– Франческо! – На словах «твоего отца» я вижу боль в его глазах.

– Что?! Что Грегори?! Ничего уже не исправишь. Он умирает! Мой друг… еще один мой брат.

– Он сделал это, чтобы защитить тебя. Я видел это своими чертовыми глазами! Если бы не он, ты бы переломал себе позвоночник и в лучшем случае стал калекой. Франческо! Он пожертвовал собой так же безвозмездно и смело, как сделал бы ты на его месте. Вот в чем суть вашей связи! – Он неотрывно смотрит в мои глаза. – Он защитил самого дорого для себя человека! Рей герой. Он человечнее многих людей. Франческо… Но он обречен, к утру у него, вероятно, начнется лихорадка. Мы сделали все, что могли, и должны отпустить его.

– Я не могу, я просто не смогу выстрелить, Грегори…

– Я могу.

Мы резко поднимаем головы. Над нами стоит мой отец. Он смотрит прямо на меня, и в его глазах застыла боль. Вряд ли только из-за Рея. Наверное, он вспоминает мать: как обещал ей беречь наши сердца и души от целого мира. И обещание он выполнит. Мой отец пришел сделать то, на чтобы у меня никогда не хватит духа. Он поднимает ружье. Я с усилием распрямляюсь, Грегори отпускает меня, и я обращаю взор к небу, где сверкает молния. Руки безвольно повисают. Слабость, страх и стыд душат меня.

Не говоря ни слова, отец идет в сторону амбара. Я слежу за ним, не моргая. Хочется кинуться в ноги и умолять о пощаде, но… что такое пощада? Отец останавливается у самой двери и, обернувшись, вновь смотрит на меня.

– Мы похороним его на холме, в долине, в месте, которое вы любите всем сердцем.

– Отец… – выдавливаю я.

Скрип двери.

Гром.

Мой крик.

Выстрел.

Потухшая керосиновая лампа…

И потухшая чья-то жизнь.

Глава 14

– И что нам теперь делать? – спрашивает Джейден. Я не поднимаю на него даже взгляда: вопрос обращен ко всем в этой комнате. Все мужчины собрались спустя пять дней… вроде пять, я не считал, после похорон Рея, чтобы обсудить наше будущее. – На ранчо полнейший ад. Сегодня еще два раба сбежали. Мы прошлись с Хантером по тропам в лесу, но не нашли и следа их лагеря.

– Золото, – констатирует отец.

Меня перетряхивает, но я упрямо смотрю в пол. Риды не могли уйти просто так. Они вообще еще не ушли. Спор они проиграли, деньги отдали, кто-то из горожан то и дело запускает в их окна камень, в баре не наливают, а питаются они пустой кашей. Хуже жизни и не придумаешь. Никто не высказал соболезнований по Колтону его отцу, всем плевать на их семейку. Поэтому они и начали болтать про золото. Раньше у них теплилась надежда загрести каждую золотую пылинку себе в карман, теперь же они явно живут по принципу «если не мне, то никому».

И месть удалась. Многие в округе уже обезумели. Грегори рассказал, что отец уже несколько раз наказывал рабов и работников за воровство. Нет-нет, да найдут у них в захоронениях небольшие самородки. Хантер, Джейден и Грегори теперь по периметру караулят долину и стреляют солью в каждого, кто без разрешения пересечет нашу территорию. Отец же злится, что из-за этого хаоса сам не может добывать золото. Однако рассудок еще сохранил и первостепенно думает о нашем благополучии.

А я не думаю. Я тружусь каждый день, чтобы открывать глаза, есть и дышать.

– Нужно придумать, как вложить деньги Ридов в развитие золотодобычи, пока никто покрупнее всякого сброда не решил поселиться в долине. – Отец смотрит на Хантера. – Нужно придумать, откуда взять порох, построить несколько домов, нанять людей и следить за ними, чтобы сами не воровали. Времени немного.

– Динамит достать не проблема. – Хантер поджимает губы. – Но все это очень опасно. Не лучше ли приберечь деньги? Может, обойдемся пока своими силами?

– Какими силами, Хантер? Мы целыми дням гоняем воров и топчем глину на полях! – Джейден фыркает. – И это только начало. – Он смотрит на отца. – Все, что мы видим, – еще даже не настоящее безумие. Разве вы не понимаете этого?

– Чего, Джейден? – бросает отец.

– Лихорадка, – ровно отзываюсь я, и все смотрят на меня. Возможно, это мои первые слова за столько дней. – Это золотая лихорадка. Сколько ни обороняйся, рано или поздно нас задушат во сне. Всем этим ворам легче перебить нас и забрать землю, а там кто чего утащит. Золото уничтожит долину.

– Франческо, не говори глупостей, золото – это сокровище! Возможность дать каждому из вас все, что вы…

Не успевает отец закончить, как на улице грохочет оглушительный взрыв. Стекла выбивает, откуда-то с севера поднимается столб черного дыма. Небо заливает красными языками пламени. Там у нас что-то вроде склада с отработанными материалами, хламом. В ушах звенит, но времени приходить в себя нет. Надо понять, что случилось, и помочь раненым.

Я встаю и понимаю: не заметил, как упал. Джейден держится за голову, а Хантер пытается привести его в чувства. Ринувшийся к нам Грегори смотрит на меня, как на приведение. Он трясущееся рукой проводит по моему виску, я хочу перехватить ее, но тело почему-то не слушается. На его пальцах кровь.

Черт.

– Ты поранился. – Грегори осматривает мою голову уже более пристально, я пытаюсь отстраниться. – Да не дергайся ты! Что ты как маленький ребенок?! – Я мычу нечто нечленораздельное в ответ. – Мистер Дюран, вы в порядке? Не поранились? – обращается он к отцу.

– Я в норме, кажется, Джейден ударился головой. – Он спешно подходит к нам. – Как Франческо?

– Вроде просто оглушен, его чуть задело осколком, ничего страшного. – Они говорят, а я слушаю их, словно мою голову засунули в ведро с водой. – Жить будет.

– Хорошо, сбегаешь проверить, что там произошло? Я пока помогу Хантеру привести Джейдена в чувство.

Я от слов отца вцепляюсь в рубаху Грегори, как утопленник в глоток воздуха. Они решили оставить меня дома? Какой дом?! Нужно спасать поместье от пожара! Небо все пылает; кажется, за дверью легкий дождь. Кажется, за дверью другая жизнь.

– Я с тобой! – выпаливаю я, пока Грегори пытается разжать мои руки. Не получится. – Я цел, просто испугался от неожиданности! Тебе может понадобиться помощь. Ты еще не так хорошо ориентируешься у нас. – Глупость. Я знаю, что это глупость. Грегори лучше меня все здесь знает, слишком любопытен.

– Точно?

– Абсолютно.