Заехав на территорию ипподрома, мы радостно выпрыгиваем из телеги. Я уже хочу направиться к Рею – соскучился, но отец окликает меня. Я смотрю на Грегори и взглядом прошу ждать меня у стойла.

– Да, отец, ты хотел мне что-то сказать? – Я улыбаюсь немного нервно, в предвкушении, хотя до соревнования еще несколько часов.

– Ты должен победить, Франческо, – строго говорит отец.

Его тон мне не нравится. Как будто я не хочу победить на скачках, дать ранчо еще год свободы от ренты и в конце концов надрать задницы Ридам!

– Ты должен защитить честь семьи и показать наглецам, где их место. Дикий Запад не должен проиграть ни Северу, ни Югу. Никогда и никому.

– Я понял тебя, отец. Я знаю это, – киваю. – Пойду проверю Рея.

Он не говорит больше ни слова, но провожает меня взглядом. Мне все тревожнее. Не только тучи затягивают небо – мрачнеют и люди, что ходят под этим самым небом. Я трясу головой, как конь под дождем, и ускоряюсь. Решу все проблемы после скачек, узнаю ответы на все вопросы, уже когда покрасуюсь на пьедестале.

Издали завидев рыжие локоны Грегори и гриву Рея, я начинаю улыбаться, но улыбка не задерживается на лице. Около нашего стойла маячат сразу несколько рыжих макушек и одна лысая. Я, сразу заподозрив неладное, уже не иду – бегу. По правилам, драки между участниками скачек запрещены, но вот я не подумал, что Грегори – отличная мишень и братьев у него куча, того и гляди и свернут шею.

Я, не здороваясь, не говоря ни слова, встаю между ними и смотрю взглядом бешеной собаки. Даже меня немного пугает настрой убить их здесь и сейчас.

– Разбежались по углам, крысы, – рычу я, заслоняя Грегори. Не знаю, зачем ему вообще защита, он вполне может и сам отвесить тумаков братьям. Замечаю рану на голове лысого. – Отличный шрам, где заработал?

– Грегори, опять ты прячешься за чужими спинами. Тебе все равно не уйти от нас, – шипит один из Ридов, имя которого я не знаю.

Они подступают ближе. Их трое, и не могу сказать, что сильно превосхожу их в комплекции. Грегори храбрый, но преимущество на их стороне. Колтона здесь нет, подонки в соревнованиях не участвуют, так что не образумятся и не отступят. Мы с Грегори прижаты к стойлу. Я подтягиваю локти к ребрам, чтобы хоть не получить увечье, с которым точно не смогу участвовать в скачках. Риды обступают нас. Я вижу, как плещется чистейшая ненависть в глазах лысого, как ему хочется поквитаться со мной. Однако не сегодня. Помощь пришла откуда ни возьмись – от Рея. Он, не долго думая, просто кусает одного из братьев за плечо. Да так сильно, что у того брызжет кровь. Кажется, я слышу треск сломанной ключицы. На этом Рей решает не останавливаться и принимается бить ногой и головой в стойло, пытаясь вырваться и напасть на кого-нибудь еще. Другие лошади уже тоже начали ржать и стучать копытами от запаха крови. Грегори, пока я пребывал в полном шоке, успел оттолкнуть меня и ударить другого брата прямо в челюсть. А что? Я стою, мне драться нельзя.

– Франческо! Франческо! – Я слышу голос Джейдена, а значит и Хантер неподалеку. Риды, как и положено хорошим крысам, мгновенно исчезают. Благо Рей в порядке. – Ты как?! Стоит рассказать куратору?

– Нет… Все хорошо. Я не дрался, никто из них не участвует в скачках. Рей укусил кого-то. – Я поворачиваюсь к невозмутимому Рею. – Дружище, ты что, аллигатор? Благо двери в стойле крепкие, а то был бы первый конь-людоед.

– Ладно… – подает голос Грегори. – Пойду-ка я поспрашиваю народ про нашу семейку, чего им надо было, непонятно. – Грегори вытирает окровавленную руку о деревянный затвор и стремительно направляется прочь. Еще один поехавший в копилку. – Удачи, Франческо! – кричит он, перед тем как исчезнуть.

– Ты забыл одежду, братец, – ухмыляется тем временем Хантер. – Джейден, давай не будем мешать им готовиться к скачкам и общаться. Ты смотри, лучшие друзья не виделись целые сутки! Не дай бог, забудут друг друга!

И, смеясь надо мной и Реем, они также уходят. Прекрасно. Спасибо, что не мозолите глаза. Никто!

– Ну что, брат? Напился чужой крови?

Я смеюсь так искренне и громко, что все лошади поворачивают ко мне головы. Рей наверняка попал в гарем: куча потенциальных жен! Ему бы повыделываться, да загон маловат. Мне приятно, что он не сводит с меня глаз и ждет, когда выкажу ему знаки внимания. Кормить яблоками буду после скачек, сейчас лучше не набивать его живот до отвала. Поэтому единственное, что мне остается, – подойти и обнять его, запустить пятерню в густую гриву. Он опускает голову мне на плечо и глубоко дышит. Ему, как и мне, уже не терпится выйти и показать здешним доходягам, что значит настоящий аллюр. Кажется, по-другому Рей бегать и не умеет.

Я отстраняюсь и смотрю в его внимательные темные глаза. Ох, мой дорогой друг, вероятно, ты один понимаешь, кто я и что чувствую на самом деле. Я опускаю руку на его морду и медленно веду до глаз, наблюдая, как мой дьявол доверчиво прикрывает веки. В полумраке стойл я не замечаю, как несется время. С ним соперничать не может ни Рей на пике скорости, ни ветер, ничто на свете. Ему плевать на любые условности, оно идет, и ничто, к сожалению, замедлить его не может.

Так я чуть не пропускаю начало главной гонки – официальное объявление всадников. Как и ожидалось, Колтон пришел поквитаться со мной, Реем и всем городом сразу. Победа на скачках подарит им долину, набитую золотыми самородками. Я даже с двухсот футов вижу, как горят его глаза от гнева и жадности. Там уже не будет сверкать ничего, кроме золота: душа потеряна, продана за возможность прикоснуться к обманчивому блеску.

Нас объявляют быстро, выводят лошадей и направляют к стартовым боксам. Мой номер – шестнадцать. Неудивительно, что из всех участников только два коня, остальные – кобылы. Есть пара неплохих соперников, но я не сильно волнуюсь. Нам нужно победить во что бы то ни стало или не дать победить Колтону и его кляче. Он даже не удостаивает меня взглядом. Плевать. Плевать вообще на все.

Я чувствую взгляды сотен людей: своей семьи, Ридов и особенно Грегори. Его светлые глаза полны надежды и тревоги. Так смотрела на меня мать, иногда Рей удостаивал подобным взглядом. Думаю, больше