевства.

– А вы не обратили внимания на его голос, отец? Вы можете определить, откуда он родом?

– Он говорил, как житель Бонилле, – ответил садовник. – Как и большинство из тех, кто остановился в большом доме.

И в самом деле, большая часть придворных смягчали согласные звуки в стиле жителей Бонилле независимо от того, родились они там или нет.

– А что вы можете сказать про сбрую? – поинтересовался я.

– Очень хорошая, сэр. Седло из коричневой кожи, такие используют для скачек. Усиленная стальная упряжь на груди у лошади. С медальонами для украшения.

– Вы запомнили рисунок на них, отец? – продолжал я.

– Что-то похожее на лучи, сэр.

– А еще какой-то орнамент на седле вы не заметили?

– Нет, тут я ничего не могу сказать, – отвечал садовник.

– А кожа как-то обработана?

– Нет, самая обычная, – уверенно продолжал садовник, – но качественная и новая. Коричневая, как