– Так ведь и у других тоже, – возразил он. – Некоторые ловят рыбу почти так же долго, как он.

– Похоже, он интересный человек, – заметила я. – Хотя я не понимаю ни слова из того, что он говорит.

– А я не рассказывал тебе, что Ричард и Роберт учили местный диалект? Что, кстати, довольно трудно, ведь по нему нет учебников. Мама сделала для них аудиозаписи, и они заучили их наизусть.

– А ты – нет?

– Я был слишком занят репетиторством с одной девчонкой из Сиэтла. Оно отнимало уйму времени.

– С той умницей-красавицей, да?

– Как ты узнала? – усмехнулся он.

Когда ужин был готов, я собралась с силами и накрыла на стол; салат уже стоял в миске сбоку. Брайс привез даже порошковый лимонад, который я развела в кувшине, прежде чем мы сели есть.

Ужин был восхитителен, я взяла себе на заметку узнать перед отъездом рецепт. На протяжении почти всего ужина мы вспоминали наше детство, его воспоминания вызывали вспышки в моей памяти, и наоборот. Несмотря на мой огромный живот, а может, именно из-за него я не смогла много съесть, а Брайс подложил себе добавки, и в гостиную мы перешли лишь в половине седьмого.

Фильм мы смотрели, устроившись на диване: я прислонилась к Брайсу, он обнял меня за плечи. Похоже, фильм ему понравился, и мне тоже, хоть я до этого уже смотрела его раз пять или шесть. Как и «Красотка», он входил в число моих любимых. В момент кульминации – когда Джонни высоко поднимает Бэби над полом на глазах у ее родителей, – у меня, как всегда, навернулись слезы. Пока шли титры, Брайс взглянул на меня и изумился.

– Ты что это? Плачешь?

– Я беременна, у меня гормоны. Само собой, я плачу.

– Но они же хорошо станцевали. Никто из них не пострадал, она ничего не испортила.

Я понимала, что он просто поддразнивает меня, поднялась со своего места на диване и отошла за коробкой с салфетками. Достав одну, я высморкалась, махнув рукой на все попытки выглядеть шикарно и понимая, что с моим животом это все равно невозможно. А Брайс, казалось, был чрезвычайно доволен собой, и когда я вернулась на диван, схватил меня в объятия.

– Наверное, в школу я уже не вернусь, – сообщила я.

– Никогда?

Я закатила глаза.

– В смысле, когда приеду домой. Тетя поговорила с моими родителями и директором, и мне разрешат писать годовые контрольные дома. Ходить на уроки я опять начну только следующей осенью.

– А тебя это устраивает?

– По-моему, странно было бы появиться в школе незадолго до летних каникул.

– Как у тебя с родителями? Все так же говоришь с ними по телефону раз в неделю?

– Ага, – кивнула я. – Обычно недолго.

– Они говорят, что скучают по тебе?

– Иногда. Не каждый раз, – я слегка поерзала, придвигаясь ближе к его теплу. – Они не очень-то нежничают.

– С Морган – наоборот.

– Вообще-то нет. Они гордятся и хвастаются ею, но это другое дело. И в глубине души я знаю, что они любят нас обеих. То, что родители отослали меня сюда, говорит о том, как они любят меня.

– Даже если отъезд дался тебе с трудом?

– Им тоже было трудно. Мне кажется, в моей ситуации было бы трудно большинству родителей.

– А что твои подруги? От них нет вестей?

– Морган говорила, что видела Джоди на выпускном балу. Наверное, ее пригласил кто-то из старшеклассников, но я не знаю кто.

– Не рановато ли для выпускного?

– В моей школе выпускные балы устраивают в апреле. Не спрашивай почему. Я об этом никогда не задумывалась.

– Тебе когда-нибудь хотелось побывать на выпускном?

– Об этом я тоже не думала, – ответила я. – Пожалуй, я пошла бы, если бы кто-нибудь пригласил, конечно, смотря кто и так далее. Но кто знает, отпустили бы меня теперь родители или нет, даже если бы меня пригласили?

– Тебя беспокоит, как будут складываться твои отношения с родителями, когда ты вернешься?

– Немного, – призналась я. – Вполне может оказаться, что больше меня не выпустят из дома, пока мне не исполнится восемнадцать.

– А колледж? Ты не передумала насчет него? Мне кажется, ты бы хорошо училась.

– Возможно, если бы у меня был репетитор на полный рабочий день.

– Значит… давай-ка проясним. Может случиться, что тебе предстоит торчать дома безвылазно до восемнадцати лет, твои подруги, возможно, забыли тебя, твои родители в последнее время не говорили, что скучают по тебе. Я ничего не перепутал?

Я улыбнулась, понимая, что выгляжу чуть ли не героиней мелодрамы, хотя во всем сказанном немало правды.

– Извини, что так расклеилась.

– Ничего подобного, – возразил он.

Я подняла голову, мы поцеловались, он запустил пальцы в мои волосы. Мне хотелось признаться, что я буду скучать по нему, но я понимала, что от этих слов опять расплачусь.

– Вечер был идеальный, – вместо этого прошептала я.

Он снова поцеловал меня и заглянул мне в глаза.

– С тобой каждый вечер идеален.

Брайс пришел на следующий день, последнюю субботу апреля, и опять, казалось, стал прежним, обычным. Его мама заказала из магазина в Роли новую книгу по фотографии, и мы пару часов провели за ее изучением. Пообедав остатками, мы отправились на очередную прогулку по берегу. Пока мы брели по песку, я гадала, где оно, то место, куда он хотел свозить меня, как обещал в четверг. Но он молчал, и я постепенно смирилась с мыслью, что он просто хотел вытащить меня из дома хотя бы ненадолго. Странно было думать, что мама Брайса приезжала поговорить со мной всего неделю назад.

– Как твои тренировки? – не выдержав, спросила я.

– Последние пару недель я почти забросил их.

– Почему?

– Мне нужна передышка.

Так себе ответ… с другой стороны, может, это правда, а его мама напрасно ищет во всем скрытый смысл.

– Ну что ж, – продолжала я, – ты же так упорно и долго занимался. Будешь наматывать круги, пока весь ваш курс еле переставляет ноги.

– Посмотрим.

Снова уклончивый ответ. Брайс иногда отделывался недомолвками, как моя тетя. Но прежде чем я успела задать уточняющий вопрос, он сменил тему.

– Ты все еще носишь цепочку, которую я тебе подарил?

– Каждый день, – ответила я. – Обожаю ее.

– Когда я отдавал ее на гравировку, я все думал, не добавить ли свое имя, чтобы ты помнила, кто тебе ее купил.

– Я и так не забуду. Мне нравится то, что там написано.

– Это папина идея.

– Здорово будет снова увидеться с ним, правда?

– Ага, – кивнул он. – Мне надо поговорить с ним кое о чем.

– О чем?

Вместо ответа он просто пожал мне руку, и я ощутила внезапный трепет страха при мысли о том, что каким бы обычным Брайс ни казался внешне, я понятия не имею, что творится у него в душе.

В воскресенье утром Гвен явилась с проверкой и сообщила мне, что «уже скоро», – это было очевидно, стоило взглянуть в зеркало.

– Как твои схватки Брэкстона-Хикса?

– Бесят, – призналась я.

Она пропустила мой ответ мимо ушей.

– Тебе пора начать собирать сумку